История Рима от основания Города

Ливий Тит

3. (1) Отнюдь не тем же заняты были тогда римляне: и на суше, и на море в трепете моряки снимают палатки и тащат выгруженные припасы на корабли. (2) Напуганные солдаты бросаются в лодках в море; моряки, боясь, что суда переполнятся, сдерживают толпу, другие отгоняют корабли в открытое море; (3) в давке между моряками и солдатами вспыхивает ссора, потом драка, с ранеными и даже убитыми, пока по приказу консула флот не отводят подальше в море. (4) Консул начинает отделять безоружных от вооруженных. В огромной толпе он едва находит тысячу двести вооруженных воинов и немногих всадников с конями, остальное было позорным скопищем то ли торговцев, то ли обслуги – готовой добычею для врагов, если бы только те сами помнили о войне.

(5) Только тогда был отправлен гонец, чтобы вернуть третий легион и галльский сторожевой отряд; тогда же отовсюду стали стекаться римляне, чтобы отбить лагерь и смыть позор. (6)

Войсковые трибуны третьего легиона велят бросить запасенные корм и дрова и приказывают центурионам, чтобы на вьючных животных, освободив их от поклажи, посадили по двое старших летами солдат, конникам же – каждому посадить за седло по одному молодому пехотинцу. (7) Блистательной будет слава их третьего легиона, если своей доблестью они отобьют лагерь, потерянный трусостью солдат из второго; а отбить его легко, если врасплох ударить на занятых грабежом варваров; они взяли лагерь – значит, он может быть взят. (8) С великим одушевлением выслушали воины эту речь. Знаменосцы спешат вперед, и латники не отстают от них. Первыми, однако, достигли вала консул и войско, двигавшееся от моря. (9) Первый трибун второго легиона Луций Атий не только ободрял воинов, но и объяснял им, (10) что если бы победители – истрийцы – думали бы о том, чтобы, захватив лагерь, тем же оружием его удержать, то прежде всего погнали бы выбитого оттуда врага до самого моря, а потом, конечно, выставили бы перед валом караулы: но похоже на то, что они сейчас, перепившись, спят.

4. (1) С этими словами он приказывает своему знаменосцу Авлу Бекулону, мужу замечательной храбрости, броситься вперед со своим знаменем. (2) Тот ответил, что, если за ним последуют, он ускорит дело; затем, усилившись, он перебросил знамя через вал7 и первым ворвался в ворота. (3) С другой стороны подоспели с конницей войсковые трибуны третьего легиона Тит и Гай Элии; вслед за ними и те, что по двое сидели на вьючных животных, а там и консул со всем войском. (4) Немногим из истрийцев умеренность в выпивке позволила помыслить о бегстве, остальным смерть продлила сон; римляне вернули себе все в целости и сохранности, кроме разве выпитого и съеденного врагами. (5) Даже больные воины, оставленные в лагере, поняв, что в лагере снова свои, схватились за оружие и учинили большую резню. (6) Особенно отличился тогда конник Гай Попилий, по прозвищу Сабелл. Раненный в ногу, он остался в лагере, а теперь больше всех истребил врагов. (7) До восьми тысяч истрийцев было убито, пленных не брали, потому что гнев и ярость не позволяли думать о добыче. Однако истринский царек, пьяный после пира, был второпях посажен своими людьми на коня и бежал. (8) Из победителей погибло двести тридцать семь человек, – больше во время утреннего бегства, чем при возвращении лагеря.

5. (1) Между тем по случайности аквилейцы Гней и Луций Гавиллии Новеллы, прибыв с припасами и ни о чем не подозревая, едва не попали в захваченный неприятелем римский лагерь. (2) Когда они, бросив обоз, бежали назад в Аквилею, то посеяли страх и смятение не только что в Аквилее, но через несколько дней и в самом Риме; (3) ведь они сообщили, будто не только солдаты бежали и лагерь взят (что было правдой), но и войско разбито, и всему конец. (4) Поэтому, как всегда при смятении, был объявлен спешный воинский набор и в Риме, и по всей Италии. Набраны были два легиона римских граждан, латинским союзникам приказали поставить десять тысяч пехоты и пятьсот конников. (5) Консул Марк Юний получил приказ перейти в Галлию и от каждой общины в этой провинции требовать воинов сколько возможно. (6) Тут же постановили, чтобы по приказу претора Тиберия Клавдия Нерона8 в Пизу собрались четвертый легион и пять тысяч латинских союзников, а также двести пятьдесят конников, чтобы охранять эту провинцию во время отсутствия консула; (7) претору Марку Титинию велено было собрать в Аримине первый легион и столько же пехотинцев и всадников из числа союзников-латинов. (8) Нерон, облачившись в военный плащ, отбыл в провинцию, в Пизу; Гай Титиний, произведя набор в Риме, отправил в Аримин военного трибуна Луция Кассия командовать легионом. (9) Консул Марк Юний, перейдя из Лигурии в провинцию Галлию и приказав галльским общинам поставить вспомогательные войска, а колониям – воинов, прибыл в Аквилею. (10) Там, удостоверившись, что войско цело, он отправил в Рим письмо, чтобы там не беспокоились, а сам, отпустив войско, собираемое в Галлии, отправился к своему сотоварищу. (11) Рим от неожиданности ликовал: набор был прекращен, воины освобождены от присяги, а войско, пострадавшее в Аримине от морового поветрия, распустили по домам. (12) Когда истрийцы, чье войско находилось неподалеку от консульского лагеря, услыхали, что с новым войском приближается

второй консул, они рассеялись по своим городам, кто куда. Консулы же отвели легионы на зиму в Аквилею.

6. (1) Когда тревога по поводу истрийской войны наконец утихла, сенат постановил, чтобы консулы договорились, кому из них возвратиться в Рим для проведения выборов. (2) На сходках народные трибуны Авл Лициний Нерва и Гай Папирий Турд бранили отсутствующего Манлия и обнародовали свое предложение, чтобы Манлий после мартовских ид – а консулам уже продлили на год их пребыванье в провинциях – (3) сложил с себя власть, с тем чтобы он сразу же смог предстать перед судом; однако сотоварищ его Квинт Элий воспротивился этому предложению и после бурных прений настоял на его отклонении9.

(4) В эти дни вернулись из Испании в Рим Тиберий Семпроний Гракх и Луций Постумий Альбин10; претор Марк Титиний созвал сенат в храме Беллоны, чтобы они поведали о своих делах, потребовали заслуженных почестей и воздали хвалу бессмертным богам.

(5) В это же время возмутилась и Сардиния, о чем стало известно из писем претора Тита Эбутия, доставленных в сенат его сыном: (6) илийцы11, присоединив к себе вспомогательные войска баларов, вторглись в замиренную провинцию, а слабое войско, от мора совсем поредевшее, не могло оказать им сопротивление. (7) То же самое сообщали послы сардов, умоляя сенат оказать помощь хотя бы их городам, ибо поля уже погибли. И это сообщение, и все прочее, относящееся к Сардинии, отложили для новых должностных лиц.

(8) К состраданию взывало и посольство ликийцев, жаловавшееся на жестокость родосцев, которым их отдал Луций Корнелий Сципион12. (9) Раньше, говорили ликийцы, были они под царем Антиохом, но рабство у царя в сравнении с нынешним их положением видится им прекрасной свободой. И не только государство их ныне задавлено, но и каждый из них в настоящем рабстве. (10) Их жен и детей истязают, свирепствуют над телом, бичуют, и, что совсем недостойно, позорят их и бесчестят родосцы; открыто творят гнусности лишь для того, чтобы утвердиться в присвоенном праве, чтобы ликийцы не сомневались: между ними и купленными за деньги рабами разницы нет никакой. (11) Возмущенный сенат передал ликийцам такое послание для родосцев: сенату не угодно, чтобы ликийцы отданы были в рабство родосцам, и вообще те, кто рожден свободным, не должен быть ничьим рабом; ликийцы должны состоять под рукою и под опекой родосцев на таких же условиях, как союзные государства под верховенством Рима.

7. (1) Затем справлены были подряд два триумфа за победы в Испании. (2) Сначала Семпроний Гракх справил триумф за победу над кельтиберами и их союзниками, а на другой день Луций Постумий – за победу над лузитанами и окрестными испанцами13. Тиберий Гракх пронес в шествии сорок тысяч фунтов серебра, Альбин – двадцать тысяч фунтов серебра. (3) Оба раздали солдатам по двадцать пять денариев, вдвое – центурионам и втрое – всадникам; союзники получили столько же, сколько римляне.

(4) В эти же дни из Истрии в Рим прибыл для проведения выборов и консул Марк Юний. (5) Народные трибуны Папирий и Лициний, утомив его в сенате расспросами о том, что произошло в Истрии, повели его и на сходку. (6) Консул отвечал, что провел в этой провинции не больше одиннадцати дней, а о случившемся там без него он знает, как и они, по слухам; (7) тогда трибуны стали допытываться: а отчего ж не явился в Рим именно Манлий, чтобы дать римскому народу ответ, почему это он из Галлии, провинции, полученной им по жребию, перешел в Истрию? (8) И когда же постановил сенат, когда повелел народ римский вести там войну? Да, он, конечно, хоть и начал эту войну по собственному почину, но вел-то ее разумно и храбро. (9) Куда там! Нельзя даже и сказать, преступней ли начата им эта война или ведена безрассудней. Истрийцы захватили врасплох две римских стоянки, взяли римский лагерь и перебили пеших и конных воинов, оставшихся там, (10) а прочие, без оружия, нестройной толпой, с консулом впереди, бросились к морю и кораблям. Придется Манлию отчитываться за все уже частным лицом, раз он не пожелал сделать этого, будучи консулом14.

8. (1) Потом прошли выборы. В консулы избраны были Гай Клавдий Пульхр и Тиберий Семпроний Гракх. На другой день были выбраны преторы Публий Элий Туберон вторично, Гай Квинкций Фламинин, Гай Нумизий, Луций Муммий, Гней Корнелий Сципион, Гай Валерий Левин. (2) Туберону досталась городская претура, Квинкцию – судебные дела с чужеземцами, Нумизию – Сицилия, Муммию – Сардиния; Сардиния, однако, ввиду важности там предстоявшей войны, была вверена консулу. (3) Галлию, разделенную на две провинции, получили Сципион и Левин.