История русской литературы XVIII века

Лебедева О. Б.

22. Поэтика, проблематика и жанровое своеобразие романа М. Д. Чулкова «Пригожая повариха, или похождения развратной женщины».

23. Ирои-комическая поэма В. И. Майкова «Елисей, или раздраженный Вакх»: пародийный аспект, особенности сюжетосложения, формы выражения авторской позиции.

24. Ирои-комическая поэма И. Ф. Богдановича «Душенька»: миф и фольклор в сюжете поэмы, ирония и лиризм как формы выражения авторской позиции.

25. Своеобразие действия и жанровая структура комедии Д. И. Фонвизина «Бригадир».

26. Каламбурное слово и типология художественной образности в комедии Д. И. Фонвизина «Недоросль» (бытовые герои и герои-идеологи).

27.

Структура действия и конфликта комедии Д. И Фонвизина «Недоросль».

28. Жанровое своеобразие комедии Д. И. Фонвизина «Недоросль»: синтез комедийных и трагедийных жанровых факторов.

29. Поэтика жанра стихотворной высокой комедии: «Ябеда» В. В. Капниста.

30. Жанрово-стилевое своеобразие лирики Г, Р. Державина 1779-1783 гг. Поэтика оды «Фелица».

31. Категория личности и уровни ее проявления в лирике Г. Р. Державина 1780-1790 гг.

32. Журнал И. А. Крылова «Почта духов»: сюжет, композиция, приемы сатиры.

33. Пародийные жанры публицистики И. А. Крылова (ложный панегирик и восточная повесть).

34. Шуготрагедия И. А. Крылова «Подщипа»: литературная пародия и политический памфлет.

35. Сентиментализм как литературный метод. Своеобразие русского сентиментализма.

36. Идеология раннего творчества А. Н. Радищева. Структура повествования в «Письме к другу, жительствующему в Тобольске».

37. «Житие Ф. В. Ушакова» А. Н. Радищева: жанровые традиции жития, исповеди, воспитательного романа.

38. Структура повествования в «Путешествии из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева.

39. План автора и план героя в «Путешествии из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева.

40. Особенности сюжета и композиции «Путешествия из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева.

41. Жанровое своеобразие «Путешествия из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева в соотношении с национальной литературной традицией.

42. Документальный, публицистический и художественный пласты повествования в «Письмах русского путешественника» Н. М. Карамзина.

43. Проблема жизнестроительства как эстетическая категория «Писем русского путешественника» Н. М. Карамзина.

44. Эстетика и поэтика сентиментализма в повести Н. М. Карамзина «Бедная Лиза».

45. Эволюция жанра исторической повести в творчестве Н. М. Карамзина.

46. Предромантические тенденции в прозе Н. М. Карамзина: повесть настроения «Остров Борнгольм».

47. Проблема героя времени и особенности романной эстетики в романе Н. М. Карамзина «Рыцарь нашего времени».

48. Основные закономерности развития, художественное своеобразие и периодизация русской литературы XVIII в.

Приложение XVIII век в преданиях и анекдотах

Эпоха Петра I

Петр I, заседая однажды в Сенате и слушая дела о различных воровствах, за несколько дней до того случившихся, в гневе своем клялся пресечь оные и тотчас сказал тогдашнему генерал-прокурору Павлу Ивановичу Ягужинскому: «Сейчас напиши от моего имени указ во все государство такого содержания: что если кто и на столько украдет, что можно купить веревку, тот, без дальнейшего следствия, повешен будет». Генерал-прокурор, выслушав строгое повеление, взялся было уже за перо, но несколько поудержавшись, отвечал монарху: «Подумайте, Ваше Величество, какие следствия будет иметь такой указ?» – «Пиши, – прервал государь, – что я тебе приказал». – «Ягужинский все еще не писал и наконец с улыбкою

сказал монарху: «Всемилостивейший государь! Неужели ты хочешь остаться императором один, без служителей и подданных? Все мы воруем, с тем только различием, что один более и приметнее, нежели другой». Государь, погруженный в свои мысли, услышав такой забавный ответ, рассмеялся и замолчал.

Петр I спросил у шута Балакирева о народной молве насчет новой столицы Санкт-Петербурга. «Царь-государь! – отвечал Балакирев. – Народ говорит: с одной стороны море, с другой – горе, с третьей – мох, а с четвертой – ох!» Петр, распалясь гневом, закричал «ложись!» и несколь раз ударил его дубиною, приговаривая сказанные им слова.

В одну из ассамблей Балакирев наговорил много лишнего, хотя и справедливого. Государь Петр I, желая остановить его и вместе с тем наградить, приказал, как бы в наказание, по установленному порядку ассамблей, подать кубок большого орла. «Помилуй, государь!» – вскричал Балакирев, упав на колена. – «Пей, говорят тебе!», – сказал Петр как бы с гневом. Балакирев выпил и, стоя на коленах, сказал умоляющим голосом: «Великий государь! Чувствую вину свою, чувствую милостивое твое наказание, но знаю, что заслуживаю двойного, нежели то, которое перенес. Совесть меня мучит! Повели подать другого орла, да побольше; а то хоть и такую парочку!»

Середина XVIII века

Во время коронации Анны Иоанновны, когда государыня из Успенского собора пришла в Грановитую палату и поместилась на троне, вся свита установилась на свои места, то вдруг государыня встала и с важностию сошла со ступеней трона. Все изумились, в церемониале этого указано не было. Она прямо подошла к князю Василию Лукичу Долгорукову, взяла его за нос (а нос был большой) и повела его около среднего столба, которым поддерживаются своды. Обведя кругом и остановясь против портрета Грозного, она спросила: «Князь Василий Лукич, ты знаешь, чей это портрет?» – «Знаю, матушка государыня!» – «Чей он?» – «Царя Ивана Васильевича, матушка». – «Ну, так знай же и то, что хотя баба, да такая же буду, как он: вас семеро дураков сбиралось водить меня за нос, я тебя прежде провела, убирайся сейчас в свою деревню, и чтоб духом твоим не пахло!»

Василий Кириллович Тредиаковский, известный пиит и профессор элоквенции, споря однажды о каком-то ученом предмете, был недоволен возражениями ‹шута› Педрилло и насмешливо спросил его: «Да знаешь ли, шут, что такое, например, знак вопросительный?» Педрилло, окинув быстрым, выразительным взглядом малорослого и сутулого Тредиаковского, отвечал без запинки: «Знак вопросительный – это маленькая горбатая фигурка, делающая нередко весьма глупые вопросы».

Елизавета Петровна ‹была› такая добрая, что однажды, завидев гурт быков и на спрос, куда гнали, услышав, что гнали на бойню, велела воротить его на царскосельские свои луга, а деньги за весь гурт выдала из кабинета.

Шувалов, заспорив однажды с Ломоносовым, сказал сердито: «Мы отставим тебя от Академии». – «Нет, – возразил великий человек, – разве Академию отставите от меня».

Однажды, на большом обеде, где находился и отец Сумарокова, Александр Петрович громко спросил присутствующих: «Что тяжелее, ум или глупость?» Ему отвечали: «Конечно, глупость тяжелее». – «Вот, вероятно, оттого батюшку и возят цугом в шесть лошадей, а меня парой». Отец Сумарокова был бригадир, чин, дававший право ездить в шесть лошадей; штаб-офицеры ездили четверкой с форейтором, а обер-офицеры парой. Сумароков был еще обер-офицером.