История триумфального падении и проба звезд
Шрифт:
А более доступные цены были! Тот же старый хрущ или вонючую девятиэтажку аналогичного метража где-нибудь в районе Западного Бирюлёво можно было отхватить у родственников скопытившейся бабушки на полтора, а то и два миллиона дешевле… но ни один здравомыслящий человек туда заезжать не хотел.
По крайней мере, так утверждала наша братия. То есть те, кто торговал новостройками.
Суть проста: любой девелопер имел право привлекать денежные средства под строительство жилого дома, а поскольку точечное строительство запретили несколько лет как, то речь шла о крупных жилых комплексах
И вот какая-нибудь семья Бирюзово-Пупкиных, насмотревшись на бабушкины панельки с соседями алкоголиками, поняв, что ипотеку к тому же банки им на эту вторичку выдадут под 16 % годовых, клюют на нашу рекламу и приезжают к нам на объект.
Моя работа была довольно-таки проста: встретить, рассказать, что здесь будет построено, выбрать подходящую квартиру (которая, к слову, стоила что-то около 4,5 миллиона рублей с введением в эксплуатацию через год) и отправить в Сбербанк на подачу документов. Ипотеку людям при этом одобряли на 12 % годовых. Всё это дело потом контрактировалось договором долевого участия и регистрировалось в государственной палате кадастра и картографии. А на основании этого договора и дальнейшего введения дома в эксплуатацию людям оформлялось свидетельство на право собственности. Как-то так.
А самое главное, что, судя по количеству наружной рекламы и предложениям на профильных сайтах, рынок бурлил полным ходом. Девелоперы открывали проект за проектом в погоне за рублём покупателя. Покупатели уверенно смотрели в завтрашний день и оформляли ипотеку на себя и близких. А то, что наш объект стал меньше пользоваться спросом, было вполне понятно.
В 2011 году объявили глобальное расширение границ Москвы. Люди ломанулись скупать всё, что могло в новые границы попасть. Это, кстати, вполне объяснимая вещь – речь идёт не только и не столько о статусе москвича и штампе в паспорте, сколько об удобстве проживания. Как бы подмосковные власти не пиарились, отрицать тот факт, что в области воруют все и не делают почти ничего – глупо. А это значит – плохие дороги, школы, поликлиники, хамская администрация и прочая her’. Так что желание купить квартиру в Москве вполне естественно.
Ажиотажный спрос глуп и неразборчив. Скупали всё, не зная будущих границ. Объект, с которым мы работали, был из таких. Неразбериха длилась долго, продавали оптом. Потом границы объявили – улеглось. Но цены руководство понижать не стало, думая, что и так возьмут. И правы оказались – брали, только мало! А мы привыкли на хорошем спросе денег получать, я понимал, что очень много мест других, где спрос вывозит, и меня вполне закономерно havala печаль.
– Жень! Так немерено проектов в Новой Москве стартовало. Интересные предложения найдутся, думаю, в любом случае.
– Ну, так-то да… – нехотя процедил Volkov.
– Ты лучше вот что! Займи мне, плиз, сотыгу на месяц.
Такого поворота диалога никто не ожидал, и оба выпучили глаза.
– Так ты же, это, уезжаешь вроде как. Как так тебе занимать?
– Ну, уезжаю-то я на десять дней всего («Ой, не факт…» – крутилось в голове), а как приеду – десятосик свой сразу продам.
Zhentos смотрел недоверчиво, с одной стороны, с другой стороны – деньги занимались
– Проще даже не занимать бы было. У тебя знакомые, может, есть, кто его за сотку заберёт?
Недоверие после такой постановки вопроса улетучилось само собой.
В аэропорт на следующее утро я прибыл с одной туристической сумкой, одной активированной кредитной картой лимитом в 150 тысяч, соткой рублей, поменянных на баксы по курсу 25:1, кнопочным мобильным телефоном и твёрдым намерением uporot’sja в первый же день. На дворе стоял 2013 год.
Эпизод 5. Индия. Долгожданная Индия
Жар обжигал кожу. Воздух был плотный и влажный. Где-то в глубине сознания всё естество приветствовало субтропический климат осколками детской памяти.
Я жил в детстве в Индии.
Недолго, по сути, год или полгода, что-то около того. Отец служил на флоте в стране, которой сейчас не существует, и советское правительство продавало индийскому атомные подводные лодки. Не знаю, объявлялось это на официальном уровне или доллары уходили только в Министерство обороны, но это было. Детские воспоминания давно стали скомканными, как лист черновика, но некоторые кадры всплывали в памяти постоянно:
– небоскрёбы Дели в противовес советским хрущёвкам;
– ливневые стены вместо уфимской жары;
– гостиницы с непрекращающимся потоком болливудских фильмов;
– закрытая территория небольшого города Вишакхапатнам, с въездом по пропускам;
– сколопендры под клумбами;
– жаркий Новый год с треками Майкла Джексона и ламбадой на репите;
– рыбацкие лодки с выловленными акулами на борту;
– пляж с хвойными иголками и кокосами, до которых можно дотянуться рукой;
– …и конечно же, бесконечный, бурлящий, бирюзовый, всепоглощающий Индийский океан, свободный, как 91-й год, и родной для меня, как родители.
Эти обрывки воспоминаний лежали клочками во внутреннем кармане закоулков памяти всю жизнь. После развала Союза выбраться на море с детьми родителям так и не удалось. Поэтому первое, что было сделано после получения загранпаспорта и поступления хоть каких-то бабок с работы, – куплена путёвка на море.
Полтора года назад. Египет.
Meshherjakovy Zheka и Vanja (он же Slick). На Новый год. Четыре дня. Четыре дня беспамятного пьянства. Четыре дня разгула треша в стиле «нашей Раши». Четыре дня без крыши. Дальше их закрыли. Это было годом раньше.
С трапа я спускался с трепетом. Безжалостное палящее солнце. Индусы.
Как же, mat' vashu, я по вам соскучился!
Смуглые, худые, толстые, усатые, в рубашках, солнечных очках, опрятные, убогие, на балахонах, сидя, лёжа, стоя. Здрасьте!
Туристический автобус неторопливо вёз нас вглубь Южного Гоа. Гид щебетал про историю здешнего штата, особенности климата и курс валют:
– Штат раньше был колонией Португалии, единственное нормальное пиво – «Фишер»;
– Мы застанем последние деньки туристического сезона перед сезоном дождей;