История Рюриковичей
Шрифт:
«Повесть временных лет» описывает поход руси на Константинополь: «Пошли Аскольд и Дир войной на греков и пришли к ним... Царь же (византийский император)был в это время в походе на агарян (арабов), дошёл уже до Чёрной реки, когда епарх (правитель города)прислал ему весть, что русь идёт походом на Царьград, и возвратился царь. Эти же вошли внутрь Суда (залив Золотой Рог), множество христиан убили и осадили Царьград двумястами кораблей. Царь же с трудом вошёл в город и всю ночь молился с патриархом Фотием в церкви святой Богородицы во Влахерне, и вынесли они с песнями божественную ризу святой Богородицы, и омочили в море её полу. Была в это время тишина, и море было спокойно, но тут внезапно поднялась буря с ветром,
Это событие приурочено в летописи к 866 году. Однако, в иностранных источниках оно датировано 860 годом. Известна даже точная дата появления русских кораблей у стен столицы Византии — 18 июня. Это первая точная дата русской истории. Странно после этого выглядит празднование в 1996 году 300-летия русского флота. В этом году следовало праздновать, по крайней мере, его 1136-летие. Вот как о походе русов говорится в «Хронографии» Продолжателя Феофана: «Потом набег росов (это скифское племя, необузданное и жестокое), которые опустошили ромейские (византийские)земли, сам Понт Евксинский (Чёрное море)предали огню и оцепили город (Константинополь).Михаил в то время воевал с исамилитами (арабами). Впрочем, насытившись гневом Божиим, они вернулись домой — правивший тогда церковью Фотий молил Бога об этом — а вскоре прибыло от них посольство в царственный город, прося приобщить их к Божьему крещению. Что и произошло».
О крещении русов упоминает и сам константинопольский патриарх Фотий. Эти сообщения позволили некоторым историкам считать, что киевский князь Аскольд был крещён, причём в качестве его возможного христианского имени называют имя Николай (на месте могилы Аскольда, как мы помним, была впоследствии построена церковь Святого Николая). Крещением князя объясняется и лёгкий захват Олегом Киева. Большинству горожан-язычников князь-христианин оставался чуждым, поэтому они и не поддержали его. Но всё это пока только предположения, однако несомненно одно: уже во второй половине IX века на Русь проникла христианская вера.
Появление русов у стен Константинополя в 860 году не было первым выходом Руси на международную арену. В византийских житиях Стефана Сурожского и Георгия Амастридского сообщается о нападениях русов на византийские земли примерно в конце VIII — начале IX века. А 18 мая 839 года ко двору франкского императора Людовика Благочестивого (сына Карла Великого) в город Ингельгейм-на-Рейне прибыло посольство от византийского императора Феофила. Вместе с послами находились и послы хакана русов. Вот как об этом сообщается в латиноязычных Бертинских анналах, написанных придворным капелланом императора Пруденцием: «Он (император Феофил)также послал с ними (визнатийскими послами)неких людей, которые утверждали, что они, то есть народ их, именуется Рос; чей король, называемый хаканус, направил их к нему, как они уверяли, ради дружбы. И он (Феофил)просил в упомянутом письме, чтобы, если возможно, по милости императора (Людовика)и с его помощью они получили возможность через его империю безопасно вернуться (на родину), потому что путь, по которому они прибыли в Константинополь, пролегал по землям варварских и в своей чрезвычайной дикости исключительно свирепых народов, и он не хотел бы, чтобы они возвращались этим путём, дабы не подверглись при случае какой-либо опасности. Тщательно расследовав (цели) их прибытия, император выяснил, что они из народа свеонов (шведов), и, сочтя их скорее разведчиками и в той стране, и в нашей, чем послами дружбы, решил про себя задержать их до тех пор, пока не удастся доподлинно выяснить, явились ли они с честными намерениями или нет. Об этом он не замедлил (...) сообщить Феофилу, а также о том, что из любви к нему принял их ласково и что, если они окажутся достойными доверия, он отпустит их, предоставив возможность безопасного возвращения на родину и помощь; если же нет, то с нашими послами отправит их пред его очи, дабы тот сам решил, как с ними следует поступить».
Значит, правитель Руси уже тогда носил титул «хакан», так же как и правитель соседнего могущественного Хазарского каганата. Следует думать,
Великан исторического сумрака
Среди первых русских князей, образы которых овеяны преданиями и легендами, одно из почетных мест принадлежит князю Олегу. «Как ныне сбирается вещий Олег отмстить неразумным хазарам...» — эти пушкинские строки знакомы всем нам с детства. А вот о том, кем же был на самом деле этот «вещий» князь и каковы плоды его деятельности, знают немногие. Эпитет «вещий», теперь уже неотделимый от имени князя Олега, словно стал символом таинственности и загадочности его фигуры. И правда, в истории Олега так причудливо переплетены реальность и вымысел, что отделить одно от другого сложно, а выявить саму историческую канву — задача еще более трудная. Впрочем, то же самое относится и ко всем русским князьям заманчивой языческой эпохи — «детства» нашего государства. Один из историков XIX века даже назвал Олега «великаном русского исторического сумрака».
На свет, тогда еще не Божий, выходит эта масштабная личность, по летописным данным, в 879 году, после смерти Рюрика. Сын Рюрика — Игорь был в момент смерти отца еще ребенком. Потом историки будут часто задавать себе вопрос: как могло получиться, что малолетний в 879 году Игорь погибнет от рук представителей одного из восточнославянских племен — древлян в 944-м? Сколько же прожил этот князь? Окажется, что около 65 лет. И историки не поверят этому. Многие решат, что летописец нарочно придумал, будто Игорь был сыном Рюрика, чтобы связать двух русских князей узами родства и представить династию Рюриковичей в виде единого рода, непрерывной линии.
Основаниями для сомнений станут два текста. Один — «Слово о законе и благодати» Илариона, киевского митрополита XI века. Второй — «Повесть и похвала князю Владимиру» некоего Иакова Мниха, то есть монаха Иакова, жившего также в XI веке. Оба источника, называя предков святого Владимира, остановятся в своем перечислении на деде крестителя Руси — «старом», то есть «прежнем, древнем» в смысле последовательности поколений, Игоре. А где же Рюрик? Но спросим себя, а зачем нужно было авторам этих творений перечислять всех предков Владимира? Почему обязательно они должны были дойти до прадеда своего героя? И потом, ведь перечисляли они только киевских князей, указывали тех Рюриковичей, которые в Киеве княжили. А Рюрик был князем Новгорода. Первым же Рюриковичем, правившем в Киеве, был именно Игорь. Да и сам характер сочинений Илариона и Иакова (по сути это проповедь и панегирик) не предполагал генеалогической точности. Это же не историческая хроника, не летопись, в конце концов. Оставим всякие гипотезы и версии на совести их авторов. Признаем одно: ВСЕ летописные источники однозначно говорят — Игорь был сыном Рюрика. И пока нет других, в которых говорилось бы обратное, мы обязаны верить имеющимся. Неупоминание же — не есть аргумент в пользу отрицания. Внимательное отношение к историческому источнику должно быть всегда на первом месте! Итак, Рюриковичи — именно так называлась эта великая династия. И продолжилась она от Игоря, сына Рюрика.
Но младенец, конечно, править государством не мог. И поэтому власть Рюрик передал Олегу, по всей видимости, своему сподвижнику. Олег стал своего рода «кормильцем» Игоря, регентом в период его малолетства. Но и потом, когда Игорь вырос, Олег не выпускал княжескую власть из рук. В договоре Руси с Византией он именуется «великим князем русским». Может быть, эпитет «великий» здесь означает просто первенство, высший статус, а не власть над всей Русью. Но факт остается фактом, Олег был русским князем и, вероятно, оставался им до самой смерти.
Кем же был Олег? На этот счет летописи молчат. Лишь позже появились версии, связывающие его с родом Рюрика. Согласно им, Олег — брат Рюриковой жены, то есть дядя Игоря по матери. Нужно заметить, что значение материнской линии родства было немаловажным в те времена, а дядя по матери мог считаться более близким родственником, чем родные по отцу, и даже мог воспитывать племянника. Может быть, составители легенды решили таким образом «увязать» Олега и Рюриковичей, объяснить его высокое положение при Игоре? Так ли это было на самом деле, не знает никто.