История рыцарей-тамплиеров, церкви Темпла и Темпла

Аддисон Чарльз Дж.

Гаспар де Наффертон, капеллан прихода Райд, показал, что около трех лет назад он состоял на службе у тамплиеров в течение шести месяцев, и в это время в орден был принят Уильям де Поклингтон; он хорошо помнит, что названный Уильям появился в Темпле в воскресенье вечером, в одежде и облачении тамплиера, сопровождаемый братом Уильямом де ла Мором, магистром, братом Уильямом де Графтоном, приором Риббстейна и Фонтбригга, и другими братьями; что той же ночью, до полуночи, они собрались в церкви и разбудили свидетеля, чтобы он отслужил мессу; что после мессы они велели свидетелю и его служке идти по галерее в трапезную, а затем послали за тем, кого должны были принять; когда же он вошел в церковь, один из братьев немедленно закрыл все двери, ведущие в галерею, так что никто не мог выйти наружу, и они оставались там до зари; но что происходило в церкви, свидетель не знает; на следующий день, однако, он увидел, что указанный Уильям в одеянии тамплиера выглядел весьма опечаленным. Свидетель также сообщил, что он попытался подглядеть в потайную дверь, что происходит, но его предостерегли, что тогда его ждет неизбежная

смерть. Он утверждает, что на следующее утро вошел в церковь и нашел все книги и кресты не на тех местах, где он их оставил; после этого он увидел, как рыцарь Храма брат Уильям вручает неофиту свиток, содержащий устав ордена, который указанный неофит должен был в уединении переписать; после ухода брата Уильяма свидетель приблизился к неофиту, который прилежно писал, и попросил у него позволения заглянуть в свиток, но тот сказал, что лишь членам ордена дозволяется читать его; он уже собирался уходить, когда явился брат Уильям и, удивленный и раздосадованный при виде свидетеля, выхватил свиток и ушел с ним, поклявшись, что больше никогда не выпустит его из рук.

Брат Джон де Донингтон, из ордена францисканцев, семьдесят шестой свидетель, на допросе показал, что несколько лет назад старый воин-тамплиер (чье имя он не может припомнить) сказал ему, будто у ордена есть в Англии четыре главных идола, один – в Лондоне, в ризнице Темпла; второй – в прецептории Бистлсхем; третий – в Бруэре в Линкольншире; четвертый – где-то возле Хамбера (название этого места он забыл); что брат Уильям де ла Мор, магистр, ввел в Англии прискорбное идолопоклонство и привез с собой в страну большой свиток, в котором описаны подробно ужасные обычаи и ритуалы ордена. Указанный рыцарь также сказал свидетелю, что многие тамплиеры возят с собой идолов в ящиках и проч.

Далее свидетель утверждает, что он хорошо помнит, как некий дворянин Уильям де Шокервик недавно готовился вступить в орден и отвез свои драгоценности и имущество, которым он владел, в лондонский Темпл; и когда он собирался поместить все это в сокровищницу, один из братьев-тамплиеров глубоко вздохнул. Уильям де Шокервик спросил, что встревожило его, и тот немедленно ответил: «Хуже нет для тебя, брат, чем вступить в наш орден»; указанный Уильям де Шокервик спросил, почему, а тамплиер ответил: «Ты видишь нас извне, а не изнутри; остерегайся; больше я ничего не скажу тебе»; свидетель далее говорит, что в другой раз указанный Уильям вошел в зал Темпла и обнаружил там старого тамплиера, который играл в игру под названием «дали»; и увидев, что в зале больше никого нет, он сказал Уильяму: «Если ты вступишь в орден, тем хуже для тебя».

Затем свидетель приступает к подробному рассказу о различных событиях на Востоке, пытаясь показать, что тамплиеры были в союзе с сарацинами и изменили делу христиан! [433]

На основании всех этих слухов, смутных подозрений и недостоверных ужасов нотарии попытались состряпать полноценные свидетельские показания, и 22 апреля все тамплиеры, заключенные в Тауэре и в городских тюрьмах, предстали перед инквизиторами и епископами Лондонским и Чичестерским в церкви святой Троицы, чтобы выслушать показания свидетелей, публично зачитанные. Тамплиеры потребовали копии этих документов и получили их, и им было дано восемь дней, чтобы подготовиться к защите. Затем, по истечении восьми дней, доверенный человек епископа Лондонского прибыл в Тауэр с писцами и свидетелями, чтобы узнать, представят ли тамплиеры какие-либо доводы или материалы в свою защиту; тамплиеры ответили, что они неграмотны, несведущи в законах и что во всякой возможности защиты им было отказано, ибо им не позволили обратиться к тем, кто мог бы предоставить им разумный совет и помощь. Однако они сказали, что желают публично провозгласить свое кредо и кредо ордена, к которому они принадлежат, предъявить привилегии, предоставленные им святыми понтификами, и свои собственные показания, данные перед инквизиторами, и все это они желают использовать для своей защиты.

На восьмой день, во вторник, 29 апреля, тамплиеры предстали перед папскими инквизиторами и епископами Лондонским и Чичестерским в церкви Всех Святых в Беркингчерч и передали им следующее заявление, составленное ими самими, в качестве единственного доступного им средства оградить себя от несправедливости, тирании и преследований своих могущественных недругов, добавив, что если они допустили какую-либо ошибку, они готовы подчиниться приказаниям церкви [434] .

Эта декларация написана на нормандском диалекте того времени и гласит:

...

Да будет известно достопочтенному отцу нашему, епископу Кентерберийскому, примасу всей Англии, и всем прелатам святой церкви, и всем христианам, что все мы, братья-тамплиеры, которые собрались здесь, все вместе и каждый в отдельности, как добрые христиане веруем в Господа нашего Иисуса Христа, и веруем в Бога-Отца Вседержителя, создавшего небо и землю, и в Иисуса, Сына Его, зачатого от Святого Духа, рожденного от Девы Марии, претерпевшего страдания и страсти, умершего на Кресте за всех грешников, спустившегося в ад, а на третий день восставшего от смерти к жизни, и поднявшегося на небо, и воссевшего одесную Отца, и грядет Он в день Страшного суда судить живых и мертвых, и сие да пребудет вовеки; и веруем во все, во что верует святая церковь и наставляет нас. И что наше монашеское служение основано на повиновении, целомудрии, нестяжательстве и пособничестве в завоевании Святой земли Иерусалима, всеми силами и мощью, кои дарует нам Господь. И мы полностью отрицаем и не признаем, все вместе и каждый в отдельности, все виды ересей и злодеяний, кои противоречат вере святой церкви. И во имя Бога и милосердия мы просим

вас, тех, кто представляет нашего святого отца, папу, видеть в нас истинных детей святой церкви, ибо мы хранили и блюли веру и закон церкви, и нашего собственного монашеского братства, доброго, честного и справедливого, в соответствии с привилегиями и ордонансами римского престола, объявленными, утвержденными и принятыми Собором; и оные привилегии, вместе с уставом нашего ордена, записаны в римской курии. И мы могли бы пригласить всех христиан (кроме врагов и клеветников наших), с кем мы хорошо знакомы и среди которых мы жили, чтобы они рассказали, как и каким образом проводили мы нашу жизнь. И если при допросе мы сказали или сделали что-либо дурное из-за незнания слова, ибо мы неграмотны, то мы готовы пострадать за святую церковь, подобно Тому, Кто умер за нас на Святом кресте. И мы веруем во все церковные Таинства. И мы молим вас, во имя Господа, и во имя вашего спасения, чтобы вы судили нас так, как придется вам ответить за себя и за нас пред Господом; и мы просим, чтобы наши показания были зачитаны перед нами и перед всеми людьми на том языке и в тех самых словах, в каких они были даны и записаны на бумаге [435] .

Это заявление было составлено братом Уильямом де ла Мором, магистром Храма; рыцарями-тамплиерами Филиппом де Мьюс, прецептором Гарви; Уильямом де Бартоном, прецептором Кумба; Радульфом де Мезоном, прецептором Эвелла; Майклом де Баскервилем, прецептором Лондона; Томасом де Вортропом, прецептором Бистлсхема; Уильямом де Уорвиком, священником; Томасом де Бартоном, капелланом ордена, вместе с двадцатью братьями-служителями. В тот же день инквизиторы и два епископа посетили разные городские тюрьмы, чтобы спросить, желают ли заключенные там узники представить что-либо в защиту ордена, и те отвечали, что они придерживаются заявления, сделанного их братьями в Тауэре.

Из имеющихся документов следует, что в тюрьме Олдгейт содержались брат Уильям де Сотр, рыцарь, прецептор Самфорда; брат Уильям де ла Форд, прецептор Дани; брат Джон де Конингстон, прецептор Гетинга; Роджер де Норрис, прецептор Крессинга; Радульф де Бартон, священник, прецептор Нового Темпла; несколько братьев-служителей ордена. В тюрьме Креплгейт находились Уильям де Эгендон, рыцарь, прецептор Шипли; Джон де Мун, рыцарь, прецептор Доксворта; четверо братьев-служителей. В тюрьме Ладгейт были заключены пятеро братьев-служителей; а в Ньюгейте – брат Гимберт Бланк, главный прецептор Оверни.

Сделанное тамплиерами заявление, в котором они говорили о своей вере и невиновности, не устраивало папских инквизиторов, требовавших признания вины , и снова было отдано распоряжение применить пытки. Король направил новые приказы мэру и шерифам Лондона, велев поместить тамплиеров в отдельные камеры и заковать в цепи; а также позволить приспешникам инквизиторов периодически проверять, чтобы желания и намерения инквизиторов касательно суровости заключения должным образом выполнялись; и, наконец, применить к тамплиерам пытку и сделать все, что будет сочтено подобающим согласно каноническому праву [436] . В соответствии с этими приказами, как мы узнаем из документов, тамплиеров поместили поодиночке в отвратительные камеры, на хлебе и воде; их периодически посещали клевреты инквизиции; их переводили из одной тюрьмы в другую и из камеры в камеру; с ними обращались то строго, то снисходительно – и в эти моменты их посещали ученые прелаты и мудрые доктора теологии, которые путем увещеваний, убеждений и угроз пытались вырвать у них требуемые признания. Мы знаем, что были применены все средства устрашения, имевшиеся у церкви, что пытка применялась беспощадно «usque ad judicium sanguinis» [437] ! Эти чудовищные деяния совершались в Тауэре, в тюрьмах Олдгейт, Ладгейт, Ньюгейт, Бишопсгейт и Креплгейт, в доме, ранее принадлежавшем Джону де Бангелу, и в зданиях, бывших некогда собственностью ордена кающихся грешников [438] . Из источников явствует, что несколько монахов приехали из Франции, чтобы применять пытки к несчастным пленникам, и тамплиеров допрашивали в присутствии нотариев, пока они мучились на дыбе. Безжалостная настойчивость и титанические усилия чужеземных инквизиторов увенчались наконец блестящим триумфом – им удалось сломить мужество двух несчастных братьев-служителей и одного капеллана ордена тамплиеров и добиться от них долгожданных признаний.

23 июня королевские чиновники схватили в городе Солсбери брата Стефана де Стапелбругге, которого а протоколе именуют отступником и беглым тамплиером. Он показал в доме начальника тюрьмы в Ньюгейте, в присутствии епископов Лондонского и Чичестерского, секретаря архиепископа Кентерберийского, Гуго де Уолкенби, доктора теологии, и других свидетелей-клириков, что существовало два способа приема в орден Храма, один праведный и законный, другой же – противный христианской вере; что самого его принимал в орден брат Бриан ле Джей, главный прецептор Англии, и происходило это в Диннсли. Его отвели в часовню, двери которой, когда он вошел, тотчас же заперли; братья-храмовники, с обнаженными мечами, встали с двух сторон от него, а перед магистром положили крест; тогда магистр спросил: «Видишь ты этот символ распятия?» – на что Стефан ответил: «Вижу, милорд»; и тогда магистр сказал ему: «Ты должен отречься от того, что Иисус Христос был Богом и человеком, а Мария – Его матерью; и ты должен плюнуть на этот крест»; и Стефан, боясь немедленной смерти, сделал это устами, но не сердцем, и плюнул рядом с распятием, а не на него. Затем, упав на колени, опустив очи долу и ломая руки, горько рыдая и стеная, с благочестивыми восклицаниями свидетель просил милости и покровительства у святой церкви, говоря, что не страшится он телесной смерти и любого наказания, но заботится только о спасении своей души.