История Рюриковичей
Шрифт:
И князей давно минувших лет!
Старого Владимира [ 98 ] уж нет.
Был он храбр, и никакая сила
К Киеву б его не пригвоздила.
Кто же стяги древние хранит?
Эти — Рюрик носит, те — Давид,
Но не вместе их знамёна плещут,
Врозь поют их копия и блещут.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.
1
Над широким берегом Дуная,
Над великой Галицкой землёй
Плачет, из Путивля долетая,
Голос Ярославны [ 99 ] молодой:
98
По
99
Жена князя Игоря, дочь Ярослава Осмомысла галицкого.
«Обернусь я, бедная, кукушкой,
По Дунаю-речке полечу
И рукав с бобровою опушкой [ 100 ] ,
Наклонясь, в Каяле омочу.
Улетят, развеются туманы,
Приоткроет очи Игорь-князь,
И утру кровавые я раны,
Над могучим телом наклонясь».
Далеко в Путивле, на забрале,
Лишь заря займётся поутру,
Ярославна, полная печали,
Как кукушка, кличет на юру:
«Что ты, Ветер, злобно повеваешь,
Что клубишь туманы у реки,
100
В оригинале, по всей видимости, имеется в виду «бебряный» рукав, т. е. из белой шёлковой ткани особой выделки.
Стрелы половецкие вздымаешь,
Мечешь их на руские полки?
Чем тебе не любо на просторе
Высоко под облаком летать,
Корабли лелять в синем море,
За кормою волны колыхать?
Ты же, стрелы вражеские сея,
Только смертью веешь с высоты.
Ах, зачем, зачем моё веселье
В ковылях навек развеял ты?»
На заре в Путивле причитая,
Как кукушка раннею весной,
Ярославна кличет молодая,
На стене рыдая городской:
«Днепр мой славный! Каменные горы
В землях половецких ты пробил,
Святослава в дальние просторы
До полков Кобяковых носил.
Возлелей же князя, господине,
Сохрани на дальней стороне,
Чтоб забыла слёзы я отныне,
Чтобы жив вернулся он ко мне!»
Далеко в Путивле, на забрале,
Лишь заря займётся поутру,
Ярославна, полная печали,
Как кукушка, кличет на юру:
«Солнце трижды светлое! С тобою
Каждому приветно и тепло.
Что ж ты войско князя удалое
Жаркими лучами обожгло?
И зачем в пустыне ты безводной
Под ударом грозных половчан
Жаждою стянуло лук походный,
Горем переполнило колчан?»
2
И взыграло море. Сквозь туман
Вихрь промчался к северу родному —
Сам Господь из половецких стран
Князю путь указывает к дому.
Уж погасли зори. Игорь спит.
Дремлет Игорь, но не засыпает.
Игорь к Дону мыслями летит,
До Донца дорогу измеряет.
Вот уж полночь. Конь давно готов.
Кто свистит в тумане за рекою?
То Овлур [ 101 ] . Его условный зов
Слышит князь, укрытый темнотою:
«Выходи, князь Игорь!» И едва
Смолк Овлур, как от ночного
Вздрогнула земля,
Зашумела трава,
Буйным ветром вежи всколыхнуло.
В горностая-белку обратясь,
К тростникам помчался Игорь-князь,
И поплыл, как гоголь, по волне,
Полетел, как ветер на коне.
Конь упал, и князь с коня долой,
101
Крещёный половец Лавр, помогший Игорю бежать из плена.
Серым волком скачет он домой.
Словно сокол, вьётся в облака,
Увидав Донец издалека.
Без дорог летит он, без путей,
Бьёт к обеду уток-лебедей.
Там, где Игорь соколом летит,
Там Овлур, как серый волк, бежит, —
Все в росе от полуночных трав,
Б'oрзых к'oней в беге надорвав.
3
Уж не каркнет ворон в поле,
Уж не крикнет галка там,
Не трещат сороки боле,
Только скачут по кустам.
Дятлы, Игоря встречая,
Стуком кажут путь к реке,
И, рассвет весёлый возвещая,
Соловьи ликуют вдалеке.
4
И на в'oлнах витязя лелея,
Рек Донец: «Велик ты, Игорь-князь!
Русским землям ты принёс веселье,
Из неволи к дому возвратясь».
«О река, — ответил князь, — немало
И тебе величья! В час ночной
Ты на волнах Игоря качала,
Берег свой серебряный [ 102 ] устлала
Для него зелёною травой.
И когда дремал он под листвою,
102
В водах Донца несло немало мела, оседавшего летом на берегах реки, казавшихся, таким образом, серебряными.
Где царила сумрачная мгла,
Страж ему был гоголь над водою,
Чайка князя в небе стерегла».
5
А не всем рекам такая слава.
Вот Стугн'a, худой имея нрав,
Разлилась близ устья величаво,
Все ручи соседние пожрав,
И закрыла Днепр от Ростислава,
И погиб в пучине Ростислав [ 103 ] .
Плачет мать над тёмною рекою,
Кличет сына-юношу во мгле,
И цветы поникли, и с тоскою
Приклонилось дерево к земле.
103
В Стугне утонул молодой брат Владимира Мономаха — Ростислав в 1093 г.
6
Не сороки во поле стрекочут,
Не вороны кличут у Донца —
Кони половецкие топочут,
Гзак с Кончаком ищут беглеца.
И сказал Кончаку старый Гзак:
«Если сокол улетает в терем,
Соколёнок попадёт впросак —
Золотой стрелой его подстрелим».
И тогда сказал ему Кончак:
«Если сокол к терему стремится,
Соколёнок попадёт впросак —
Мы его опутаем девицей [ 104 ] «.
«Коль его опутаем девицей, —
104
Имеется в виду женитьба сына Игоря — Владимира на дочери хана Кончака.