История всемирной литературы Т.3
Шрифт:
Сила книг Дю Файля в том, что в их основе лежит окружавшая писателя жизнь; это позволило ему дать яркие портреты персонажей, наделить их образной и индивидуализированной речью; надо сказать, что в позднем сборнике, более серьезном по тону, язык Дю Файля отчасти утрачивает сочность, становится перегруженным латинскими цитатами и юридическими выражениями — профессия адвоката сделала свое дело.
Творчество Ноэля дю Файля оказало влияние на писателей следующих поколений — на Скаррона и Лафонтена. Дю Файль, этот, по словам Анатоля Франса, «самый изобретательный и плодовитый из новеллистов той эпохи», находил читателей и в последующие столетия.
ПОЭЗИЯ ПЛЕЯДЫ
Третью четверть XVI в. — годы царствования Генриха II (1547—1559), Франциска II (1559—1560) и Карла IX (1560—1574) называют не их
Теоретические положения Плеяды были изложены в трактатах, предисловиях, поэтических посланиях. Первое место и по времени, и по значению принадлежит здесь «Защите и прославлению французского языка» (1549) Жоашена Дю Белле. Во Франции трактатов по поэтике было немало в Средние века, за год до манифеста Плеяды появилось «Поэтическое искусство» Тома Себилле (1512—1589), подводившее итог достижениям школы Маро и полное ощущения необходимости перемен. Пафосом обновления был пронизан и манифест Плеяды, хотя Дю Белле не отрицал ни заслуг Маро и его последователей, ни весомости национальных эпических традиций, которые могли стать источником новых художественных импульсов. Уже перед непосредственными предшественниками Плеяды стоял вопрос о создании национальной поэтической школы. Об этой задаче, взятой на себя соратниками Дю Белле и Ронсара, и было сказано в «Защите и прославлении французского языка».
Плеяда самоопределилась как единая национальная поэтическая школа, противопоставив себя пережиткам Средневековья — многочисленным провинциальным группировкам и кружкам с их приверженностью к старым лирическим формам, узостью тематики, с их неумением опереться на античный опыт и на традиции итальянского Ренессанса. Забота обо всей французской литературе во имя возвеличенья и славы Франции отличает деятельность Плеяды с первых же ее шагов. Это отразилось и в защите французского языка как полнокровного языка литературы. В защите возможностей родного языка, разумеется, не нужно видеть осуждения латыни. Знатоки античной культуры, поэты Плеяды понимали величие переворота, вызванного изучением писателей Древней Греции и Рима, для европейской культуры. Они были не против латыни, но за родной язык. Дю Белле обрушивался на плохих французских поэтов, не развивающих свой язык, а лишь портящих его. Дю Белле и Ронсар советовали обильно черпать языковые богатства не только из сокровищницы античности, но и из провинциальных диалектов. Таким образом, в манифесте Плеяды еще не было характерного для классицизма и новой фазы развития национального сознания стремления к языковому монизму. Существенно для теории Плеяды понимание языка как искусства. Языки, по Дю Белле, создаются людьми; а раз так, то и их совершенствование — дело людей; поэзия признавалась высшей фермой существования языка, следовательно, и основная тяжесть совершенствования языка выпала на долю поэтов.
Основной источник обновления языка и литературы Плеяда видела в «подражании». Понятие подражания, восходившее к аристотелевскому понятию «мимесиса» (подражание, имитация, но и воспроизведение в искусстве), имевшее огромное значение для всей эстетики XVI в., у Дю Белле многопланово. Он отвергает буквальное следование оригиналу,
Античность, с точки зрения Дю Белле, могла предоставить французской поэзии свои жанры и формы. Одни из них были затем действительно усвоены, другие, например пиндарическая ода, не привились и остались на стадии опытов. Плеяда также призывала активно заимствовать достижения ренессансной литературы Италии. Трактат Бембо, реформатора итальянской поэзии, «Рассуждение в прозе о народном языке» (1525) был известен ученикам Дора, а «Диалог о языках» (1542) Спероне Сперони, ученика Бембо, был использован Дю Белле при написании «Защиты». Иное понимание искусства, как подражания природе, прямо восходящее к «Поэтике» Аристотеля и предвещающее классицизм, появляется в теоретических высказываниях членов Плеяды в 60-е годы и позднее, например, в трактате Ронсара (1565) и уже совсем определенно — у Воклена де Ла Френе (1605).
Дю Белле и Ронсар, разрабатывая новую теорию, опирающуюся на античную систему жанров, уделяли внимание выразительным функциям слова. Это отвечало их представлению о литературе как о высоком искусстве, противостоящем «умению» рифмачей, пишущих по заказу. В этом вопросе Плеяда подготавливала классицизм — Ронсар в своем «Поэтическом искусстве» требует выбора и меры, лаконичности и законченности формы, советуя избегать «манеры итальянцев, которые нагромождают обычно четыре или пять эпитетов в одном стихе».
Теория Плеяды требовала также от поэта постоянного труда. Следом за Горацием, чье «Послание к Писонам» оказало большое влияние на Дю Белле, «Защита» советовала не торопиться с обнародованием произведений, а без устали шлифовать и отделывать их стиль. Однако ученость и трудолюбие не принесут плодов, если поэт не будет «посещаем музами»; теория поэтического вдохновения строится Плеядой в соответствии с учением Платона, утверждающим, что поэты — выразители нисходящего на них божественного вдохновения. Содержащаяся в «Защите» теория поэтического вдохновения была направлена прежде всего против официальных стихотворцев, готовых писать стихи по требованию — в нужном духе и в нужном стиле. Тем самым утверждалась мысль о высоком назначении поэта-творца. Дю Белле ставил деятельность поэта в один ряд с подвигом полководцев, строителей, ученых. Поэт должен был заставить читателя «негодовать, успокаиваться, радоваться, огорчаться, любить, ненавидеть».
Поэзия больших мыслей, высоких чувств, каковой представлялась французская литература реформаторам Плеяды, не могла отгораживаться от жизни, и Дю Белле, продолжая в данном случае традиции Рабле, напоминал: «Хочу я также предупредить тебя, чтобы ты навещал иногда не только ученых, но и всякого рода рабочих и ремесленников — моряков, литейщиков, живописцев, граверов и других — и знал бы их изобретения, наименование материала и его назначение, употребляемые в их искусствах и ремеслах».
Портрет Жоашена Дю Белле
Гравюра на дереве. XVI в.
Дю Белле не мог предвидеть, что наиболее ценным будет вклад Плеяды в области лирики, и считал создание национальной эпопеи основной задачей французской поэзии (теорию эпоса, намеченную в «Защите», разработал в 1572 г. Ронсар в предисловии к «Франсиаде»). С приходом Плеяды появляется новый тип литератора. Писатели становятся менее зависимыми не только от жизни и вкусов мелких дворов, но и от королевского двора, с которым они были вынуждены на практике связывать свое представление о национальном единстве. Среди поэтов школы Ронсара немало ученых (Дора, Пелетье), есть представители «свободных профессий» (например, живописец Никола Денизо), но много людей из служилого, часто беспоместного дворянства. Без особой натяжки можно сказать, что Ронсар, Дю Белле и их последователи отражали интересы широкого слоя французской интеллигенции, воспитанной на гуманистической культуре европейского Возрождения.