История всемирной литературы Т.2

Бердников Георгий Петрович

Процесс этот тесно связан с осознанием различными народами Индии своей национальной самостоятельности, а также с широкими социальными движениями, носившими демократический характер, хотя и принимавшими подчас религиозную форму. И в том и другом случае характерно обращение к местному фольклору, ориентация на него, и не случайна значительная, а иногда и преимущественная роль фольклорных сюжетов и жанров в формировании той или иной литературы.

Необходимо также иметь в виду, что при известном типологическом единстве социального, экономического и культурного развития народов Индии оно не было вполне синхронным и отличалось в конкретных случаях рядом специфических черт. В этой связи некоторые местные литературы (например, литературы индийского Юга: каннада, телугу,

малаялам и прежде всего тамильская, о которой говорилось выше) появляются сравнительно рано; другие — формируются позднее и еще не представлены в рассматриваемый период письменными памятниками. При этом наиболее стойкими оказываются литературные общности, связанные с определенным языком (например, пракритом махараштри) или с определенной религией (например, джайнизмом), опять-таки использующей для своих текстов какой-либо определенный язык либо диалект (для джайнских священных книг — пракрит ардхамагадхи).

Во всяком случае, конец I тыс. н. э. позволяет наметить контуры общностей, от которых ведут свое начало современные национальные литературы стран Индостанского субконтинента. Несмотря на то что литературный процесс в Индии конца I — начала II тыс. изучен неудовлетворительно, тем не менее возможно проследить некоторые существенные черты таких преднациональных литературных общностей.

У истоков самостоятельного развития литературы каннада стоит поэт Пампа (X в.), признанный у себя на родине великим, автор «Адипураны» («Изначальная пурана»), сочинения об апостолах джайнизма, и поэмы «Викрамарджунавиджайя» («Победа мужественного Арджуны»), пересказывающей часть сюжета «Махабхараты».

Пампа искусно вплетает в сюжет своей поэмы события современной ему истории, а в образе Арджуны косвенно изображает Арикесари II, историческую личность, одного из правителей династии Чалукья. Как и Пампа, два других видных поэта X в. — Понна и Ранна — были джайнами и в своих произведениях использовали джайнские сюжеты. Особенно заметный след в литературе оставил Ранна, который известен не только как автор джайнской пураны, но и как составитель первого толкового словаря каннада, а также создатель двух поэм на сюжеты «Махабхараты», в одной из которых он в образе Бхимы вывел своего патрона — царя Сатьяшраю.

Многие произведения поэтов каннада X—XII вв. носят ярко выраженный джайнский характер, но на каннада также появляются повествовательные произведения светского характера, например чампу «Панчатантра» Дургасимхи (середина XII в.) или чампу «Лилавати» Немичандры (XII в.), примыкающие по сюжету и стилю к «Васавадатте» Субандху. В начале XII в. была написана и «Рамачандрапурана» Нагачандры, являющаяся специфически джайнской версией «Рамаяны», значительно отличающейся от поэмы Вальмики.

Как мы видим, джайнские авторы, писавшие на каннада, часто обращаются к опыту санскритской литературы, используя ее сюжеты для обогащения родной литературы, разрабатывают, опираясь на санскритские поэтики и грамматики, поэтику и лексикографию каннада. Однако с конца XII в. зависимость литературы каннада от санскритской заметно ослабевает и, наоборот, возрастает роль местной фольклорной традиции. Появляются новые литературные жанры и стихотворные формы, первые прозаические произведения. В этой связи следует отметить роль основателя одной из влиятельных шиваитских сект Басавы (вторая половина XII в.), который для пропаганды шиваитского культа написал большое количество так называемых вачан — коротких афоризмов в ритмической прозе, введя в литературу каннада новый и тесно связанный с фольклором жанр, ставший вскоре весьма популярным.

Истоки литературы телугу восходят к довольно раннему периоду. Уже в одном из санскритских сочинений в VI—VII вв., трактовавшем вопросы просодии, упомянуты стихотворные размеры, совершенно неизвестные на санскрите, но характерные для поэзии телугу. Но собственно литература телугу начинается с перевода первых двух книг «Махабхараты» поэтом Наннаей (XI в.). Как и в других новоиндийских литературах, это не столько перевод, сколько интерпретация, отмеченная творческой фантазией автора и окрашенная

местным колоритом. Перевод Наннаи был закончен поэтами Тикканой (XIII в.) и Эрраной (начало XIV в.), и в целом телугская «Махабхарата» считается одним из лучших по своим художественным достоинствам переводов санскритского эпоса на национальные индийские языки.

Среди сравнительно небольшого числа памятников раннего периода литературы телугу видное место занимают как канонические, так и собственно художественные произведения, связанные с шиваитской сектой вирашайва. Поэма «Кумарасамбхава» («Рождение Кумары»), написанная шиваитом Наннечодой (ок. 1080—1150 гг. н. э.), перекликается со знаменитой одноименной поэмой Калидасы и в целом соответствует нормам санскритского эпического жанра махакавья. Но все-таки это вполне оригинальное произведение, находящееся прежде всего в русле местной литературной традиции.

Начальный период развития литературы телугу завершается двумя переводами «Рамаяны». Один из них, выполненный в фольклорном размере двипада, представляет собой сочинение, адресованное простому народу, и весьма отличается и по содержанию, и по стилю от эпоса Вальмики. Создан этот перевод во второй половине XIII в. поэтом Буддхи Редди. Второй перевод, так называемая «Бхаскарова Рамаяна», принадлежит целой группе поэтов, отличается разностильностью и, несомненно, значительно больше первого ориентирован на нормы санскритской поэтики.

О первоначальном периоде литературы малаялам можно судить только по богатой фольклорной поэзии «Пачча малаялам», восходящей к VI—X вв. и представленной культовыми и обрядовыми песнями, а также песнями, связанными с трудовыми процессами и с народными праздниками. То обстоятельство, что Керала (область распространения языка малаялам) долгое время находилась под властью тамильских царей, определило значительное влияние тамильской литературы на начальный период развития литературы малаялам.

Следствием этого влияния было возникновение литературной школы патту, ориентировавшейся на тамильские поэтические образцы. С произведения, написанного в соответствии с требованиями этой школы — поэмы «Рамачаритам» («Жизнь Рамы») — по мотивам «Рамаяны» Вальмики, и начинается история литературы на малаялам. Автором «Рамачаритам» считают поэта Чирамана (ок. XII—XIII вв.).

Двое на террасе

Миниатюра Деканской школы. Середина XVIII в.

Музей Гиме. Париж

Не менее важной, чем патту, была другая школа, маниправалам, примыкавшая, в отличие от первой, преимущественно к санскритской традиции. С ней связано творчество поэта Толана (вероятно, конец X — начало XI в.), стихи которого стали достоянием фольклора. Как и другие индийские литературы начала II тыс., литература малаялам широко обращается к жанру чампу.

О литературном процессе конца I — начала II тыс. у народов Северо-Западной Индии и о том, как он отражен в местных языках, наши сведения весьма скудны. Одним из наиболее ярких проявлений этого процесса была поэма Аддахмана Мультани (ок. IX—X вв.) «Сандешрасак» («Поэма о посланиях»), написанная на родном языке поэта (мультани). Поэма демонстрирует прекрасное знакомство ее автора с литературой на санскрите, но начинается она страстной защитой прав родного языка, противопоставленного санскриту, пракритам и апабхранше. Аддахман искусно вплетает в сюжет своей поэмы парафразы из «Облака-вестника» и «Времен года» Калидасы, перекликающиеся с близкой им по содержанию местной календарной фольклорной поэзией, песнями о разлуке и т. п. Современные индийские и пакистанские литературоведы рассматривают Аддахмана как предтечу пенджабской литературы.