Истребители. Трилогия
Шрифт:
Еще раз с удовольствием пробежав взглядом по наградам, что уж говорить, ну нравится мне смотреть на свои заслуги, и открыв обложку нового дневника на миг задумавшись начал писать о действиях дальних бомбардировщиков. Честно говоря, приходилось изрядно покопаться в голове, пока я что-то вспомнил, так как мало интересовался этой темой, больше истребителями. Пару раз прочитал, только для того чтобы прикинуть как их сбивать. Говорю же не моя тема, теперь из-за этого мучаюсь вспоминая.
«Ну все, все что помнил, написал» – подумал
В это время дверь отворилась и палату проскользнула фигура Маши, вслед за ней вошла санитарка, неся тазик с мыльной водой.
– Что, уже обед? Так я столько не съем, – со смешком спросил я, глядя на тазик. И тут же мысленно поморщился от боли, смех вызвал боли в груди и в ноге.
– Обед через час, а сейчас водные процедуры, – ответила Маша.
Я постоянно шутил, отвлекаясь. Мне не хотелось показывать, что мне больно. Быстро и качественно помыв меня, женщины удалились. Прежде чем закрыть дверь, Маша сказала:
– Вечером будем менять повязки на руке и боку.
– А гипс?
– Нет, ногу мы еще долго трогать не будем. Отдыхайте, – мило улыбнувшись, добавила она.
Хотелось по-гусарски провести рукой по усам, мол вон я какой мужчина, но передумал из-за отсутствия оных.
«Умею я девушкам нравиться» – подумал я, после чего поморщился. Теперь можно, уже никто не видит.
После плотного обеда, в мою палату вошел особист, сопровождая очередного посетителя.
«Не посетитель!» – понял я, только взглянув на него. Это был майор ВВС, с кобурой маузера на боку.
Я с интересом рассматривал его, пока не обнаружил, что являюсь объектом точно такого же пристального внимания.
– Вячеслав, познакомься. Это майор Архипов Павел Петрович. Он и будет теперь твоим куратором, – взял слово Путилин.
– Куратор? Но я думал, со мной будет работать человек товарища Сталина.
– А я и есть тот, кто вам нужен, – произнес гость.
– Наверное и бумаги у вас в порядке? – насмешливо спросил я.
– Конечно, – ответил он проходя ко мне.
Подхватив дневник с табурета, он убрал его на тумбочку, и присев, на освободившуюся мебель закинул ногу на ногу и достал из планшета пару листов.
«М-да. Бумаги в порядке. Даже очень в порядке!» – ошарашено подумал я. Теперь было понятно, почему Путилин выражал майору такое почтение. Бумаги были очень серьезными. Теперь я знал, как выглядели личные порученцы товарища Сталина.
– Хм, все в порядке, – возвращая бумаги, кивнул я.
Путилин, как будто получил незаметный сигнал, распрощался и вышел из палаты, оставив нас одних.
– Вячеслав, – протянул я руку майору.
– Павел… Петрович.
Хотя майор был старше меня всего лет на десять, я говорил с ним только по имени отчеству.
Рукопожатие было крепким, но не сильным, майор прекрасно знал в каком я состоянии, несколько секунд мы изучали друг друга. При рукопожатии
– Мне бы сперва хотелось узнать, что вы обо мне знаете, – осторожно спросил я, легонько массируя раненную руку.
– Не так много как хотелось бы. Я знаю, что ты эмигрант из Франции, сирота и прекрасный летчик, о чем свидетельствует этот мундир.
– Ага. Спортсмен, комсомолец и вообще красавиц… или красавчик, – тихо пробормотал я, слушая Архипова.
– Так же знаю, что ты владеешь не только французским, но и английским языком, – продолжил он не обратив внимание на мои слова.
– Испанский еще знаю. Но так, плохонько. Все понимаю, но сказать ничего не могу, слов не хватает, – похвастался я.
– Этого не было отраженно в рапорте, – насторожился Архипов.
– Меня не спрашивали, я не сказал. Вернее спросили: владею ли я еще иностранными языками? Я честно ответил, что нет. Я же на испанском не говорю, понимаю только.
– Хм, ясно.
– Так, ну что? Начнем? – спросил я.
– Давай. С чего начнем?
– С уровня квалификации. Я хочу знать, ваш уровень знаний. Приступим?
– Приступим, – кивнул он.
Через час я слегка откинулся на подушку и с невольным уважением посмотрел на куратора. Его знания были обширны. Архипов знал все рода войск – ну да ему по должности положено – где-то хорошо, где-то отделался общими фразами, но главное он был в курсе всего. Заодно выяснил, на чем майор летал. Судя по мимике и легким движениям рук при рассказе, он был истребителем, как и я. На «ишачках» летал.
– Водички можно? Ага, спасибо.
Вернув пустой стакан, я вытер рукой губы, подбородок, и сказал, кивнул на новый дневник:
– Я тут накидал кое-что. Если это все проанализировать, то немецким тылам придет швах.
– Дальняя бомбардировочная авиации, – кивнул он, прочитав заголовок.
– Она самая. Только у нас, в СССР, ее нет!
– Почему это? – приподнял брови Архипов невольно отрываясь от увлекшего его чтения.
– А потому что, то, что есть, это показуха не более. Для галочки. Есть дальняя авиация и хорошо, а то что она не летает, так это уже другое дело. Я вроде в конце июля общался с одним кадром, он как раз был из дивизии Водопьянова, так он такого понарассказывал…
– Старший сержант Лукьянов, я в курсе. И было это не в конце июля, а в начале августа.
«Фига се. Ой, что-то мне плохо стало» – подумал я ошарашено.
Нет, я знал что за мной наблюдают, но чтобы так?! Это теперь что же, ни на кого невозможно будет сослаться? Ладно, с этим сержантом я действительно говорил про дальнюю авиацию, а если бы приврал? Мне же надо куда-то списывать свое всезнайство?!
«Блин! Во попал! Так, успокоится. Дыши глубже. Думай. Думай. На чем тебя могут взять? На ком ты можешь спалится? На кого ты уже ссылался?»