Истребитель гулей. Роман о Готреке Гурниссоне
Шрифт:
— Я рисковал жизнью ради маринованного трупа? — скривился Готрек. — Как эта штука могла умереть ещё больше?
— Непогребённый устоит, — тихим голосом ответила Лхосия, не открывая глаз.
Она переместила ладони под поверхность кокона, когда его содержимое начало двигаться.
Трахос что-то пробормотал, и Маленет усмехнулась, когда сморщенное создание дёрнуло ногами, взболтав жидкость, наполнявшую кокон, что бы это ни было. Медленно он поднял сухую ладонь и прижал её к ладони Лхосии.
Жрица прошептала благодарственную молитву,
А затем существо в коконе заговорило. Не было слышно ни звука, но рот открывался и закрывался, и Лхосия кивнула в ответ.
— Кто создал эту мерзость? — поинтересовалась Маленет.
— Мы этого не делали, — ответила Лхосия, её голос звучал странно, словно эхо. — Ни один смертный не в силах сохранить душу. По крайней мере, естественным путём, — девушка кивнула на кружившихся вокруг неё мотыльков. — Это сила ночниц.
— Ночницы? — нахмурилась Маленет. — Мотыльки?
Лхосия кивнула, голос по-прежнему был тих.
— Предвестники. Наша связь со следующей жизнью. Они сплетают коконы и сохраняют души. Каждый наш предок из бесчисленных поколений был сохранён подобным образом. Мы строили нашу веру на мудрости всего рода. Ничего не потеряно. Ничего не забыто.
Маленет оглянулась на комнату с разорванными коконами.
— До этих пор, ты хотела сказать.
Выражение лица Лхосии ожесточилось.
— Их не должны были оставить здесь. Каждый из этих коконов содержал сотни душ, — она положила на кокон вторую ладонь и зашептала ещё больше молитв. Свет разгорелся так ярко, что казалось, будто она поймала аметистовую звезду. Свет вспыхивал на её застывшем, с молочном отливом лице, делая её похожей на произведение религиозного искусства.
— И как эта штука проведёт нас к твоему князю? — встрял Готрек.
При слове «штука» на лице Лхосии промелькнул гнев, но она кивнула.
— Мы находимся в разделительной камере. Я отделила свою душу от тела, чтобы иметь возможность говорить со своим предком, — она строго посмотрела на них. — Ты должен молчать. Если моя концентрация нарушится, то я могу измениться.
— Ты что? — хмыкнула Маленет.
— Я отделила душу от плоти. Я держу образ своего физического облика в своём разуме, чтобы вернуться назад и найти его неизменным.
Маленет нахмурилась, после чего поглядела на Готрека и покачала головой.
Наступила долгая пауза. Лхосия держала кокон с закрытыми глазами, её руки прижимались к его поверхности. Единственными звуками был приглушённый грохот, который доносился откуда-то сверху. Через несколько минут сморщенный труп произнёс ещё несколько слов и Лхосия кивнула. После была ещё одна пауза, и, наконец, жрица открыла
Затем она глубоко вдохнула и посмотрела на них.
— Князь направляется к лорду Ауруну в Бесплодные местечки. Недалеко отсюда. Три дня пути при хорошей скорости.
— Отлично, — сказал Готрек, отворачиваясь от света и направляясь к двери. — Тогда уходим немедленно.
Маленет и Трахос последовали за дуардином, однако Лхосия осталась на месте, что-то нашёптывая крошечному трупу.
— Что это за звук? — спросил Готрек, останавливаясь у двери и поднимая голову вверх, впервые заметив энергичный скрежет.
Они прислушались. Было такое ощущение, будто кто-то швырял в крышу камни.
Маленет посмотрела на Лхосию.
Жрица отвела взгляд от кокона и прислушалась. Затем, помрачнев, она отняла руки от Непогребённого, погасив его внутренний свет, и устремилась мимо Маленет к основанию лестницы.
Маленет и остальные последовали за ней, обратно на причал. Пока они поднимались по ступенькам, шум усиливался, превращаясь в свирепый громогласный грохот, как будто высыпаемые на металл монеты.
Когда они добрались до вестибюля, их встретило завораживающее зрелище. Небо было завесой из сверкающих осколков.
— Я никогда не видела ничего подобного, — пробормотала Лхосия. Она подошла к дыре в конце коридора и попыталась высунуть руку, прежде чем Готрек схватил её и покачал головой.
— Осторожней, девочка.
Лхосия ожгла его взглядом и выдернула руку.
— Он прав, — сказала Маленет. — Мы это уже видели. В Клемпе это называют костяным дождём.
— Костяной дождь? — удивлённо покачала головой жрица.
Готрек хмыкнул и отступил назад, отходя от осколков, отскакивающих от земли и попадающих в него.
— Дождичек Нагаша. Он порежет тебя, как ножи.
Некоторое время они молча стояли, заворожённые разворачивавшимся перед ними спектаклем. Похоже, они оказались в ловушке, отрезанные льющимся со звёзд водопадом, и звук был оглушительным, как у бьющих о камни яростных волн штормящего океана.
— И когда оно прекратится? — наконец спросила Лхосия, посмотрев на Готрека.
Он покачал головой.
— Может идти несколько дней, как я слышал, — он нахмурился, а затем с проблеском надежды во взгляде посмотрел обратно на храм. — У тебя не найдётся чего-нибудь выпить?
Девятая глава. Гончие Динанна
Война была жестокой, но короткой. Царь Галан не ожидал подобного уровня сопротивления, но зато ждал славной преданности своих людей. Гончих Динанна. Какая армия, в каких королевствах, могла даже надеяться выстоять против них? Никогда он не чувствовал себя таким живым. Он был почти благодарен за восстание. Встать со своего опушенного мехом трона и взять копьё в последний раз. Одна последняя война. Великий волк улыбнулся ему.