История Словакии
Шрифт:
Словацкие верующие не всегда пассивно принимали решения церковных властей. Иногда дело доходило до бунтов и протестов. Поэтому часть священников решила не ходить на конфирмацию в словацкие районы, другие проводили конфирмацию в сопровождении жандармов. Уникальную форму и продолжительность имел протест против назначенного промадьярского священника в Лучках в Липтове, где крестьяне в 1906— 1911 гг. бойкотировали священника и церковь, а все обряды исполняли сами. В близлежащей Черновой во время освящения церкви вспыхнул скандал, который 27 октября 1907 г. закончился стрельбой по сельчанам (15 убитых и 70 раненых) и последующим сфабрикованным судебным процессом против жителей Черновой. Хотя суть конфликтов верующих с католическими священниками и высшими иерархами церкви лежала в религиозной сфере, их обострение и широкое освещение средствами
Протестантские церкви в Венгрии — лютеранского и кальвинистского толка — придерживались принципа паритета духовенства и мирян. Их пресвитерианско-синодальное церковное управление предоставляло протестантам сравнительно большую свободу, чем в австрийской части монархии, где действовала консисторская система. Протестантское духовенство объединяли более демократические структуры, чем живущее в строгой субординации католическое. Однако ввиду слабой материальной базы протестанские церкви зависели от государственной поддержки их институтов, школ, приходских священнослужителей и учителей.
Вследствие этой материальной зависимости они разделяли правительственную идеологию единой политической нации, т. е. мадьяризацию.
В начале XX в. к лютеранам принадлежало 430 000 словаков (24% словаков по всей Венгрии и 14% всех жителей на территории Словакии), и это в 210-ти чисто словацких церковных общинах, в 79-ти словацко-венгерских, в 9-ти словацко-немецких и в 26-ти трехязычных. Высокий авторитет родного языка в протестантской традиции и большая децентрализация протестантской церкви позволили словацкому национальному движению опираться на местные и региональные церковные структуры. Еще перед революцией 1848—1849 гг. в автономном управлении протестантской церкви активизировалось венгерское дворянство, рьяно насаждавшее мадьяризацию. Послереволюционные предложения Яна Коллара и Карола Кузмани о реорганизации протестантизма в Венгрии были направлены на ослабление влияния светских патронов, т. е. венгерской аристократии.
Проект Кузмани об изменениях в организации управления лютеранской и кальвинистской церквей лег в основу так называемого Протестантского патента, который император издал в 1859 г. в качестве имеющего силу закона для Венгрии. Новая территориальная организация суперинтендантства принимала во внимание территорию Словакии и позволяла словакам и немцам более или менее сплоченно выступать против засилья венгров. Новообразованное Братиславское суперинтендантство под руководством Кузмани ставило перед собой высокую задачу выполнять функцию словацкой национальной церкви, но после смерти Кузмани в 1866 г. оно перестало существовать. В соответствии с патентом было реорганизовано только 229 лютеранских церковных общин, преимущественно словацких. Интенсивная борьба венгров против патента, который они расценивали как воплощенный диктат Вены, организационная неподготовленность словаков и постепенные уступки Вены под давлением венгерских политиков привели после 1867 г. к ликвидации созданных патентом условий.
Лютеранский синод в 1894 г. принял новое территориальное деление, которое сильно ущемило положение словацких протестантов. Однако демократическая организация церкви предоставляла определенное поле деятельности не только проправительственным протестантам, но и «антивенгерским диссидентам», т. е. национально сознательным словакам. Когда генеральный конвент не дал разрешения на внутримиссионерское общество «Траносциус» с мотивировкой, что тем же целям служит уже существующее «Общество Лютера», словаки основали «Траносциус» как акционерное общество (1897 г.). С1899 г. они ежегодно собирались на внутримиссионерских и пастырских конференциях, которые стали корпоративным членом международного Лютеранского союза. Росло количество протестантских журналов. В начале XX в. наряду с чешским языком Кралицкой Библии во многих храмах уже переходили на словацкий как равноценный богослужебный язык.
Угроза секуляризации заставляла и протестантскую церковь внешне и внутренне мобилизоваться. Развивается внутреннее мисиионерство как протестантское движение за ликвидацию материальной и моральной нищеты, в помощь беднякам и больным. Возникают словацкие, венгерские и немецкие внутримиссионерские общества. Братиславский пастор и сениор Карол Эуген Шмидт основывает венгерскую женскую диаконию — институт протестантских
В восточной Словакии при формировании коллективной идентичности важную роль играла греко-католическая церковь. Статистически численность греко-католиков в начале XX в. составляла 4% населения Словакии (более 76 тысяч словаков и русинов). Греко-католическое епископство в Прешове из-за недостаточности политических и социально-культурных предпосылок не могло стать центром теологического учения, а ввиду отсутствия русинского школьного образования здесь не мог появиться и культурный центр русинов. Церковные верхи по условиям своего существования были связаны с государством, и в силу этих причин епископство было сильно мадьяризовано. Греко-католическое духовенство вместе с ассимилированной интеллигенцией убеждало народ, что русины в Венгрии — это «греко-католические венгры». Они старались ввести венгерский язык в литургию, заменить кириллицу на латиницу и перейти с юлианского календаря на григорианский. Мадьяризация не обошла и соседнее ужгородское епископство.
По причине неразвитости гражданского и национального самосознания у большинства греко-католических верующих против мадьяризации церкви протестов было мало. Особой формой недовольства греко-католической церковью являлась схизма — переход в православную веру. В 1901 г. реэмигранты из Америки намеревались организовать православный приход в Бехерове в Шарише. Это движение приобрело относительно большой размах в Закарпатье в мукачевском епископстве, где в православие начали переходить целыми деревнями.
Примерно 150-тысячная еврейская община на территории Словакии (5% населения в 1910 г.) являлась составной частью венгерского еврейского населения. Ее судьбы складывались в силовом поле скрещения разных факторов — процессов модернизации, еврейской эмансипации в обществе (завершившейся с предоставлением равноправия в 1895 г.) и внутреннего религиозного «освобождения» посредством хасидизма и еврейского просветительства хаскалы. Евреи в Словакии в социальном смысле не были однородным сообществом. Кроме социальной дифференциации, они различались между собой культурным базисом, что объясняется разновременностью потоков их переселения. В западной Словакии евреи склонялись скорее к светскому образованию и к связям с окружением, тогда как в восточной Словакии утвердился замкнутый ортодоксальный хасидизм, демонстрируемый и в повседневной жизни: во внешнем виде, в одежде, в обычаях, в языке — идиш.
В процессе вхождения в венгерское гражданское общество евреи оказывались в принципиально иных для себя политических и социальных условиях. Прежде они определяли себя только по принадлежности к своей религии, но эмансипация в XIX в. предоставила им возможность выбора — идентифицировать себя и в национальном отношении или ассимилироваться с другим народом. Среда замкнутых традиционных общин не располагала к адаптации в мажоритарном обществе, поэтому некоторые группы стремились реформировать ее — посредством введения новых элементов в богослужение и в строительство синагог, перемены статуса раввина и т. п. Культурная борьба между приверженцами традиции (с центрами в Братиславе и в восточной Словакии в Гунцовцах) и сторонниками реформирования (с центром в Пепгте) привела к созыву на рубеже 1868—1869 гг. конгресса в Пеште, на котором евреи Венгрии раскололись на два течения — ортодоксальное и реформаторско-неологическое. На территории Словакии, — в отличие от остальных частей Венгрии, — преобладали ортодоксальные евреи. На рубеже веков их численность возросла вследствие нового притока переселенцев из Галиции. Религиозные и социальные потребности еврейской ортодоксальной общины «Оберланд» удовлетворялись стараниями примерно 170 религиозных общин, которые содержали 38 училищ (ешив) для будущих раввинов и около 100 еврейских начальных школ. Зарекомендовавшие себя ешивы со своей программой «препшорского стиля» готовили священнослужителей и для других регионов империи, и для заграницы. В еврейских объединениях, которые тоже делились на ортодоксальную и неологическую часть, большинство организаций носило религиозный или социальный характер. С конца 90-х гг. к ним добавились сионистские организации с новой интерпретацией еврейства в форме еврейского национализма.