История Русской армии
Шрифт:
Подчинение аварского ханства мюридами встревожило наше правительство, и Розену поведено было ввести войска в Аварию, что и было им исполнено. Все 1835 и 1836 годы прошли в бесполезных переговорах с горцами. Шамиль, принявший титул имама, упрочивал тем временем свою власть над дагестанскими племенами. Главный свой оплот он устроил на почти отвесной скале близ слияния Андийского и Аварского Койсу, названной им Ахульго, что по-арабски значит прибежище. Влияние его возрастало с каждым днем.
* * *
1837 год ознаменовался двумя событиями. В мае месяце барон Розен предписал генералу Фези{103} предпринять экспедицию на Ахульго. Фези овладел аулами Тилитль, Ашильдой и всем ахульгинским районом. Однако недостаток продовольствия и угроза сообщениям побудили его очистить занятый район. Вся эта экспедиция
В сентябре Кавказ посетил Император Николай Павлович. Государь остался недоволен общим состоянием края, брожением умов в Дагестане, разбоем в татарских ханствах и отсутствием связи между укреплениями на Сунже. Розен был смещен, и на его место назначен генерал Головин. Новый главнокомандующий обратил свое внимание сперва на правый фланг Кавказской линии — Черноморское побережье и Закубанье, где основаны укрепления Новотроицкое и Михайловское. В 1838 году основан Новороссийск, проведена Военно-Грузинская дорога из Тифлиса через Кавказский хребет на Владикавказ, и этот последний соединен с Моздоком линией кордонов.
В следующем, 1839 году была предпринята широкая операция по всему фронту. На правом фланге десантный отряд генерала Раевского возвел ряд укреплений на Черноморском побережье. На левом фланге действовали Дагестанский отряд самого Головина и Чеченский — графа Граббе{104}. 20 апреля отряд генерала Головина после упорного боя занял Аргуань (наши потери — 650 человек, горцев перебито до 2000). Затем оба отряда, соединившись, осадили 12 июня Ахульго — и 22 августа, пятым по счету кровопролитным штурмом, оплот Шамиля перешел в наши руки. У нас было 7000 бойцов при 17 орудиях. Горцев засело в Ахульго свыше 5000. Наиболее доступный склон горы, на который и была поведена атака, имел 50 саженей высоты при крутизне свыше 50 градусов. Штурмы 29 июня, 4-го и 16 июля не удались (на этом последнем у нас убыло 875 человек, в том числе 52 офицера). Штурм 17 августа почти удался, но резервов не было, и наша потеря в этой четвертой безрезультатной попытке составила 557 человек. Наконец решительным приступом 22-го числа мы овладели этим орлиным гнездом. Горцев в этот день было убито свыше тысячи, в плен взято 900. Наш урон — 544 человека, а за всю осаду до 2500 человек. С горстью преданных мюридов Шамиль бежал в горы.
Дагестан казался усмиренным. Наружно все обстояло как будто хорошо, и ничто не предвещало той бури, что должна была разразиться с невероятной силой через несколько месяцев.
* * *
На 1840 год генерал Головин предполагал продвинуть правый фланг Кавказской линии на реку Лабу, а пространство между этой рекой и Верхней Кубанью заселить казаками. Но горцы предупредили этот маневр. В последних числах февраля вспыхнуло поголовное восстание всех лезгинских и черкесских племен. Скопища горцев овладели после отчаянной защиты фортом Лазаревым и укреплениями Николаевским, Вельяминовским и Михайловским. Михайловское укрепление занимало 400 тенгинцев и линейцев 5-го батальона под начальством штабс-капитана Лико. Горсть героев три дня отбивала 11000 черкесов. Когда неизбежное совершилось, и лавина горцев ворвалась в укрепление — рядовой Тенгинского полка Архип Осипов взорвал его на воздух с остатками гарнизона и победителями. Имя героя навсегда осталось в списках полка и вызывалось с тех пор на перекличке.
Шамиль поднял Чечню, где население было озлоблено сбором податей. 11 июля произошел жестокий бой у Валерика (воспет Лермонтовым). Шамиль, разбитый при Валерике генералом Фрейтагом, засел в горах — и туда к нему бежала вся Малая Чечня. Оттуда имам пытался пробраться в северный Дагестан, но был отражен храбрым полковником Клюки фон Клюгенау{105} с апшеронцами. Тогда Шамиль обратился на Аварию и осенью разгромил ее. Дерзкие набеги горцев до самого Терека продолжались до поздней зимы.
В Петербурге встревожились таким оборотом дел — и на Кавказ
Однако пятидневный (с 30 мая по 4 июня) поход отряда Граббе — 10000 человек при 24 орудиях и огромных обозах — на Дарго, резиденцию Шамиля в Чечне, закончился полной неудачей с потерей 60 офицеров, 1700 нижних чинов и 1 орудия. Горная местность совершенно не благоприятствовала действиям крупных масс войск и их обозов. Дела пошли совсем скверно, и в августе месяце заволновались и те племена, что до сих пор оставались в стороне от движения. Зимой с 1842 года на 1843 год горцы предпринимали набеги до Кизляра и даже до Ставрополя. В результате всех этих неудач генерал Головин был заменен генералом Нейдгардтом. Дух в Петербурге сильно упал, и военный министр князь Чернышев {106}исходатайствовал Высочайшее повеление в 1843 году экспедиций не производить. Однако горцы стали настолько дерзки, что генерал Нейдгардт{107} вынужден был уже весной предпринять ряд экспедиций.
В конце августа Шамиль нанес ряд поражений нашим отрядам в Чечне и овладел несколькими укреплениями (с 27 августа по 21 сентября мы лишились 55 офицеров, 1562 нижних чинов из общего числа 6000 и потеряли 12 орудий). Поздней осенью этого тяжелого 1843 года нас ждал второй удар. 3 ноября Шамиль овладел Гергебилем, где горсть храбрецов повторила подвиг Архипа Осипова в Михайловском укреплении. Гергебиль занимало 3 роты (350 человек Тифлисского полка, державшихся десять дней против 10000 неприятелей). Укрепление взорвали юнкер Чаевский, унтер-офицер Неверов и рядовой Семенов. Связь между северным и южным Дагестаном была нарушена. Весь Восточный Кавказ вспыхнул как порох.
Авария была потеряна. Занимавший ее отряд полковника Пассека успел выступить из Хунзаха, но был блокирован в Зирянах, где геройски отбивался целый месяц — с 18 ноября по 17 декабря. Отряд генерала Гурко{108} был 8 ноября заперт в Темир-Хан-Шуре. На выручку Темир-Хан-Шуры пошел Клюки фон Клюгенау. 14 декабря он деблокировал Гурко — и оба русские отряда, соединившись, выручили Пассека.
В начале 1844 года на Кавказ прибыли 13-я и 15-я пехотные дивизии и маршевые батальоны 16-й, 17-й и 18-й. Здесь собрался таким образом весь V корпус генерала Лидерса и часть VI. Вместе с линейными батальонами и казаками численность наших войск была доведена до 150000. Весной 1844 года предложено было укрепиться на Аварском Койсу и, обратившись на Чечню, разгромить Дарго, а на Дагестан произвести диверсию. Эта последняя была возложена на Пассека, разгромившего 3 июля у Гилли Кибит Магому — одного из виднейших наибов Дагестана.
Измена елисуйского хана Даниель-бека несколько задержала наши главные силы, заставив их предварительно разгромить Елису 21 июня. При Елису у нас было около 3000 человек (эриванцы, тифлисцы, нижегородские драгуны). Батальон Тифлисского полка замялся было на штурме под сильным огнем. Командовавший батальоном капитан Карягин крикнул: Егеря, стыдно! Ко мне! В ответ ему загремело ура, и завал, казавшийся неприступным, мгновенно был взят. Наш урон в этом деле 13 офицеров, 341 нижний чин. После этого дела главные силы двинулись в Андию двумя большими отрядами: генерал Гурко — на Чечню, генерал Лидере — на Дагестан. Шамиль избегал боя и изматывал русские войска, завлекая их в горы и нарушая их сообщения. Довести всю экспедицию до конца не удалось вследствие представившихся затруднений. Нейдгардт понял причину. Чем больше войск, тем больше затруднений и медленности, — доносил он Государю. Жаль, что пример несчастного движения графа Граббе в Ичкерию в 1842 году с непомерным отрядом остался напрасным и даже на Акушу двигали целый корпус. Император Николай остался недоволен безрезультатностью операций на Кавказе. Он решил проникнуть в Андию и одним ударом покончить с Шамилем. Исполнение этой своей воли он возложил на своего любимого генерал-адъютанта графа Воронцова, назначенного главнокомандующим на место генерала Нейдгардта.