История третья. Гарри и Узы родства
Шрифт:
– Дементоры?!
– ахнула она, а Невилл поежился.
– Ничего себе… Это точно?
– Приедем - увидим, - мрачно ответил я и уставился в окно.
Быстро темнело, сгустился туман, потом пошел дождь, и в купе зажглись лампы. Профессор спал себе и спал, а мы потихоньку играли в замысловатую карточную игру: Гермиона привезла ее из Европы. Там в колоде сотня карт, уйма правил (правда, достаточно простых), и чем больше народу играет, тем веселее. Ну да мы и втроем не скучали.
И вдруг поезд начал тормозить.
– Что за новости?
– удивилась Гермиона.
–
Я выглянул было в коридор, но тут внезапно погасли все лампы. Темень была беспросветная, и я предпочел вернуться.
– Может, авария?
– с дрожью в голосе предположил Невилл. Живоглот отозвался согласным шипением. Кажется, ему что-то пришлось не по нраву…
Хорошо все-таки видеть струны! Во всяком случае, ни на кого сослепу не наткнешься и ногу не отдавишь. С другой стороны, иногда можно увидеть нечто такое, чему уж точно не обрадуешься! Но я опять забегаю вперед…
– Тихо, - произнес хрипловатый голос - это проснулся наш попутчик и осветил купе.
И не только купе, а еще и высокую фигуру на пороге, закутанную в плащ. Лицо пришельца было полностью скрыто капюшоном.
Я присмотрелся и понял, что меня сейчас стошнит: из-под плаща высунулась рука - лоснящаяся, сероватая, вся в слизи и струпьях, как у долго находившегося в воде утопленника. Нет, я никогда не видел утопленников наяву, только в кино, но…
Существо как будто почувствовало мой взгляд и поспешно спрятало руку в складках балахона, а потом протяжно, с хрипом не то взвыло, не то вздохнуло, словно хотело всосать не только воздух, но вообще всё вокруг, и нас обдало могильным холодом, доставшим до самого нутра, а потом…
Гермиона завизжала так, что у меня уши заложило, и ухватила целую связку струн. Тут и я опамятовался и помог ей плести щит. Пригодился бы Невилл, но он забился в дальний угол в обнимку с Живоглотом и тоже вопил дурниной.
Тварь вздрогнула и попятилась, наткнувшись на наш неуклюжий щит. Ой, какая разница, выдержал бы, и ладно!
– А вдруг это кондуктор?
– неожиданно четко и ясно выговорила Гермиона, побелела и грохнулась в обморок, я еле успел ее поймать, чтобы не разбила голову об угол столика. Щит, ясное дело, приказал долго жить, в одиночку я его удержать не смог…
Жаль, конечно, что Гермиона не видела, как профессор Люпин наставил на чудовище палочку, посыпавшую серебряными искрами, после чего оно убралось прочь. Ну да ладно!
– Гарри? Ты в порядке?
– обратился ко мне профессор, а я удивился - откуда бы ему знать мое имя? Хотя мы ведь болтали за игрой, услышал, наверно.
– Я - да, - лаконично отозвался я, - Невилл вроде тоже, а Гермиона в обмороке.
– Не, я уже очнулась!
– отозвалась подруга и села без моей помощи.
– Что это было?
– Съешь шоколада, - сказал Люпин, - помогает. Это был дементор, дети.
– Ну и тварь!
– выговорили мы в унисон, и профессор посмотрел на нас как-то странно.
Шоколад помог, к Гермионе вернулся здоровый цвет лица и обычная болтливость, но даже она не сумела выудить из Люпина что-нибудь ценное. Он вообще от нас сбежал, сказал, пойдет проверить, все ли в порядке
– Значит, вот это и будет нас охранять… - пробормотал Невилл, не выпуская Живоглота.
– А кто будет нас охранять от дементоров?!
Я как-то не нашелся с ответом.
Если честно, я не хотел больше ничего слышать о дементорах. Я проголодался!
Хогсмид встретил нас проливным дождем, и, хотя стояла еще теплая осень, платформа обледенела. Я пожалел первокурсников - им предстояло плыть по озеру в утлых лодочках, - и забрался в карету без лошадей. Ну… на самом деле они там были. Только не лошади. И видели их далеко не все. Я пока не выяснил, в чем тут штука, я сам-то их различал только с помощью струн, но надеялся докопаться до истины с помощью Гермионы, Хагрида и пары энциклопедий.
Ну а после распределения директор Дамблдор взял слово…
– Как вам уже известно, - сказал он, сверкая очками, - в нашу школу прислали на время несколько стражей Азкабана - дементоров, которые находятся здесь по поручению Министерства магии. Сегодня вечером они производили обыск в «Хогвартс-Экспрессе».
Он помолчал, и видно было, что его совсем не радует такая охрана.
– Они будут стоять у всех входов и выходов, - продолжил директор.
– И пока они здесь, никто не должен даже пытаться покинуть Хогвартс без разрешения. Дементоров не проведёшь ни переодеванием, ни какими-либо ещё фокусами, не помогут даже мантии-невидимки.
– Последние слова он произнёс как бы между прочим, и я переглянулся с Гермионой.
– Дементоров тщетно умолять, тщетно просить прощения. Поэтому я вас очень прошу, всех и каждого, не давайте им повода причинить вам вред! Я уже говорил со старостами факультетов и двумя нашими новыми старостами школы, они будут следить, чтобы никто никогда не затевал с дементорами опасной игры…
Перси приосанился и горделиво огляделся. Дамблдор опять замолчал, окинул внимательным взглядом учеников: все подавленно молчали.
– Закончу на более приятной ноте, - продолжил он.
– Счастлив представить двух наших новых преподавателей. Во-первых, профессор Люпин, который любезно согласился занять должность преподавателя защиты от тёмных искусств.
Послышались редкие хлопки: известие не слишком вдохновляло.
– Слушай, что ж он в таких обносках?
– прошептала мне Гермиона. И правда, на фоне празднично одетых коллег Люпин выглядел совсем жалко.
– Откуда я знаю?
– На Снейпа посмотрите, - прошипел Невилл.
Снейп смотрел на профессора Люпина с такой чистой, незамутненной ненавистью во взгляде, какой я никогда прежде не видел! Ну, стало быть, Драко не обманул: они знакомы и знакомы давно!
– Что касается второго назначения, - заговорил Дамблдор после того, как стихли жидкие аплодисменты.
– К сожалению, профессор Кеттлберн, наш специалист по уходу за магическими существами, в конце прошлого семестра подал прошение об отставке. Так вот, с большим удовольствием сообщаю вам, что его должность согласился принять Рубеус Хагрид. Он будет совмещать работу лесничего с преподаванием!