История Санкт-Петербурга
Шрифт:
У каждого, кто взглянет на карту тогдашней России, протянувшейся от Балтики до Тихого океана, возникнет вопрос: зачем нужно было столицу страны из центра переносить на окраину? «Чрезвычайно нецелесообразно помещать сердце на кончике пальца», – так отозвался об этом французский философ-просветитель Дени Дидро. Мы не знаем, как Петр принял это решение. Может быть, он тщательно взвешивал все «за» и «против». А может быть, им двигали эмоции. Он не хотел жить в Москве, потому что не любил ее. Там все дышало ненавистной ему стариной, «азиатчиной».
Страстью царя были корабли, море, и в сухопутной Москве ему было тесно и душно. А Петербург был его собственным созданием, и все здесь было ему по сердцу. Новорожденный город, овеваемый ветрами Балтики, казался ему «парадизом», раем. А дальше все получилось как бы само собой: где живет царь, где его резиденция, его «стол», как говорили в старину, там и столица.
Петр мечтал построить город, похожий на европейские города, в первую очередь –
Адмиралтейская верфь
Сделать генеральный план новой столицы царь поручил архитектору Доменико Трезини. Уроженец Швейцарии, он по приглашению русского царя приехал на берега Невы в октябре 1703 года и прожил здесь 30 лет, став первым зодчим Санкт-Петербурга. По проекту Трезини Васильевский остров должен был покрыться сетью каналов. Но этот план не был реализован. Уже после смерти Петра I проложили три канала, но даже они не были достроены, и позже их засыпали. Васильевский остров так и не стал центром города. Дворяне под любыми предлогами старались уклониться от переезда туда, ведь остров особенно страдал от наводнений, а дважды в год – во время ледохода и ледостава – был вообще отрезан от остального города.
Вид на Неву и Петропавловскую крепость (вверху слева)
Вид на Неву со стороны Петропавловской крепости (вверху справа)
Петропавловская крепость в наши дни (посредине справа)
Нарышкин бастион крепости (внизу справа)
Несмотря на все трудности, Санкт-Петербург рос со сказочной быстротой. По приглашению царя ехали сюда иностранные архитекторы, скульпторы, художники. По берегам Невы вставали каменные дворцы, дома, храмы. На Заячьем острове с 1712 года возводили каменный Петропавловский собор. Выполняя волю Петра I, архитектор Доменико Трезини сразу приступил к строительству колокольни. Царю не терпелось увидеть, как взметнется ввысь золотой шпиль, возвестив на много верст вокруг, что здесь, в устье Невы, уже не пустынные болота да неудобья, а новая столица России, носящая его имя. И царь дождался этого дня – в августе 1721 года он впервые поднялся на верхний ярус колокольни и оттуда смог увидеть весь свой юный город…
«Строгий, стройный вид…»
24 марта 1716 года… По берегу Невы идет юный итальянец. Ему всего 15 лет, но русская столица, куда они с отцом только что приехали, еще моложе. Юношу, выросшего в Париже во времена Людовика XIV, все здесь удивляет. Мрачная кирпичная крепость. Дома в один-два этажа – деревянные, мазанковые, лишь изредка каменные. А вот и Зимний дом, как называют его русские… Каким убогим выглядит он по сравнению с Версалем! Единственное, что, по мнению приезжего, достойно восхищения, – это необъятный простор, бесконечная линия горизонта. Лишь кое-где эту горизонталь рассекают узкие шпили, особенно четкие на фоне бледного неба. Дельта Невы, еще скованная льдом, с низкими заснеженными берегами, лежит перед юношей как чистый чертежный лист…
Бартоломео Растрелли
Императрица Елизаве
Итальянца
Зимний дворец сегодня
Этому баловню судьбы не повезет только в одном: он не сумеет вовремя умереть. Растрелли переживет не только свою державную заказчицу, но и сам стиль барокко. Мода изменится, и пышные раззолоченные дворцы, воздвигнутые зодчим, станут казаться чуть ли не аляповатыми и смешными. Императрице Екатерине II, взошедшей на престол в 1762 году, придется по вкусу новый стиль – классицизм. Его девизом могла бы стать еще не написанная в то время пушкинская строка: «Прекрасное должно быть величаво». Шестидесятитрехлетнему Растрелли придется уйти в отставку. Он уедет в Италию, но там, на родине отца, Варфоломей Варфоломеевич, как называли его в России, почувствует себя чужестранцем. В 1770 году он вернется в Петербург. И тут следы его надолго затеряются…
Смольный собор
Царствование Екатерины II продолжалось 34 года, и за это время Петербург превратился в одну из красивейших столиц Европы. Именно тогда «в гранит оделася Нева». Вдоль первой гранитной набережной – Дворцовой – взметнулись крутые каменные мостики через Зимнюю канавку, Лебяжий канал, Фонтанку. До сих пор еще точно не выяснено, кто был автором проекта гранитной набережной Невы. Но кто бы он ни был, лучшей «одежды» для невских берегов невозможно представить. Тогда же Летний сад от набережной Невы отделила знаменитая ограда. Ее благородная простота и гармоничность поразительны.
Здание Академии наук
Екатерина хотела доказать Европе, что Петербург – столица цивилизованного государства, где превыше всего ценят культуру, науку, просвещение. На берегах Невы одно за другим вырастают здания Академии художеств, Академии наук, Эрмитажа, Эрмитажного театра. Их проектируют мастера разных национальностей: француз Жан Батист Валлен-Деламот, итальянцы Антонио Ринальди и Джакомо Кваренги, русские зодчие Александр Кокоринов и Юрий Фельтен. У каждого из них свой вкус, свои художественные пристрастия. Но всех, как когда-то юного Растрелли, завораживает бесконечный простор реки и неба над ней. «Невы державное теченье» диктует зодчим свои законы, задает масштаб. А еще – те архитектурные шедевры, что уже стоят на невских берегах: Зимний дворец, Смольный собор, Кунсткамера… И каждый зодчий понимает свою ответственность: ведь все вместе они создают неповторимую панораму невских берегов – то, что сделает Петербург уникальным, единственным в мире городом.
Вид на Дворцовую набережную (вверху слева)
Новый Эрмитаж со стороны Миллионной улицы (вверху справа)
Атланты Нового Эрмитажа (внизу справа)
16 мая 1803 года Петербургу исполнилось 100 лет. Для петербуржцев начало XIX столетия стало порой радостных надежд. Столица была похожа на огромную стройку. Один за другим появлялись архитектурные шедевры. На Невском проспекте возводили Казанский собор. Как знак грядущих перемен восприняли многие то, что автором проекта стал бывший крепостной Андрей Воронихин. Граф А. С. Строганов не только отпустил его на волю, но и помог получить прекрасное образование. Джакомо Кваренги строил Смольный институт для Воспитательного общества благородных девиц.