История русской армии. Том третий
Шрифт:
А на «Памирском посту» между тем организовали разведку и завязали сношения с соседями. Оказалось, что на китайцев можно влиять и без оружия, а с афганцами нужны более крутые меры.
С весны 1893 г. афганцы стали бесцеремонно хозяйничать в ханствах Западного Памира (Шугнане и Рошане). Для поверки этого факта была послана разведпартия С. П. Ванновского с крохотным конвоем (два пехотинца и 16 казаков при двух офицерах). Их направили в Рошан и Дарвоз, приказав собрать сведения и о Шугнане. Разъезд преодолел невероятные трудности в диких горах, где еще не ступала нога европейца.
Когда Ванновский спустился по ущелью р. Бартанг (Мургаб
Весной 1894 г. афганцы, подстрекаемые Англией, снова заняли запад Памира, ханства Рошан и Шугнан. Тогда Ионов, к тому времени уже генерал, начальник всех памирских отрядов, направил разъезды в юго-западный угол Памира, вниз по рекам Гунт и Шахдарья, соединив их постами. Другие разъезды пошли по прочим рекам, рассекающим западный Памир до Пянджа — по рекам Ванч, Язгугам и Бартанг.
Разъезд капитанов Скерского и Серебряникова, шедший по берегу Шахдарьи, был встречен с восторгом в Шугнане, где афганцы держали пост. Надо сказать, что до этого здесь европейцев никогда не было.
На последней трети пути вниз по клокочущей Шахдарье Скерский был остановлен залпом афганцев из крепости Рош-кала. Скерский сначала намеревался подождать подкреплений, но, узнав, что афганцы хотят напасть на отряд Юденича, шедший по долине р. Гунт, решил атаковать Рош-калу. Афганцы поспешно очистили крепостцу и отошли на следующую горную позицию, верст на 12 ниже по реке, твердо решив не уступать края, «данного Афганистану Богом». 4 августа афганцы покушались приступить к нашей позиции, но отступили. 5 августа они стали надвигаться на наш отряд, а их конный взвод бросился было в обхват нашего казачьего дозора, но был отбит ловким залпом с позиции в 2200 шагах. Это ошеломило афганцев.
Но тут пришло известие от Юденича, что он блокирован афганцами на р. Гунт, а когда к Скерскому подошло подкрепление, афганцы в числе двух рот (130 человек) и 28 всадников, поманеврировав, отступили временно на расстояние одного перехода. С рассветом афганцы снова начали наступление, послав часть сил в обход. Этот обход на привале был внезапно атакован 15 казаками под командованием хорунжего Рябова, что несколько подзадержало афганцев (с 11 до 2 часов дня). С перестрелкой афганцы, делая перебежки «по-европейски», подошли к нашей позиции на 1600 шагов. Огонь велся всю ночь. Тут к афганцам подошло подкрепление, и они стали строить в 2400 шагах от нас укрепление, но утром бросили его и отошли за 5 верст. Отрядец наш в составе 27 казаков и 12 пехотинцев, находившийся в походе с 24 июля по 5 августа, стал изнемогать, да к тому же туземцы, ответственные за довольствие отряда, видя, что афганцы сильнее, бросились в бега, обрекая нас на голодовку.
К счастью, пришла весть, что сам Ионов идет на выручку. С 5-го на 6-е пришли 30 пехотинцев, три казака, как раз когда афганцы стали не давать отряду покоя
54
Против Юденича было два орудия, и там афганцы подходили к нам на 300 шагов, но все обошлось без боя.
В 1895 г., после 4-летнего противостояния захватчикам, мы при посредстве Англии заключили официальный договор, согласно которому Англия получила юго-западный угол Памира, Афганистан — Вахан, т. е. вся горная окраина Памира досталась англо-афганцам и отделила нас от естественной границы с Индией, от Гиндукушского хребта. Река Пяндж отделила нас с юго-запада и запада от Афганистана, за что эмир отказался от претензий на часть Дарваза, соединявшую Памир с Бухарой на северо-западе.
Участники похода получили в память о нем медали с вензелями Н. I, A. II и А. III и надписью «За походы в Средней Азии 1873–1895 гг.». В заключение приведем слова одного из участников Памирских походов, определяющие их в истории Российской армии: «Памирские походы бесспорно можно считать самыми трудными походами в Азии, в смысле борьбы с суровой природой, обессмертившими новой славой лихие туркестанские войска, водрузившие русское знамя на суровой „крыше мира“».
Русско-турецкая война 1877–1878 гг.
Константин Иванович Дружинин, генерал-майор
Военное дело в России при вступлении на престол Александра II и перед войной 1877–1878 гг.
При вступлении на престол Александра II русские вооруженные силы переживали критический момент, обыкновенно являющийся последствием неудачной войны, — приходилось организовывать вооруженные силы почти заново. Прежде всего хотелось немедленно устранить самые чувствительные недостатки и удовлетворить насущные запросы армии, стоявшей лицом к лицу к почти поголовно враждебной нам Европе. В этом отношении наибольшую озабоченность выказал главнокомандующий гвардейскими и гренадерскими корпусами генерал-адъютант граф Ридигер, представивший императору три записки о существовавших в армии недочетах с предложением соответствующих мероприятий к их устранению.
Граф Ридигер доказывал, что во всей русской армии невозможно найти хотя бы одного командира корпуса или начальника дивизии, который удовлетворял бы всем требованиям, предъявляемым к высшему военному руководству; граф обвинял в этом систему, при которой подчиненным не было возможности обнаруживать свои дарования. Постоянное вмешательство главнокомандующего и его штаба во все подробности службы уничтожало стремление офицерского состава к усовершенствованию, заменяя его желанием избегать неприятностей, которые так легко навлекало любое проявление самостоятельности. Такое вмешательство в дела подчиненных снимало с них всякую ответственность.