История воздухоплавания и авиации в России (июль 1914 г. - октябрь 1917 г.)
Шрифт:
Профессор Г. Ботезат разработал круговую номограмму, заменяющую специальные таблицы. Она позволяла вводить в расчет поправку, учитывающую влияние сопротивления воздуха и ветра на полет бомбы. Введение таких поправок требовало после предварительного измерения скорости самолета обращения к таблицам или номограмме для определения первоначальной установки стрелки секундомера. Это усложняло пользование прибором Толмачева, заставляя летчика либо два раза пролетать над целью для определения скорости самолета и соответственной поправки, либо производить для того же предварительные визирования на какой-либо вспомогательный ориентир, лежащий на направлении движения самолета к цели.
Комитет отметил, что "автоматичность прибора штабс-капитана Толмачева от введения
Комитет принял предложение составить таблицы, которые могли служить для прицельного бомбометания при помощи обыкновенного секундомера. К этому времени в армию поступило уже большое количество приборов системы Толмачева, поэтому было решено издать к ним поправочные данные в виде таблиц и круговых номограмм профессора Ботезата упрощенного вида с исчислением высоты от 600 до 5000 м. Такими таблицами вскоре были снабжены почти все самолеты, состоявшие на вооружении русской армии.
Прицел Толмачева не устанавливался на многомоторных самолетах. Командование эскадры кораблей "Илья Муромец" отказалось от него из-за того, что его визир не обладал автоматически устанавливающейся вертикалью маятникового типа [132] . Всякая качка самолета затрудняла визирование цели. В условиях тесной кабины одномоторных самолетов, не позволявшей устанавливать сколько-нибудь громоздкие приборы, прицел Толмачева был приемлем. Просторная же кабина самолетов "Илья Муромец" позволяла применять приборы с автоматической вертикалью, которые с применением таблиц профессора Ботезата обеспечивали более высокую меткость бомбометания.
132
ЦГВИА, ф. 2008, оп. 1, д. 499, л. 56.
Заслуга создания этих приборов принадлежит членам экипажей самолетов "Илья Муромец" А. Н. Журавченко и Иванову. В начале войны артиллерийский офицер капитан Иванов, откомандированный на службу в эскадру воздушных кораблей, сконструировал прицел для сбрасывания авиабомб. Он представлял собой легкую рамку в форме усеченной пирамиды, свободно подвешенную на карданном кольце. Основание пирамиды представляло собой курсовую черту, разделенную поперечными делениями ценою 5° Вдоль курсовой черты с помощью микрометра перемещался рычажок с визирной планкой. Установка последней производилась по угловой шкале. Угол прицеливания отсчитывался автоматически с помощью маятниковой подвески прицельной рамки в карданном кольце. Визирование на цель производилось по двум точкам на прицеле: центру карданного кольца и пересечению визирной планки с курсовой чертой.
Штурман сначала визировал местный ориентир под углом в 45°, потом по вертикали и засекал время полета между первым и вторым визированием (база пролета равнялась высоте полета), затем, зная время и определив по высотомеру длину базы промера, находил скорость самолета относительно земли. Полет производился в плоскости ветра. Пользуясь баллистическими таблицами Г А. Ботезата, штурман находил угол прицеливания по высоте и путевой скорости и устанавливал под найденным углом визирную планку прицела. При подходе к цели, когда прицельный луч пересекал цель, сбрасывалась бомба.
Предпринимались
133
ЦГВИА, ф. 2008, oп. 1, д. 499, л. 117.
Капитан А. Н. Журавченко сконструировал остроумный прибор, названный им "ветрочетом" [134] . Он состоял из нескольких масштабных линеек, шарнирно соединенных между собой и позволявших делать построение векторного треугольника скоростей самолета, ветра и результирующей путевой скорости. При помощи этого прибора стало возможным точно определять угол сноса самолета. Верховное командование признало, что прибор позволяет "точно производить бомбометание по намеченным целям, подходя к ним с любой стороны, не считаясь с направлением ветра, кроме того, благодаря ветрочету явилась возможность введения поправок при прокладывании курса по компасу ночью в облаках" [135]
134
Журавченко А. Н. "Ветрочет" капитана Журавченко. С-Пб, 1916.
135
ЦГВИА, ф. 2008, oп. 1, д. 499, л. 117.
Прицельный прибор Иванова, ветрочет Журавченко и таблицы Ботезата позволяли русским летчикам эффективно проводить бомбометание. Председатель подготовительной авиационной комиссии Особого совещания по обороне государства докладывал: "Бомбометание в эскадре поставлено на значительную высоту; по заявлению генерал-майора Шидловского, оно носит характер артиллерийской стрельбы, причем процент попаданий значителен и колеблется в зависимости от опытности личного состава от 60 до 90 %" [136] . Такой процент попаданий даже для совершенных прицельных приборов считается высоким.
136
ЦГВИА, ф. 369, оп. 8, д. 72, л. 3.
Помимо принятых на вооружение приборов Толмачева и Иванова, военному ведомству были представлены на рассмотрение и другие прицелы. Среди них прибор инженера Гарфа, рассчитанный на бомбометание с поправками на ветер. Теоретически он был хорошо обоснован, в конструктивном отношении представлял собою довольно громоздкий и сложный в обращении прибор лабораторного типа. Комиссия по изучению воздушной артиллерии в конце 1916 г. предложила изобретателю видоизменить его, уменьшив габариты. После таких переделок и в случае удачных испытаний военное ведомство намеревалось заказать 100 приборов.
Однако в ходе войны этот прицел практического применения в авиации не получил.
Профессор Г. А. Ботезат разработал оптический прицел для бомбометания. Военное ведомство предполагало заказать 200 таких прицелов, но их изготовление затянулось, так как ни один завод в России не мог в то время выполнить заказ. Оптические прицелы пытались применять и артиллерийские офицеры эскадры тяжелых кораблей. Но слабо развитая оптическая промышленность России не позволила осуществить их постройку в значительном количестве.