История Русской мафии 1995-2003. Большая крыша
Шрифт:
Мужчина, сидевший в кресле, встал. Он был небольшого роста, с темными волосами, крепкого телосложения, немного полноватый. На вид ему было примерно столько же, сколько и моему клиенту, – лет тридцать пять. Он протянул мне руку для приветствия.
Я еще раз назвал свое имя-отчество.
– Садитесь, – Сергей Иванович указал мне на кресло, а сам сел напротив меня. – Может быть, хотите кофе или чаю?
Я пожал плечами.
– Спасибо, не хочу.
– Вы принесли? – спросил Сергей Иванович.
– Да, – и я протянул ему записку от Валентина.
Пока депутат читал, я осматривал его кабинет. Мое внимание сразу привлекли фотографии, которые стояли на шкафу и на небольшой тумбе, примыкающей к столу. На фотографиях был
Закончив читать, депутат слегка улыбнулся и, перехватив мой взгляд, сказал:
– А вы разве не знаете, что я зампредседателя Комитета по борьбе с коррупцией? Вот и приходится общаться с силовиками…
Затем он взял записку, разорвал ее на мелкие клочки и сложил их в пепельницу.
– А что на словах передал Валентин? – спросил Удальцов.
– На словах особо ничего, – ответил я. – Просил, чтобы вы помогли ему.
– Это само собой, – сказал депутат и добавил: – Мы же с ним знакомы давно, еще с детства… Выросли, можно сказать, в одном дворе. Конечно, старым друзьям надо помогать. Наши пути сейчас разошлись, мы вращаемся на разных орбитах… Кстати, как у него дела в банке?
– Я не в курсе.
– А кто ведет его банковские дела? Его жена, Жанна?
– Наверное, – неопределенно пожал я плечами.
– Очень хорошо. А что касается перевода его в Москву, то, думаю, мне это удастся. Только вам необходимо обратиться ко мне официально.
– Нам – это кому? – уточнил я.
– Пусть его жена придет, запишется ко мне на прием, я принимаю… – и Удальцов протянул мне листок бумаги, где были записаны его приемные часы и адрес. – По этому адресу находится моя приемная. Придет, официально запишется, напишет заявление. Тогда по этому заявлению я могу обратиться к Ивану Дмитриевичу напрямую.
«Кто такой Иван Дмитриевич? – подумал я. – Ладно, в конце концов, это неважно…»
– Так вот, – продолжал депутат, – если я обращусь к нему напрямую, думаю, он поможет мне перевести Валентина в московский изолятор. Кроме того, в этом случае у меня будет возможность навестить его самому, передайте ему это. Не зря же я работаю в этом комитете! Да, и еще, – депутат встал, давая понять, что разговор заканчивается, – самое главное. Что он думает?
– Насчет чего? – не понял я.
– Насчет той вещички, которая у него находится, которую он обещал мне вернуть. Пусть не затягивает с этим вопросом! Ведь все наши добрые отношения строятся только на взаимном доверии. А злоупотребление доверием порождает недоверие другой стороны. Так ему и передайте.
– Хорошо, я постараюсь все дословно передать Валентину, – сказал я.
– А как с вами связаться, – спросил Удальцов, – если у меня возникнет необходимость в этом, если будут какие-то новые обстоятельства?
– Пожалуйста, – и я вытащил визитную карточку. – Только у меня номер мобильного телефона изменился. Запишите новый.
– Отлично, – сказал Удальцов. – Ну что, когда вы придете ко мне на прием?
– Как только я свяжусь с Жанной, так сразу и придем.
– Хорошо. Постарайтесь до этого навестить Валентина.
– Да я к нему почти каждый день хожу, – сказал я, но тут же осекся. Зачем же я даю такую информацию? Валентин же предупреждал – ни о чем не говорить! Эх, теперь уже сказанного не воротишь! Немного помолчав, я добавил: – Стараюсь ходить каждый день, но не всегда получается.
– Ну-ну, – депутат кивнул головой. – Ну что, до свидания, – и он снова протянул мне руку. Я пожал ему руку и вышел из кабинета.
Хроника РУОПа
На сходку по приглашению московских воров в законе прилетели несколько волгоградских преступных авторитетов. В аэропорту их встречали не только коллеги, но и сотрудники московского
При задержании торговцев наркотиками погиб стажер РУОПа 32-летний Алексей Фоминов. Он отработал два года участковым инспектором в ОВД муниципального округа «Загородный» и последний месяц оформлялся на службу в РУОП.
Пышные похороны лидера пушкинско-ивантеевской преступной группировки 30-летнего Игоря Зубовского, известного под кличкой Зубарик, прошли в подмосковной Ивантеевке. В последнее время Зубарик злоупотреблял наркотиками и скончался от передозировки, став едва ли не единственным местным бандитом, который умер своей смертью.
Апрель
Разогнана одна из самых представительных за последние годы бандитских сходок в Москве. На ней присутствовали десять воров в законе и пятнадцать авторитетов грузинского преступного сообщества. Участники заседания обсуждали недавнее покушение на грузинского вора в законе Захария Калашова (Шакро-младшего), проблемы раздела сфер влияния, кроме того, в повестке дня стояла коронация нескольких авторитетов. Но все были задержаны. Самый авторитетный вор Отари Кварацхелия по прозвищу Кимо, пытаясь спастись бегством, выпрыгнул из окна, сломал ногу и был отправлен в больницу.
При невыясненных обстоятельствах погиб 65-летний вор в законе Вячеслав Слатин по кличке Ростик, один из авторитетнейших лидеров славянского преступного мира, значительную часть жизни проведший в местах заключения и ссылках. Он был доставлен в приемный покой мытищинской районной больницы неизвестными с пулей в животе. Узнать у Ростика, кто и где его ранил, прибывшие вскоре милиционеры не успели: не приходя в сознание, Слатин скончался в реанимации. Весть о гибели Ростика, одного из идеологов пушкинской, мытищинской и балашихинской преступных группировок, в считаные часы распространилась по Подмосковью. Бывший профессиональный карманник, Слатин по своему влиянию на российские криминальные круги мог сравниться лишь с не менее известным Япончиком. Среди друзей и партнеров Ростика были такие влиятельные воры в законе, как Роспись, Захар, Цируль, Савоська, и ряд других. Многие из них присутствовали на отпевании и похоронах Слатина. Всего, по данным милиции, вора в законе провожали в последний путь не менее трехсот человек. Большинство подмосковных и столичных преступных группировок прислало на похороны свои делегации с венками. На лентах венков было написано: «От друзей».
В Берлине застрелен один из самых влиятельных российских воров в законе, 55-летний Шакро Какачия, более известный в определенных кругах как Шакро-старший. Он принадлежал к клану грузинских воров в законе, выходцев из города Зугдиди. Более 20 лет в местах лишения свободы, а также строгое следование воровским традициям сделали Шакро одним из самых авторитетных людей в уголовном мире. В качестве третейского судьи его постоянно приглашали на воровские сходки, он участвовал в разрешении конфликтов между различными преступными группировками. Кроме того, у Какачии имелись обширные связи в российских правительственных кругах.