История Швеции
Шрифт:
Как только до Эрика Померанского дошли сведения о восстании в Швеции, король принял меры для борьбы с этим восстанием, несмотря на то, что в течение лета 1434 г. все его внимание было поглощено переговорами с Голштинией и Ганзой. В октябре 1434 г. Эрик послал к Стокгольму свой флот. Он рассчитывал, что при непосредственной встрече с противником сумеет, опираясь на находящиеся в его распоряжении военные силы, отстоять свою программу неограниченной власти. Между сторонами начались переговоры, в результате которых в середине ноября было заключено перемирие на год. В сентябре 1435 г. должен был состояться специальный суд, задачей которого было вынести окончательное решение в споре между королем Эриком и его подданными; заседателями назначались члены государственных советов всех трех государств. Королевские войска заняли Стокгольмский замок, а сам Эрик вернулся с флотом в Данию.
31
[31]
В 1436 г. Энгельбрект был вероломно убит одним из представителей крупного дворянства. Хотя это убийство и подорвало крестьянское движение, борьба между крупной земельной знатью, поддерживаемой датчанами, и национальными партиями всех остальных трех сословий продолжалась. В 1442 г. шведской знати при поддержке короля удалось добиться ухудшения положения крестьян — права их были значительно урезаны. Это еще более сплотило национальные партии. Спустя 30 лет, в 1470 г., народное движение возобновилось с новой силой. На этот раз его использовал Стен Стуре старший для борьбы с датчанами и их союзниками в самой Швеции. — Прим. перев.
Тем временем, в январе 1435 г., в Арбоге состоялось заседание шведского государственного совета, и на нем в качестве равноправного члена принял участие Энгельбрект. Государственный совет вынес решение о форме государственного управления и, главное, о руководстве армией на ближайшее будущее. Энгельбрект был избран «вождем»; по всей стране было назначено еще шесть вождей — все из высшего дворянства. Страна была приведена в состояние боевой готовности. Королевская власть удерживалась только в Стокгольме, Стекехольме, Кальмаре, Аксвалле и еще в нескольких замках. Вскоре после этого начались переговоры между воюющими сторонами, которые велись при посредничестве Ганса Крепелина, наместника Стокгольмского замка, и одного из представителей прусского рыцарского ордена, находившегося в то время в Швеции. Весной 1435 г. переговоры окончились перемирием в Хальмстадте, а затем, после того как король осенью 1435 г. снова вернулся в Стокгольм, был заключен и настоящий мир. Так король избежал судебного разбирательства дела, нарушив решение, принятое в предыдущем году, и все должно было пойти по-старому. Лишь в некоторых вопросах Эрику пришлось изменить свою политику. Он назначил угодных ему лиц на долгое время остававшиеся вакантными высшие государственные должности дротса и маршала, но гарантировал государственному совету известное влияние при назначении фогдов во всех областях Швеции (за исключением Стокгольма, Нючёпинга и Кальмара). Одну из богатейших областей страны, Эребру, Эрик пожаловал в лен Энгельбректу. Он смягчил также бремя налогов. В свою очередь король настоял на возмещении убытков, которые он понес в связи с походом Энгельбректа в Халланд, и на восстановлении пошатнувшегося авторитета королевской власти. В результате такого компромисса шведский государственный совет превращался в орган, бывший противовесом королевской власти. Энгельбрект получил высокий государственный пост. Но этот компромисс так и не разрешил вопросов, из-за которых разгорелась борьба.
В высшей степени произвольно толкуя полученные им правомочия, Эрик назначил преданных ему людей фогдами в городах восточного побережья — Стекеборге и Стекехольме. Новый маршал, Карл Кнутссон Бунде, первое лицо в государстве во время отсутствия короля, занял довольно двусмысленную позицию. В дальнейшем ему и Энгельбректу предстояло играть главную роль в государственных делах Швеции.
Волнение в стране все усиливалось. Последнее перемирие, заключенное с королем Эриком, в глазах простого народа было поражением, хотя государственный совет и получил некоторые конституционные гарантии. Идеальные порядки эпохи Эрика Святого установлены не были. Вскоре даже государственный совет и маршал убедились в том, что между положением вещей, которое должно было бы существовать на основании соглашения, заключенного в октябре 1435 г., и действительным положением вещей в Швеции существует огромная разница. Королевские фогды прочно сидели на своих местах в важнейших замках и городах страны; с другой стороны, Энгельбрект Энгельбректссон и его верный помощник Эрик Пуке говорили маршалу «немало горьких истин» о том, как народ относится к происходящему.
Уже в начале января 1436 г., ровно через год после заседания в 1435 г., в Арбоге состоялось новое большое заседание государственного совета. Королю были направлены новые жалобы и обвинения, для которых истекший период, а особенно последние два месяца, дали особенно много поводов. Снова Эрику угрожали свержением с престола, если он не изменит своей политики. А Энгельбрект и Кнутссон непосредственно после заседания совета захватили столицу (правда, стокгольмская крепость оставалась в руках королевского наместника). Можно сказать, что положение восставших было теперь примерно таким же, как и в первые месяцы движения, но с некоторыми существенными отличиями. Для нового восстания требовалось найти руководителя.
Такой исход выборов позволяет судить об изменении общего положения в стране со времени эпизода в Вадстене в августе 1434 г., несмотря на все кажущееся сходство между этими двумя периодами. Действительно, выборы означали прежде всего усиление вражды к Энгельбректу со стороны определенных кругов шведского дворянства. Но на сей раз очень скоро было восстановлено положение, существовавшее до выборов. Энгельбрект по-прежнему оставался вождем наряду с маршалом. Вскоре он отправился в новый военный поход. Весной 1436 г. армия Энгельбректа быстро прошла почти по всему южному побережью Скандинавского полуострова. Она миновала сначала Кальмар, где ее пыталось остановить войско датского правителя этой земли Ёнса Грима, далее прошла в Блекинге, оттуда двинулась к Лахольму в Южном Халланде и лишь затем — в северо-западное Сконе, где снова было заключено перемирие. Наконец, из Сконе армия направилась вдоль всего Халландского побережья. Маршрут этого похода свидетельствует о существовании сознательного стратегического плана; план этот заключался в том, чтобы захватить устья всех рек, протекавших почти на всем своем протяжении в пределах тогдашних границ Швеции, и только в нижнем своем течении — по датским прибрежным провинциям. Именно поэтому Эрик Померанский выстроил в этих местах свои укрепленные замки, обеспечивающие безопасное плавание по Эресуну, и, назначив преданных ему наместников, позаботился об укреплении своей власти над всем восточным побережьем Швеции. Оба противника прекрасно понимали политическое и стратегическое значение всего этого побережья и ведущих к нему путей.
Энгельбрект не смог лично довести поход до конца. Он заболел, кажется, ревматизмом и удалился в свой замок Эребрухус. В Эребру в это время находились два его личных заклятых врага: рыцарь Бенгт Стенесон (из рода, носящего имя «Ночь и день») — лагман в районе Нерке и его сын Магнус Бенгтссон. Выяснить причины их враждебного отношения к нему довольно трудно. Согласно рифмованной хронике, Бенгт захватил когда-то любекcкое торговое судно, а Энгельбрект вместе с Эриком Пуке в свою очередь завладел ленным поместьем Бенгта — Тельехусом. Было постановлено, что государственный совет рассмотрит этот спор и вынесет свое решение в начале весны.
В конце апреля или в начале мая Энгельбрект, несмотря на свою болезнь, отправился из Эребру в Стокгольм на заседание государственного совета. Он переправился в лодке через Ельмарское озеро и остановился на ночлег на маленьком острове, неподалеку от замка Ексхольма, принадлежавшего его врагу, Бенгту Стенссону. Было холодно. Спутники Энгельбректа разожгли костер. При свете костра они увидели приближающегося на лодке Магнуса Бенгтссона в сопровождении свиты. Магнус соскочил на берег и с топором в руках бросился на стоявшего тут же на костылях Энгельбректа (по сообщению рифмованной хроники, Энгельбрект направился к озеру, чтобы встретить Магнуса). Энгельбрект упал; тело его было пронзено тучей стрел. Убийство народного вождя на острове в Ельмаре вызвало в Швеции крупные изменения. С конца зимы Карл Кнутссон вновь стал играть руководящую роль, а крестьянское движение осталось без вождя, лишившись единственного человека, который мог бы придать ему силу и создать нечто подобное армии.
В ближайшие месяцы после смерти Энгельбректа произошел целый ряд важных событий. В октябре государственный совет выдал убийце Энгельбректа Магнусу и его отцу Бенгту Стенссону охранную грамоту. А когда старый соратник Энгельбректа Эрик Пуке несколько месяцев спустя окончательно порвал с Карлом Кнутссоном и встал во главе не прекращавшегося в областях Швеции — Вестманланде, Нерке и Далекарлии — движения, он был схвачен (при обстоятельствах, сильно компрометирующих Карла Кнутссона), осужден и затем казнен; еще до того многие из его сторонников были сожжены на костре, якобы за государственную измену, или понесли другие наказания. Предпосылок для совместных действий восставших и государственного совета уже не было.
В глазах друзей и сторонников Энгельбректа он вскоре превратился в мученика, подобного сказочным героям библии; тело его, пронзенное пятнадцатью стрелами, напоминало о мученичестве святого Себастьяна. Немецкий летописец Герман Корнер из Любека, города, где, по вполне понятным причинам, проявляли живой интерес к знаменитому шведскому рудокопу с немецким именем, так рисовал образ Энгельбректа:
«Муж большого ума и энергии, свободный швед по имени Энгельбрект поднял восстание против короля Эрика, не желая более терпеть невыносимых злоупотреблений, которым подвергались горожане, крестьяне и весь шведский народ со стороны датских фогдов, военачальников и короля. Может быть, господь избрал его и дал ему силу, как Саулу, защитить свой народ и покончить с противниками справедливости. Энгельбрект взялся за оружие, конечно, не из какого-либо высокомерия ума и не из желания властвовать, но исключительно из сочувствия к страждущим».
Для крестьянства средней Швеции и даже для горожан он вскоре стал святым — к его могиле в Эребру совершались паломничества, как к могилам Эрика Святого в Упсале и Биргитты в Вадстене.
Государственный совет и Карл Кнутссон, являвшийся в нем наиболее видной фигурой, решили теперь продолжать борьбу с Эриком Померанским, который вновь пытался восстановить неограниченную власть. Эта борьба началась еще в январе 1436 г. Первым ее выражением были письма к королю и военные походы Энгельбректа весной этого года. В разгаре лета спорящие стороны — король Эрик и государственный совет Швеции — снова встретились в Кальмаре. Там же собрались в качестве посредников между спорящими сторонами государственные советы Дании и Норвегии, а также представители Ганзы. Длительному обсуждению подвергся вопрос первостепенной важности: останется ли за королем право по своему усмотрению назначать представителей центральной власти наместниками в замках Швеции или он должен будет признать требование шведов, чтобы, согласно старому шведскому праву, наместники назначались только из их среды.