История трёх судеб. Игра богов
Шрифт:
– Уведите короля в его покои, – распорядился Крист, продолжая угрожающе переводить взгляд с одного человека на другого. Сглотнув ком в горле, Рэндалл поспешил убраться с улицы. Скоро ему станет опасно покидать стены собственной комнаты, так не могло дальше продолжаться. Уходя с площади, король думал о том, кому он мог бы отдать свой трон? Кого люди воспримут с распростертыми объятиями, и буду рады видеть корону на голове этого человека?
Генерал Дабога Аравейл снял с себя полномочия и покинул службу. У него недавно родился второй сын, и мужчина хотел свободное время проводить с ним. Старшего сына главнокомандующего, собиравшегося заменить отца во главе армии, пока никто толком не знал, так как тот жил в замке Кленских. Всех остальных советников, министров и прочих наглых лиц он отверг сразу. Велиант Крист плюнет ему в
Глава 23.
Через заросли пробирались пешком, ведя лошадей под уздцы. Впереди шел Вент, срезая кинжалом сухие ветки кустарников и прочищая путь, за ним Виктор, чтобы не потерялся, и замыкала процессию Миаленика. Все руки девушки покрылись царапинами и покраснели от крапивы. Спрятанное под капюшоном лицо сильно не пострадало, а вот ноги отваливались от многочасовой ходьбы. После обеда в седло они так и не сели, и она нисколько не удивится, если они заблудились. В глубине души лидерша совета не понимала, куда и зачем они едут. Ей хотелось забрать возлюбленного с собой, найти укромный уголок мира и спокойно жить там с ним. Родить ему детей и любоваться тем, как мужчина заботиться о них. Каждый раз, обдумывая эти мысли, Миа смотрела на спину Венториэля и понимала – этому не бывать. Даже если парень и правда что-то испытывает к ней, для него всегда на первом месте будет долг лидера совета, а она уже потом. Да и с его бессмертием они не смогут состариться вместе, и Вент увидит смерть своих детей.
Вот и сейчас мужчина рвался вперед, надеясь сделать то, что должное, а именно остановить легенду о конце и помешать началу новой эпохи, как он это называл. Совета больше нет, а спасти богов теперь могут только они, если это вообще нужно делать. После пережитого во сне, девушка боялась закрывать глаза. Ей жутко хотелось спать, но она не могла пересилить себя и держалась до последнего. Пару раз возлюбленный даже ловил ее, когда дочь герцога падала с седла, отключаясь от усталости. Пока Хенорп больше к ней не приходил, видимо счел первый визит достаточным, но кто знает, когда он решил повторить? Троица снова вернулась в непосредственную близость стены, по словам Виктора, деревня, в которую они идут, должна располагаться именно здесь, и если идти как прежде, подальше от границы, то легко ее пропустить. После неожиданного открытия про судьбу Аполинарии и откровения брата, Миаленика искренне извинилась перед ним и за себя, и за лидера совета. С тех пор напряженности или какой-то вражды между всеми тремя людьми не возникало. Каждый не знал, как долго придется иметь дело с другими, и когда еще понадобиться их помощь.
Венториэль пытался в голове сложить все элементы мозаики в одну картинку, но у него ничего не получалось. Либо выходила полная ерунда, в которую он верить не мог, либо откровенный бред, додуматься до коего мог только сумасшедший. Мужчина хотел получить ответы и найти выход из ситуации, если она действительно такая, как он себе представлял. Неожиданная боль в висках заставила Вента остановиться, опершись рукой о бок лошади, недовольно фыркнувшей и нетерпеливо перебиравшей копытами. Устоять на ногах он смог, а вот Миаленика чуть вскрикнула, зажала ладонями виски и упала на колени. Если она не понимала, что происходит, то мужчина догадывался.
Врезавшийся в зад коня лидера совета, Виктор негодующе остановился. При помощи дара определив, что девушка и две лошади все еще рядом, он непонимающе замер, рукой нащупав преграду на пути.
– В чем дело? – наконец поинтересовался предатель, не зная, что делать и нужно ли что-то предпринять, ведь парень не знал о причине остановки. В принципе, если с Вентом на самом деле случится неприятность, он никогда об этом не узнает, ведь тот скрыт от его дара, а значит оставалось уповать на Миаленику.
– Умер лидер совета, но его должность никому не передалась. В обычных случаях мы не должны ничего чувствовать, но сейчас между нами распределилась его власть. Разум Миаленики слишком слаб, и она чувствует боль сильнее, чем я, – проведя рукой по волосам
– Если Джораха больше нет, может и нам не следует продолжать это путешествие? Все должно успокоиться, – с надеждой в голосе спросила лидерша совета, когда виски перестали пульсировать. Определить изменилась ли длина волос, беглянка сейчас не могла из-за капюшона и прически, но явно давление на голову усилилось. Постепенно боль уходила, и она радовалась этому.
– Процесс уже запущен, от Джораха может ничего не зависеть. Все дело в Алерии, а мы не можем быть уверены в том, что она тоже мертва. Мы почти пришли, через пару километров я чувствую большое скопление разумов, – отрицательно покачал головой Виктор, похлопав коня по шее, пытаясь того тем самым успокоить. Животное нервничало в окружении острых кустарников и крапивы, и нетерпеливо перебирало копытами. Встав с колен, Миаленика отряхнула штаны, как только могла и посмотрела на спутников. Она жутко устала, скоро глаза снова начнут закрываться, и тогда дочь герцога не сможет противиться желанному сну.
– Тогда идем, не будем заставлять себя ждать, – в голосе девушки слышались нотки раздражения. Вся эта идея и цель казалась ей смешной. Подумаешь, какой-то сказочник угадал некоторые события их жизни, а все переполошились из-за него. Весь путь от замка совета она пыталась вдолбить себе это в голову, чтобы не переживать из-за себя и Вента. Миаленика не хотела стать причиной конца света, и искренне надеялась, что строчка про истинного бога и беглянку – не про них.
Когда перед ними наконец предстала деревня, дочь герцога наконец вздохнула с облегчением, не догадываясь, какие трудности ожидают впереди. Ее ноги гудели от усталости, глаза слипались от недосыпания, а волосы казались настолько тяжелыми и жирными, что тянули голову к земле. Поселение оказалось небольшим, от внешнего мира огорожено деревянной изгородью с вплетенными в нее ветками. Таким же образом крестьяне плели корзины в городе Кленских. Протоптанная тропинка вела от прорехи в заборе на восток, в сторону реки. Здесь она начинала сворачивать к границе и неслась дальше на север. Первое, что бросилось Миаленике в глаза, стоило им ступить на огороженную территорию – маленькие ухоженные деревянные домики с травяными крышами. Кое где просматривались и соломенные. По ее представлениям в зданиях могут поместиться не больше трех, четырех человек, и все они казались однокомнатными, без окон.
Занимавшиеся до их прихода своими делами жители замерли и со страхом в глазах смотрели на незнакомцев. Одеты они бедно, чаще всего в вязаные рубахи примерно по колено и такие же плащи. Прямо по улицам, если так можно назвать узенькие проходы между домами, гуляли овцы, бегали куры и другие домашние птицы. Крупных животных, даже лошадей, не наблюдалось.
Шедший первым Венториэль остановился, рассматривая жителей деревни и ожидая от них первых действий или слов, не зная, как реагировать на их ступор. В отличие от него, Виктор дотронулся до дара и гулял между огоньками разума людей, но ничего полезного выведать пока не смог, потому что не понимал их мыслей. Неожиданно какая-то женщина схватила маленького ребенка и бросилась в дом. Дверь из веток хлопнула за ней с характерным глухим звуком. Все остальные начали переглядываться и шептаться друг с другом, пока вперед не вышел человек и не поднял руку. Это оказался мужчина, высокий и худой настолько, что Миа смогла разглядеть его ребра. Одет он в распахнутую рубашку и штаны, одежда явно сделана своими руками, кое-где просвечивались дыры и неровные стяжки. На ногах лапти из травы, посеревшие и начавшие рваться, ведь осень стояла в полном разгаре.
Незнакомец начал говорить на незнакомом ей языке, и брови беглянки взмыли вверх. Девушка и представить не могла, что на территории их страны живут люди, никак не связанные с государством и городами. Одевающиеся и полностью обеспечивающие себя сами. А уж про то, что у них свой язык, об этом и думать не хотелось. Теперь становилось понятно, почему Виктор не разузнал на расстоянии о том, что требовалось. Парень не владел языком и не разбирался в мыслях здешних жителей. По спине побежали мурашки. Когда мужчина закончил, все, находившиеся на улице люди упали на колени, закрыли глаза и подняли руки к нему издав общий хор голосов.