История штурмана дальнего плавания
Шрифт:
Старший помощник серьёзно забеспокоился, включил радиолокатор, вызвал на мостик капитана. Пришлось корректировать наш курс. Пригласили на мостик 4-го помощника: «Что с гирокомпасом?». Ответ штурмана Думбадзе: — «Всё кажется в норме». Перешли на управление судном по магнитному компасу.
Когда г-н Думбадзе заступил на свою вечернюю ходовую вахту, поднялись на мостик старший помощник и капитан. Они приступили к выяснению причин ошибочных показаний гирокомпаса. Вахтенного матроса в моём лице, г-н Думбадзе в этот момент отослал не без умысла протереть палубу в гирокомпасном помещении. Там трубка от водяной помпы охлаждения, выведенная в шпигат, несколько забрызгивала водой палубу. Выполнив эту работу, я склонился над номограммой корректора гирокомпаса, проверяя его установку. Увидел, что корректирующая
Вернувшись на ходовой мостик, сообщил, что вся причина ошибочных показаний гирокомпаса именно в корректоре. В присутствии старшего помощника г-н Думбадзе попытался доказать правильность своих рассуждений, водя пальцем по номограмме. Пришлось настоять, что г-н Думбадзе ошибается, поймите, ведь у меня не зря «красный диплом»!
Старший помощник засомневался — кто же из нас прав? Потом всё-таки по указанию капитана установили корректор на цифру «5». После прохода Мессинского пролива проверили по фактическим определениям правильность работы гирокомпаса. Я оказался прав. Дальше переход осуществляли полностью по гирокомпасу, нареканий больше не возникло.
За время моих рейсов на судне загранплавания моей жене удалось разыскать на улице Якорной недалеко от административных зданий пароходства, в частном секторе, отдельную съёмную квартиру у некой добродушной хозяйки по отчеству Герасимовна. Она была весьма обстоятельной, со здравыми суждениями, существенно отличавшимися от прежней домовладелицы глинобитной мазанки, которая непрерывно донимала Люсю своими наставлениями: «Слушай сюда…». Далее один бестолковый совет следовал за другим.
С нашими небольшими пожитками Люся смогла самостоятельно переселиться без особых проблем на съёмную квартиру к Герасимовне. Здесь мы прожили почти целый год. Одно единственное окно из нашей комнаты выходило на небольшой загон, отгороженный рыбацкой сеткой для кур Герасимовны. Маленькая Людмилка, усевшись у окна, подолгу рассматривала жизнь в этом курятнике. Семья у нашей новой хозяйки была трудовой, но грешившей нередко употреблением «зелёного змия». Герасимовна лично из соображений экономии готовила домашние настойки для своего мужа и детям, почтенного возраста сына и дочери. В воскресные дни все собирались у неё за столом. Оказывается, увлечение этим зельем у них появилось в результате прежней работы в угольных шахтах Кемерово в период войны. По несколько дней не выходя из забоев и достаточно обильно принимая спиртное, они выдавали «на гора» уголь сверх всяких норм для воинских эшелонов, идущих на фронт.
Нашу семью их воскресные посиделки не беспокоили, они всегда оставались весьма корректными. На этой же квартире мы начали постепенно приобретать отдельные вещи из мебели — стол, шифоньер, стулья. Вскоре удалось, наконец, получить место в детском садике, и Люся смогла устроиться на работу в поликлинику водников. Хождение почти по пятам за председателем профсоюза госпожой Красюковой увенчались успехом. Жизнь потихоньку налаживалась. На очереди для получения квартиры от пароходства было достаточно много молодых специалистов. Вне очереди получали квартиры прежде всего многодетные семьи. В этой связи наши некоторые выпускники вписывали в состав своих семей своих родителей. У нас с Люсей такой возможности не было. Но, как говорится, мир не без добрых людей. Нашелся и для нас в этом плане приемлемый вариант.
В нашей бывшей училищной роте был курсант Приколотин из города Новочеркасска, который закончил учёбу на год раньше нас. Поэтому в очереди на получение квартиры от пароходства он был значительно впереди нас. Уже при нашей встрече в городе Жданове выяснилось, что у этого молодого специалиста возникли сомнения о целесообразности переезда его жены в Жданов. Очередь же на квартиру уже подходила к исполнению — надлежит либо отказаться от получения квартиры либо перенести очерёдность несколько назад. Он решил остановиться пока на последнем — мы договорились об обмене местами в очерёдности. С этим вопросом обратились к начальнику пароходства г-ну Передерий А.Х. Нам удалось с некоторым затруднением убедить его в приемлемости предлагаемого варианта.
Как позже выяснилось, сомнения у г-на Приколотина возникли не случайно. Оказывается, в городе Новочеркасске ранее произошли большие недоразумения у населения с городскими
В итоге, в результате обмена очередностью, через год мы с Люсей смогли получить однокомнатную квартиру в новом доме по проспекту Нахимова. Позже кто-то из наших выпускников «накатал» анонимную жалобу, что г-н Приколотин якобы продал мне свою очередность на квартиру. Пришлось потом в присутствии капитана Землянова объясняться в парткоме АМП: «Никакой сделки не было — после получения квартиры из самых благодарных чувств подарил Приколотину „тарантеллу“-ковёр с итальянского рейса и дополнительно в приморском ресторанчике „Золотая рыбка“ отметили наше переселение за мой счёт приличным ужином в присутствии Людмилки, которая была со мной после садика. Вот и всё! Усадив дочурку на плечи, мы довольные друг другом разошлись…» Секретарь парткома г-н Юневич по этому случаю никаких оргвыводов делать не стал. Капитан Землянов явно замолвил доброе слово за меня в мою защиту.
Для пароходства достаточно быстро строились дома, так называемые «хрущевки». Жизнь вошла в свою колею, мы, наконец, почувствовали себя полноценными людьми — с квартирой!
3. Каботажные рейсы, п/х «Никитовка»
Выгрузка доставленного оборудования пароходом «Чистякове» осуществлялась в порту Жданов. Декабрь месяц. Дожди, пониженные температуры до заморозков. В результате я значительно простыл. К приближающемуся отходу парохода в порт Керчь поднявшаяся температура и озноб вынудили, после настойчивых требований Люси, обратиться в медицинский портовской пункт для получения больничного листа. В итоге пришлось остаться дома для лечения, но в связи с приближающимися праздниками по случаю Нового года на душе было крайне неспокойно. Неофициально на судне могут подумать, что простуда была только предлогом для встречи Нового года в домашних условиях. По моей просьбе Люся «напичкала» меня лекарствами, в результате, пропотев ночью как «мокрый мышонок», к концу следующих суток оказался почти здоров. Поэтому, не задерживаясь дома, выехал в порт Керчь. Прибыл на судно за сутки до наступления Нового года. Старший помощник г-н Кричман С.И. несколько удивился моему прибытию:
— А я уже полагал, что ты остался дома праздновать….
Для принятия топочного мазута на рейс п/х «Чистяково» после погрузки в Керчи железного колчедана зашёл в порт Туапсе. В этот заход, когда судно уже стояло у бункеровочного причала, прибыл на борт вновь назначенный азовский капитан с высшим образованием, г-н Землянов В.М., с которым впоследствии на долгие годы сложились у меня как деловые, так и дружеские отношения.
Сухощавый. Подвижный. Не обошлось изначально без некоторых его капитанских «шероховатостей», характер у г-на Землянова В.М. был взрывной, порой казалось — сумасбродный. Но в основных вопросах, связанных с судовождением, он заслуживал только подражания — Капитан с большой буквы.
Сдав достаточно быстро капитанские дела, одесский капитан Беликов убыл в распоряжение ЧМП. На нашем судне полностью установились «азовские» порядки. Позже было изменено и название судна в связи с переименованием города, в честь которого оно было названо. Пароход получил новое название «Константиновка». Значительно позже, в 1989 году, вернули и нашему городу вместо Жданова старое название — Мариуполь.
Однажды на подмену второму помощнику Жукову на судно прибыл молодой выпускник с высшим образованием из «Макаровки» г-н Мишин. Любитель новшеств и различных вещей, выделявших его из общей окружающей массы. Он лично перекрасил в своей каюте переборки: одну стенку белилом, вторую — зеленью, третью — голубой краской и четвертую — киноварью. Как он объяснил нам всем, в зависимости от настроения надлежит после вахты некоторое время смотреть на переборку только определённого цвета. Дескать, это — сберегает здоровье. Не учёл он однако морскую традицию: покрасил свою каюту — в скором времени покинешь судно. Проверить не сложно, кто захочет опробовать — дерзайте!