История России с древнейших времен до конца XVII века

Милов Леонид Васильевич

В XVII в. сохранилось некоторое число владельческих городов. Таковыми были патриарший город Осташков, принадлежавшие боярам Романовым города Скопин и Романово городище, князю А. Н. Трубецкому — Трубчевск, именитым купцам Строгановым — Орел-городок, Верхний и Нижний Чусовские, тихвинскому Успенскому монастырю — Тихвин, Горицкому монастырю — посад Соль Большая. В середине столетия на Валдайском озере во владении патриаршего Иверского монастыря возник г. Валдай, а в устье Яика «гостем» Михаилом Гурьевым был построен г. Гурьев. Имелись и другие, менее заметные владельческие города и городки, сохранявшиеся как некие рудименты.

Состав городского населения был пестрый. В первой половине XVII в. из 107,4 тыс. дворов в 226 городах 60,1 % дворов принадлежали служилым «по прибору», 8,2 % — вотчинникам и лишь 31,7 % — тяглецам. При этом дворы собственно посадских людей имелись только

в 73 городах, да и в них они были окружены множеством служилых слобод и дворов беломестцев, расположенных в черте посадской территории или вблизи нее и принадлежавших отдельным светским и духовным феодалам и монастырям. Крупные земельные владения в городах с правом феодального иммунитета имели бояре Черкасские, Стрешневы, Мосальские, Салтыковы, Лыковы и др. Родственники царя — Романовы в 29 городах владели 1707 дворами. В Москве в середине XVII в. в черте Земляного города было 15 владельческих слобод крестьян и бобылей патриарха, ростовского митрополита, бояр и монастырей. Во владении патриарха состояло 7 слобод с 710 дворами.

Эти владельческие слободы исключались из управления государственной администрации и освобождались (обелялись — отсюда название «белых» слобод и дворов, отсюда и название жителей их: беломестцы) от тягла. Устроенные на посадской земле белые слободы были заселены собственными «старинными» крестьянами их владельцев и так называемыми закладчиками, которые путем личнои зависимости от «сильных людей» получали освобождение от крестьянского или посадского тягла. При общей малочисленности жителей городов собственно к городским сословиям принадлежали только посадские люди и лица, входившие в привилегированные корпорации гостей, гостиной и суконной сотни. Они составляли менее трети всего городского населения.

Важно отметить, что в XVII в., как и прежде, отсутствовало правовое определение понятия «городские жители», поэтому словосочетание «городские сословия» для этого периода является условным. Посадские люди были приписаны не к городу, а к тяглой общине, расположенной в городской черте, и их статус, законодательно оформленный Уложением 1649 г., определялся тяглым состоянием, а не проживанием в городе. В еще меньшей степени формально в разряд городского населения могут быть включены дворяне-землевладельцы, имевшие в городах дворы и наезжавшие в них от случая к случаю, или священнои церковнослужители, чье положение определялось не проживанием их в городе, а состоянием при определенном церковном приходе. Городским населением по факту проживания в городе по месту службы были и служители государственных учреждений, и различного рода приборные служилые люди, а также пришедшие в город и работавшие по найму или занимавшиеся ремеслом и торговлей, а то и нищенствовавшие крестьяне, «вольные» и «гулящие» люди.

Слой «вольных» или «гулящих» людей формировался из не имевших своего хозяйства родственников и захребетников посадских и уездных тяглецов; детей священнои церковнослужителей, не имевших приходов; детей боярских, оказавшихся вне службы; вышедших на волю холопов и не давших на себя новой крепости. Все такие люди, живя в селе, не имели земельного надела и не несли поземельного тягла, а обитая в городе, промышляли, но не отбывали городских повинностей.

Все группы городских жителей, различаясь сословным статусом и подлежа ведению в различных учреждениях, не составляли единую городскую организацию. В то же время, фактически обретаясь в городе, они своим существованием и занятиями создавали особую, отличную от сельской местности атмосферу и уклад жизни. Пространственная структура и внешний облик городов XVII в. отражали присущие им функции и характер занятия жителей. В типичных русских городах этого времени по-прежнему районы сплошной застройки городскими домами и усадьбами чередовались с большими пространствами «аграрного назначения», где располагались огороды, сады, выпасы для скота. Хаотичность застройки во многом определялась органичной привязкой к рельефу местности — руслу речек и ручьев, оврагам и пр. Это приводило к тому, что даже главные улицы не были прямыми и широкими, а между ними преобладали кривые, запутанные переулки и тупики. В то же время эта тесная связь с ландшафтом, обилие зелени и воздуха придавали всему облику русского города неповторимое очарование и делали его столь не похожим на современные западноевропейские города, ограниченные в пространстве и закованные в камень.

Гости, гостиная и суконная сотни.Частью городского населения являлись гости, торговые люди гостиной и суконной сотен, рекрутировавшиеся властью из верхушки купечества. Они были организованы в привилегированные корпорации, возникшие

еще в XVI в. Между этими корпорациями имелись различия в объеме прав и привилегий их членов, в характере возлагаемых на них служб, в источниках формирования. Общим же было закрепление за гостями, торговыми людьми гостиной и суконной сотен особого правового статуса, данного им в связи с важностью возложенных на них государственной властью служебных функций. Фактически эти корпорации были еще одной формой не имевшей аналогов в Западной Европе традиционной «служебной организации», создаваемой государством как компенсационный механизм выживания социума с ограниченным объемом совокупного прибавочного продукта Гости и торговые люди сотен выполняли особые «гостиные» службы, которые были весьма обременительны. На гостей возлагалось руководство таможенной службой в наиболее крупных городах и портах страны, управление рыбными, соляными и другими казенными промыслами, организация казенной внешней и внутренней торговли. Гости управляли Денежным двором, служили в государственных учреждениях в качестве денежных счетчиков, оценщиков мехов и товаров, призывались царем и правительствам для совета по вопросам, касающимся организации дворцового хозяйства и казенных домыслов. Члены гостиной сотни несли такие же службы, что и гости, но в меньших по рангу городах, а в таких, как Москва и Архангельск, были помощниками гостей в таможнях.

Звание гостя имело личный, а гостиной и суконной сотни — наследственный характер. До недавнего времени отсутствовали достоверные сведения об их численности. В результате поименного учета Н. Б. Голиковой удалось установить, что в начале XVII в. гостей в разные годы было от 30 до 56 человек, в середине столетия — 76–77 человек, а в 1676–1699 гт. максимальная их численность достигала 80 человек. За XVII — первую четверть XVIII в. в составе гостиной сотни выявлено свыше 2,1 тыс. чел. Звание гостя, как правило, жаловалось лицам, уже состоявшим в гостиной сотне, в которую переводилась наиболее капиталистая часть посадского населения. В этом случае интересы торговых корпораций сталкивались с интересами посадских миров, которые тоже были заинтересованы в сохранении в своей среде экономически сильных тяглецов. В юго-западных городах, где посады вплоть до конца XVII в. были немногочисленны или отсутствовали вовсе, гостиная сотня в последней четверти столетия формировалась за счет служилых людей «по прибору», активно занимавшихся торгами и промыслами.

Для получения звания гостя одного обладания крупным капиталом было недостаточно. Во внимание принимались значительные услуги государству. К таким заслугам относились удачное выполнение хозяйственных, финансовых и административных поручений, сопровождавшееся существенным пополнением царской казны, успехи на дипломатическом поприще, верность правительству при разного рода внутренних осложнениях, различные услуги во время городских волнений и военных действий или при подготовке к войне.

Важность для государственной власти служб, выполняемых купеческой верхушкой, при понимании значимости для экономики и финансов страны ее торгово-промысловой деятельности побуждала верховную власть прислушиваться к запросам и интересам основных носителей российского торгового капитала, во многом организующим движение товаров и торговый оборот на внутреннем рынке и выступавшим партнерами иностранных купцов на внешнем. Эти же соображения определяли и предоставление купеческим корпорациям податных, пошлинных и судебных льгот.

Все привилегированные корпорации получали от царя жалованные грамоты, а гости к тому же и персональные, в которых фиксировались их права и льготы. Важнейшими среди них была свобода от посадского тягла, постоев и подводной повинности, от мелких таможенных сборов; подсудность только центральной, а не местной, как у посадских людей, власти. Гостям разрешалось варить для собственного употребления вино, беспрепятственно выезжать для торговли за границу. Им разрешалось топить летом избы и бани, что категорически воспрещалось всем другим горожанам из-за пожарной опасности. Наконец, гости имели право покупать на вотчинном праве земли.

Члены высшей привилегированной корпорации пользовались значительным политическим влиянием и занимали достаточно высокое положение в обществе. Их представители участвовали в деятельности Земских соборов, привлекались к участию во встречах, приемах и проводах иностранных послов и дворцовых церемониях. Для таких случаев, по наблюдению А. Олеария, из царской сокровищницы им выдавали богатые одеяния. С обидчика «за бесчестье» гости могли взыскивать штраф в 50 руб., а торговые люди гостиной сотни — от 20 До10 руб., суконной сотни — от 15 до 5 руб. в зависимости от разряда.