История Призрака

Батчер Джим

— Что вы имеете в виду, говоря «то, что следует дальше»?

— Ту часть, которая включает в себя слова «вечность», «бесконечность» и «суд».

— О, — сказал я. — Вот, значит, Что Дальше.

— Именно так.

— То есть я могу остаться Между Тут, — тихо предположил я. — Или попробовать сесть на тот поезд.

— Если вы выберете второе, — сказал Уриил, серьезно глядя на меня, — вам придется принять последствия всего, что вы делали при жизни. На суде все, что вы делали, будет учтено. Ваша судьба будет, таким образом, решена вашими прижизненными действиями.

—

То есть вы говорите, что если я буду работать на вас, мне просто придется принять то, что будет?

— Я говорю, что вам не избежать последствий принятых вами решений, — возразил он.

Некоторое время я хмуро на него глядел.

— Но если я сяду на поезд, он может отвезти меня прямиком в Ад.

— Об этом я с вами говорить не могу. То, что следует дальше, имеет отношение к вере, Гарри. Не к знанию.

Я скрестил руки на груди.

— А если я и дальше останусь призраком?

— Не останетесь, — ответил Уриил. — А если бы и остались, я бы напомнил вам, что ваше духовное состояние близко к полному распаду. Вы бы не продержались долго в виде тени, а сил помогать вашим друзьям и защищать их у вас тоже не будет. А в случае если бы вы сошли с ума, вы бы сами превратились в угрозу для них. Впрочем, если ваше желание таково, я мог бы вам в этом посодействовать.

Я тряхнул головой, пытаясь заставить ее думать.

— Это... Это зависит не только от меня, — сказал я.

— От чего же?

— От моих друзей, — тихо ответил я. — От моей семьи. Я должен знать, что с ними все в порядке.

Уриил внимательно на меня посмотрел, покачал головой и открыл рот, собираясь что-то сказать.

— Стойте, — оборвал я его, наставив на него палец. — Даже не пробуйте заставлять меня делать выбор вслепую. Капитан Джек попотчевал меня полуправдой, заставившей меня снова носиться по Чикаго. Другой ангел нашептал мне ложь, в результате которой меня убили. Если вас действительно так заботит свобода моего выбора, вы бы сами хотели помочь мне сделать его по-настоящему свободно, осознанно, обладая всей информацией. Как положено взрослому человеку. Так что или признайте, что пытаетесь подтолкнуть меня в нужном вам направлении, или положите свои принципы сами знаете куда и сделайте типа подарок Духа на Рождество.

Долгую минуту он, хмуря бровь, смотрел на меня, потом кивнул:

— С вашей точки зрения... да, полагаю, это выглядит примерно так. — Он кивнул увереннее и протянул мне руку. — Держитесь.

Я послушался.

Белая бесконечность снова уступила место реальности. Только что я находился неизвестно где, а секунду спустя снова был рядом с Уриилом в убежище Собирателя Трупов, где происходил последний бой. Молли стояла на верху лестницы, привалившись спиной к стене. Тело ее содрогалось, грудь вздымалась в попытках глотнуть воздух. Из ноздрей стекали струйки крови, сосуды в глазных яблоках тоже покраснели. Она негромко вскрикивала, охала и шептала короткие фразы из слов, лишенных для меня какого-либо смысла.

Уриил вновь проделал свой фокус со светящейся рукой, и я вдруг увидел Молли отчетливее — вокруг нее обвивалась какая-то жуткая темная масса. Ни

дать ни взять — стискивающий свою жертву питон. Она состояла из скользких, желеобразных волокон, алых и черных, сплошь покрытых источающими зловоние нарывами.

Собиратель Трупов.

Поединок Молли с Собирателем еще не закончился.

У ног Молли лежало безжизненное, неподвижное тело Баттерса. А его тень — теперь-то я разглядел, что ее удерживала одна из тех же нитей черной магии Собирателя Трупов, — стояла на том самом месте, где я ее видел в последний раз, с ужасом глядя сверху вниз на собственное тело. Внизу, в щитовой, лежали, скованные этой же магией — ну или ее сонной разновидностью, — Мёрфи и волки.

Молли всхлипнула, и я снова перевел взгляд на верх лестницы. Ноги ее подогнулись, и она, в ужасе вращая глазами, осела на ступеньки. Губы зашевелились увереннее, голос окреп. И сделался темнее. Секунду или две с губ ее срывался омерзительный, полный злобы и ненависти смех Собирателя Трупов. Жуткая скользкая масса начала просто впитываться в кожу девушки.

— Сделайте что-нибудь, — обратился я к Уриилу.

Он покачал головой:

— Я не могу вмешиваться. Молли сама избрала этот бой. Она понимала риск и сама решила на него пойти.

— Она недостаточно сильна! — прорычал я. — Ей не устоять перед этой тварью!

Уриил изогнул бровь.

— Уж не думаете ли вы, Гарри, что она не знала этого с самого начала? Знала, но на это пошла.

— Потому что чувствовала себя виноватой, — не сдавался я. — Потому что винит себя в моей смерти. Она в той же лодке, что и я.

— Нет, — возразил Уриил. — Ее пути не искажал ни один из Павших.

— Нет, — согласился я. — Я сам исказил. И только потому, что на меня повлиял один из них.

— Как бы то ни было, — вздохнул Уриил, — этот выбор сделали вы — и она.

— И вы так и намерены просто стоять и смотреть? — спросил я.

Уриил скрестил руки на груди и побарабанил пальцем по подбородку.

— Гммм. Похоже, она все-таки заслуживает некоторой помощи. Возможно, если бы у меня хватило ума последить за тем, чтобы та или иная сила вмешалась, чтобы восстановить равновесие, чтобы подбодрить её хотя бы немножко, воодушевить... — Он с досадой покачал головой. — Все могло бы обернуться совсем по-другому.

И словно по сигналу в щитовую, хромая, вступил из нижнего коридора Мортимер Линдквист, эктомант, сопровождаемый по пятам тенью сэра Стюарта.

Морти огляделся по сторонам, и взгляд его темных глаз упал на Молли.

— Ага, — прохрипел он. — Ты. Наглая призрачная сука.

Глаза Молли раскрылись широко-широко и обратились на Морти. Ненависти — жгучей, ядовитой ненависти — в её взгляде было столько, сколько Молли не накопила бы и за всю свою жизнь.

— Герой из меня так себе, — сказал Морти. — Темперамент не тот. Ну и отрицательная сторона уравнения мне тоже известна не очень хорошо. — Он расставил ноги пошире, глядя на Собирателя Трупов в упор и стиснув кулаки. — Но мне кажется, дура полоумная, что тебе не стоило оставлять гребаного эктоманта забавляться с полной ямой духов.