История свастики с древнейших времен до наших дней
Шрифт:
кообразный посох, крестовидный же потерял свою длинную ветвь (то есть, саму вертикальную палку, составлявшую непосредственно тело посоха) и превратился в небольшой культовый предмет, который часто изображается на рисунках из древнеегипетских гробниц (на рис. 47 изображены египетские боги Осирис и Изида, причём в левой руке у богини-спасительницы хорошо заметен крестообразный символ). Такой крест называется в этнографии «египетским крестом», или крестом «анкх» (по его древнему коптскому названию ankh — «жизнь»), и, как считается, в незапамятные времена являлся символом жизни. От обычного «прямого» креста символ «анкх» отличается тем, что его верхнее окончание петлеобразно — чтобы амулет было удобно носить в руке, наподобие сумочки. Судя по обилию изображений, в Древнем Египте крест «анкх» был окружён всенародным почитанием — его и до сих пор, в латунном исполнении, можно купить в лавочках, торгующих талисманами и амулетами.
Подчеркнем, что жизнедавцем в данной функции являлся не сам крест, а применявшее его божество — ведь богине Изиде выпала на долю нелёгкая участь собрать по пустыне части расчленённого злобным богом Сетом тела мужа, сложить их воедино и возродить для новой жизни. Крест «анкх» мог
быть лишь вспомогательным средством в этом деле — недаром он чертился у мумии на груди, ближе к сердцу, которое, как известно, мумифицировали отдельно и вкладывали в грудную полость мумии перед пеленанием (истолковывается это как знак надежды на лучшую жизнь). Впрочем, есть и другая интерпретация, согласно которой крест «анкх» обозначал лук со стрелой, бывших оружием египетского солярного божества в вечной борьбе между Светом и Тьмой.
В связи с версией о происхождении дохристианского креста из посоха с перекладиной давайте рассмотрим происхождение астрологического знака для планеты Венера (известен также как символ для обозначения женского пола) — кружка с крестом внизу. Для египетской иконографии свойственно приводимое нами на рис. 48 изображение крестовидного посоха с «глазом Осириса» наверху, порою интерпретировавшегося как солнце, от которого исходят два луча — горизонтальный и вертикальный (рис. 49). Подобный знак встречался и в Месопотамии, где он считался символом богини любви Иштар (той же Астарты). Он рисовался в виде солнечного круга сверху и крестовидного посоха снизу (рис. 50).
От креста с петлёй сверху один шаг до петли с крестом снизу. Если последовательно удлинять петлю, расширяя её диаметр, то у нас получится не крест с петлёй, а петля с крестом. А поскольку крест мог считаться священным (целебным), то понятно желание древних надевать петлю (шнурок) с крестом себе на шею, чтобы чувствовать как бы прикосновение руки богини в любое время дня и ночи. Более
всего распространён обычай носить нательный крест у христиан, однако это не значит, что другие ближневосточные народы не знали его задолго до наступления нашей эры. На рис. 51 изображена группа арамейских (древнепалестинских) воинов, с висящими на шеях крестами, предназначенными, видимо, для магической защиты хозяев в бою в качестве амулетов. На рис. 52 показан портрет ассирийского монарха Шамши-Бела, правившего примерно в 835 г. до н. э., который, вероятно также надеясь на милость богов, надел себе на шею шнурок с крестом. Вид его креста крупным планом мы показываем на рис. 53. На рис. 54 изображён дохристианский железный крест из могилы древнегерманского воина, обнаруженной у посёлка Андернах на Рейне8. Христианам, сделавшим крест одним из главных символов своей религии, не надо было при этом придумывать что- то новое, достаточно было воспринять обычай старый, существовавший веками, терпеливо разъясняя верующим, что они, как и их предки, находятся под защитой крестообразного амулета — только силою уже не языческих божеств — Молохов и Дагонов, — а Христа. В связи с этим историк свастики Шойерманн пишет, что в раннем христианстве делались даже попытки запретить к употреблению крест классической формы, которому предпочиталась свастика (поскольку крестом пользовались в обиходе и некоторые языческие секты), чтобы не смущать неофитов.
Впрочем, жрецам новой религии было легко подобрать объяснение такому положению дел — например, когда выяснилось, что митраисты, приверженцы иранской языческой религии, имеют традицию причащения, очень близкую к христианской, то попы без зазрения совести заявили, что это Сатана нарочно извратил священный христианский обряд среди язычников, чтобы надсмеяться над ним. Марк Минуций Феликс, живший около 180 года нашей эры, естественно, писал: «Ибо мы не почитаем кресты, и другим не советуем! Вы, поклонники деревянных богов, ставите им деревянные кресты, плоть и кровь ваших идолов! Ибо и полевые значки, штандарты и знамёна — что они, если не позолоченные и приукрашенные
Под полевыми знамёнами понимались римские войсковые штандарты в виде орла на длинном шесте, надписанного буквами SPQR — латинской аббревиатуры «сенат и римский народ». Эти знамёна считались священными для солдат и тщательно оберегались в бою — именно от них пошла практика иметь при каждой части боевое знамя и беречь его как зеницу ока. Косвенно это опять-таки доказывает, что в своё время Минуций Феликс знал лишь «тауобразные» кресты — именно в это время в римских катакомбах свастика численно преобладает над крестом, а в качестве христианских используются в основном другие эмблемы — например, агнец или рыбы.
Предвестником христианского крестопочитания является место в апокрифическом «Послании Вараввы» (гл. 12), где говорится, что огненный Змий должен пострадать на кресте, который должен был быть поднят над головами.
Этот апокрифический памятник достаточно ранний, он относится к I веку н. э. Мы не будем вдаваться в сложный вопрос о семантике образов Змия и Дракона в библейской литературе9, упомянем только, что в период после плена с образом Змия среди иудеев стало принято отождествлять Сатану, вера в которого распространялась из Персии. В этом ключе мы должны прочитывать и видение о Звере и Жене в Апокалипсисе Иоанна. Змий, обвивающий крест, является, возможно, иудеохристианской интерпретацией мотива змия, обвивающего посох, частого в древнееврейской литературе, — что, на наш взгляд, является дополнительным аргументом в пользу происхождения дохристианского креста от крещатого посоха. Когда первоначальная символика Змия раздвоилась (Змий эдемского сада, но и Змий — символ мудрости, как в книге Премудрости Соломона), медный Змий, которому поклонялись иудеи в пустыне, стал восприниматься как символ сходящего с неба огня, т. е. молнии — после же окончательной победы христианства была сделана попытка переосмыслить образ Змия как символ слова божия (иначе «слово божие» символизировалось молнией, либо «небесным огнём» — знак вроде рисунка пылающего костра, и, наконец, Солнцем). Раннехристианские писатели сравнивали Христа, висящего на кресте, с иудейским семисвечником, поскольку он — «свет миру». Здесь, как мы видим, крест, порою со вписанным в него солнечным кругом (рис. 55) является аналогом свастики, которой, как мы знаем, у семитов не было. Медный Змий (Числа 21:8–9) в Средние века считался аллегористами прообразом имевшего место распятия на Голгофе10.
Основанием всякой крестовой символики Моурант Брок, автор одной из просмотренных нами книг по истории креста, считает связь креста с огнём и светом. Индуисты-брахманы во время некоторых церемоний своей религии держали перед собранием горящий крест. Говорят, что пылающий крест ку-клукс-клановцев восходит к негритянским колдовским церемониям.
Традиция крестопочитания восходит лишь ко времени императора Константина, правившего Империей в IV веке. Был нужен какой-нибудь значительный повод для возведения креста в ранг официального символа, каковой цели послужила следующая легенда. Императрица Елена, деятельная супруга Константина, задалась целью обнаружить крест Христов, для чего в Палестину была отослана специальная экспедиция. В результате раскопок было обнаружено три креста, два из которых, предположительно, принадлежали разбойникам, а третий — Христу. Вопрос идентификации реликвии был оперативно разрешён прикладыванием всех трех крестов по очереди к болящему и покойнику, при этом от одного из них болящий якобы исцелился, а покойник ожил. Тогда участники экспедиции торжественно подняли искомый крест над головами, т. е. «воздвигли» его, в память какового события христианская Церковь затем установила праздник Крестовоздвиженья. Чудотворный же крест был тут же на месте разломан на куски, которые были разосланы по разным городам и стали христианскими реликвиями.
Заказной характер этой легенды, шитой белыми нитками, виден невооружённым глазом. Дерево могло сохраниться где-нибудь в недрах Иудейской пустыни или в пещерах у Мёртвого моря — но не в орошаемой долине Иордана, где, как известно, расположен Иерусалим, в окрестностях которого и совершилось распятие. Если же кто из верующих возразит, что это неисповедимой силой божией крест уцелел, тогда возникает вопрос, зачем этой таинственной силе нужно было сохранять два других креста. Кроме того, если бы там сохранялись все кресты, на которых кто-то когда-то кого-то повесил — как например, римляне участников восстания Бар Кохбы через сотню лет после Иисуса, а они-то должны бы, по сути дела, сохраниться ещё лучше, — то, мы думаем, у участников экспедиции был бы большой выбор, если бы, конечно, местное население этих безлесных районов, не дожидаясь, пока пройдут три века, не пустило бы «святыни» на топливо. Для нас эта ситуация так же невероятна, как, например, массовое обнаружение деревянных крестов, установленных в 1775 году над могилами жертв чумы на Ваганьковском кладбище, — каждый посещавший сельское кладбище знает, что сколь бы фундаментален не был деревянный крест, максимум лет через сорок он подломится и упадёт.
Ну и естественно, когда был обнаружен «настоящий чудотворный» крест, вопрос о почитании именно этого символа был окончательно — на многие века — решён. Заодно разобрались и с его внешним видом. Идеологический подтекст истории Крестовоздвижения виден сразу. Император нуждался в видимом символе укрепления новой религии — ведь язычникам, привыкшим к конкретике, было трудно поверить в историю воплощения, воскресения и пр., не имея явственных доказательств. Вот эти-то доказательства и предоставила императрица Елена, а уж как они были получены — не суть важно.