История, рассказанная в полночь
Шрифт:
— Что? Мне? Сладкие пирожки? Ты издеваешься надо мной, что ли? Я тебе как потомственный бывший лекарь говорю: попробуешь накормить меня этой дрянью и я…
— Ты не лекарь.
— Но с детства чувствую в себе необыкновенную тягу к целительству, — заявил Мейса. — Вот так бы лечил и лечил всех подряд!
— Бонамур со мной согласен, — гнул свое Пичес, не слушая остальных. — Говорит, что нам сейчас именно такой человек и нужен. Да только неизвестно, где он сейчас. Давненько о нем ничего не слышно!
Куксон
— Бонамур интересуется: может быть вам, почтенный Куксон, о нем что-нибудь известно?
Фирр Даррик покосился на гоблина, тот поджал губы.
— Ничего мне не известно! — сердито отрезал Куксон, метнув на чучела раздраженный взгляд. В желтых стеклянных глазах «чучела» явственно светилась насмешка.
Пичес принялся запихивать книги в сумку.
— Сгинул, наверное, где-нибудь, — огорченно вздохнул он. — Жаль! Говорят, он был хорошим человеком. Смелым, надежным, никогда не забывал своих друзей….
— Своих врагов он тоже не забывал, — тихо пробормотал Фирр Даррик себе под нос.
— Странно, что вы о нем ничего не знаете. Один маг из Стеклянной Гильдии рассказывал недавно про вторжение оборотней-амшей, что несколько лет назад произошло. И этого человека упоминал …
Пичес вдруг взглянул на Мейсу и хлопнул себя по лбу.
— Вспомнил! Ты ведь тоже там был, значит, должен о нем слышать!
— Ничего я не слышал, — недовольно пробурчал Мейса. — А если и слышал, то забыл. У меня с памятью в последнее время совсем плохо стало. Ничего не помогает: ни пилюли, ни припарки. Как раз хотел с Дарриком посоветоваться.
Домовой оживился.
— Знаю прекрасное средство для улучшения памяти, — с готовностью начал он. — Простое, но действует преотлично! Берешь пару весенних жуков, обыкновенных жуков. И пока они еще живые…
— Ясно, — торопливо перебил Мейса. — Значит, весной и начнем!
Пичес твердо произнес:
— Не верю, что забыл. Рассказывай!
Куксон нахмурился: вот ведь настырный! Если уж Пичес вбил себе в голову что-то, так уж нипочем не успокоится!
Мейса тяжело вздохнул.
— Что рассказывать-то? Говорю же, не помню… ну, нагрянули оборотни-амши в наши земли, — неохотно начал он. — Тут ведь, на окраине королевства, частенько такое бывает: то бродячие вампиры пожалуют, то снежные великаны заглянут, то амши объявятся. Амши, конечно, хуже всех: с ним сражаться трудно, потому что они умеют захватывать сознание людей и полностью подчинять себе.
— Когда амши оборачиваются людьми, их зубы по-прежнему остаются волчьими, — вставил Пичес, с горящими глазами слушавший историю. — Это я в одной книжке вычитал.
— Запретите же, наконец, читать ему книги, — проворчал Даррик. — Куксон, ты бы поговорил с Хронофелом, а? Пусть издаст приказ.
— Глупости,
— Двух мастеров иллюзий сразу же отправили к месту стычки, — пояснил Куксон, сидевший с весьма недовольным видом. — Его милость маг Хронофел специальным распоряжением…
— Во всех оборотнях живет древний страх перед огнем, — продолжил Мейса. — Мы создавали стену огня и амши боялись идти дальше. Даже когда они поняли, что огонь — всего лишь иллюзия, все равно боялись.
Пичес взглянул на него с упреком.
— И ты никогда не рассказывал мне об этом? Друг, называется…
— Пичес, говорю же: провалы памяти! Вот доживу до весны, начну лечиться жуками, тогда и приходи: я еще и не такое вспомню.
Гоблин Куксон решительно хлопнул ладонью по столу:
— Ну, довольно болтовни, пора и делами заняться. Я, как вернусь в Ведомство, письмо Бриссу напишу, а вы…
Но Пичес и ухом не повел:
— А когда амши догадались, что огонь ненастоящий, тогда что?
— Устроили охоту, — вздохнул Мейса. — И через пару дней я был уже единственным мастером видений…
Он потянулся за курткой.
— Ладно, Пичес, хватит сказок на сегодня. Я иду с Куксоном.
— А… другой мастер? — шепотом спросил Пичес, слушавший рассказ с горящими глазами. — Что с ним случилось?
Мейса замялся.
— Он… он погиб. Амшам удалось проникнуть в его сознание и подчинить себе, так что пришлось его… в общем, он погиб.
Куксон бросил на Мейсу недовольный взгляд, тот пожал плечами.
Надеялся гоблин, что на этом разговор и закончится, да только Пичес не унимался.
— А ты как же уцелел?
— Случайно, — процедил Мейса. — Повезло, можно сказать.
— А тот человек, что выслеживал беглых призраков, он как там оказался?
— В Гильдии, разумеется, известно было, что амши приведут с собой целую армию злобных призраков и натравят их на врагов: амши ведь умеют повелевать призраками тех, кого они убили, — сухо сообщил гоблин. — Медиумы Гильдии в этом деле помочь не могли: не обучены они вести разговоры с разъяренными духами. Поэтому и вызвали того, кто умел это делать.
Он надел теплую куртку и застегнул на все пуговицы.
— Идем, Мейса!
Но Мейса, погруженный в воспоминания, не услышал гоблина.
— До сих пор не понимаю, как ему удалось усмирить сотню разъяренных духов, которые только и ждали приказа разорвать всех в клочья? — пробормотал он себе под нос. — Мы даже дышать боялись, пока он с ними говорил…
— И что? — затаив дыхание, шепотом спросил Пичес.
— Ничего. Они той же ночью ушли.
— Вот так взяли и ушли?! А ты видел это? Видел, как они уходили?