Истра 1941
Шрифт:
Дикая орава подходила ближе и ближе, беспорядочно стреляя из автоматов. Чернышев открыл огонь. Бандиты падали один за другим как подкошенные, другие шагали по трупам.
Наши пошли в атаку. Надо было поддержать их огнем. Новая лента, новые очереди по врагу. В 50 шагах от пулемета образовалась куча вражеских трупов. Фашисты уже не шли в полный рост — они пригнулись, потом поползли, как змеи.
У Чернышева кончились патроны. Тогда он подал команду группе бойцов на левом фланге приготовиться к атаке, а сам взял винтовку и с криком: «За партию! За Родину!» — бросился на фашистов.
Советские богатыри и на этот раз отразили врага. В этом бою Николай Чернышев пал смертью
В кармане Чернышева нашли письмо к другу. Он писал его перед боем. Вот выдержка из этого письма:
«Павел, чудесный мой друг! Скажу тебе открыто, я многое в жизни люблю: очень люблю свою мать, семью, какой-то особенной любовью люблю места, где родился и вырос. Чертовски люблю музыку. Никакое несчастье не выдавит из моих глаз слезы. Но стоит мне под настроение послушать игру Ойстраха на скрипке, как слезы сами катятся из глаз. Возможно, это наивно и смешно, но это так. Крепко люблю я людей. И знаешь каких? Больше всего люблю бесстрашных. Человек, не умеющий победить страх, думающий в трудные минуты о спасении своей жизни, — такой человек противен мне. Но у нас таких ничтожно мало, у нас каждый готов пожертвовать жизнью за Родину. За это я люблю советских людей.
Я очень люблю семью, музыку, храбрых людей, но Родину люблю сильнее всего на свете, потому что без нее не будет ни семьи, ни музыки, ни свободных и бесстрашных людей, то есть без Родины не будет самой жизни».
Автор этих замечательных слов, кавалер ордена Ленина Н.А. Чернышев был по-настоящему бесстрашным человеком. Таких народ никогда не забудет. Они, герои гигантской битвы с варварами двадцатого века, с беззаветной храбростью отстаивали нашу честь, свободу. Они отбрасывали орды фашистов, обращали их в бегство. Они умножали славу непобедимого русского оружия. Наш народ-победитель сложил и еще сложит о своих героях прекрасные песни и в сердце своем воздвигнет им памятник вечной любви и немеркнущей славы.
БЫЛИ СХВАТКИ БОЕВЫЕ!
ГРАНАТЫ — К БОЮ!
Род. в 1920 г. Служил рядовым в 89-м отдельном саперном батальоне 78-й (9-й гвардейской) стрелковой дивизии.
В настоящее время проживает в Кировской области.
Из первых боев, которые мы вели под Москвой, мне особенно запомнился тот, что был недалеко от деревни Онуфриево. Гитлеровцы наседали, а у нас. как на грех, кончились патроны. Что делать? Наш командир лейтенант Козлов говорит:
— А ну-ка, ребята, давайте гранаты делать, да побыстрее.
«Гранаты? — подумал я. — Смеется, что ли, лейтенант. Где же и из чего их делать? Да и когда? Немцы-то ведь жмут».
А лейтенант опять не унимается:
— Берите шашки, — говорит, — закладывайте в них бикфордов шнур. Вот вам и гранаты будут.
Каждый из нас тотчас взял себе по нескольку 400-граммовых шашек, заложил в каждую по короткому, сантиметров в пять-шесть, кусочку бикфордова шнура и стал ждать дальнейшего приказа.
А фашисты уже рядом стреляют…
— Гранаты — к бою! — кричит лейтенант.
Мы все сразу стали бросать шашки в солдат. Они сначала остановились, опешили, что ли, а потом как повернут да как побегут! А наш лейтенант снова:
— Вперед! — кричит. — За Родину! Коли захватчиков
штыком!
Что тут было! Гитлеровцы бегут, вопят, падают убитые и раненые. А мы кричим:
— Ура! Бей их, не жалей гранат!
И произошло чудо: хорошо вооруженные, превосходящие нас по численности фашисты в панике отступили.
Запомнился мне еще один боевой эпизод. Это было уже в середине декабря. Мороз трещал, как у нас в Сибири. Отступая под натиском наших войск, гитлеровцы взорвали плотину Истринского водохранилища. Вода поднялась вровень с берегами. Наша рота под командованием старшего лейтенанта А. Трушникова, использовав подручные средства, навела переправу. Мы разобрали несколько стоявших вблизи домов сараев, притащили солому. На слой связанных бревен намораживали слой соломы и опять клали слой бревен. Получалось прочно, надежно. Все это приходилось делать под непрерывным обстрелом вражеской артиллерии и минометов. Падали убитые, выходили из строя раненые. Взрывной волной и я был сброшен в воду, но, к счастью, успел ухватиться за оторвавшееся от плота бревно, а друзья-солдаты помогли мне благополучно выбраться из ледяной воды на берег. Правда, после этого я попал в госпиталь с крупозным воспалением легких. После выздоровления я опять воевал, был дважды ранен.
БОЕВАЯ ЗАДАЧА
Род. в 1921 г. Служил рядовым взвода разведки третьего батальона 40-го (18-го гвардейского) стрелкового полка. Награжден орденом Красной Звезды, орденом Славы III степени и несколькими медалями.
Ныне И.Ф. Постыляков живет на Урале, в г. Нижняя Салда Свердловской области.
Я рядовой солдат. Служил во взводе разведки третьего батальона 18-го гвардейского стрелкового полка. Первое, что я узнал на войне, — это горечь отступления. Враг сосредоточил под Москвой крупные силы. Мы уступали ему в численности войск и вооружении. Посмотришь кругом — бойцы как на подбор: здоровые, сильные, ненавидящие врага и готовые биться с ним до конца. Но вот поступает приказ отойти на новый рубеж. И мы отходим…
Однажды я и еще два бойца оказались отрезанными от своего батальона. Сидим мы в овражке. Думаем, что делать, как добраться до своих? Вдруг, откуда ни возьмись, появился фашистский танк. Куда он торопился и зачем — нам, конечно, не было ведомо. Знали одно, что это машина врага и пропустить ее мимо себя нельзя.
Не сговариваясь, мы приготовили танку «угощение». У меня была противотанковая граната, у ребят — бутылки с зажигательной смесью. Прижались к земле, ждем «гостя». А он приближается как ни в чем не бывало.
— Бей фашистов! — крикнул я и метнул под танк гранату.
А ребята одновременно со мной стали бросать бутылки. Раздался оглушительный взрыв. Танк остановился как вкопанный. Жаркий огонь лизал его броню, и черный дым клубился над башней.
Дело было сделано. Возбужденные и радостные, мы бросились бежать по овражку и благополучно добрались до расположения своего батальона.
Вскоре у нас были созданы специальные группы истребителей танков. Меня, конечно, как «опытного», зачислили в группу одним из первых. В нашу группу входило 14 бойцов, командиром был назначен лейтенант Казаков. Однажды, получив боевое задание, мы скрыто стали продвигаться вперед. Продвинулись метров на 400. Я лежал в воронке от разорвавшегося снаряда. Смотрю, прямо на меня движется бронетранспортер. Лейтенант кричит: — Держись, Постыляков!