Истребители. Трилогия
Шрифт:
Колосья уже выросшей пшеницы подминались мотоциклом, шелест погибающего урожая был слышен даже под ревом мотора.
До деревьев я добрался за минуту, не доезжая до опушки метров тридцать, остановился и заглушил мотор. Осторожно, не делая резких движений, отстегнул каску подбородком, снял и повесил на руль, потом снял очки и бросил в люльку. Шейный платок я снять не успел, кто-то невидимый ахнул:
– Сева? Суворов?!
– Привет, Вась, – откликнулся я.
– А я то думаю, кто это сигнал подаёт: «Путь свободен,
– Не, разведка да сбитые летчики на трофеях, – одной фразой пояснил я.
– Черт возьми, – услышал я радостное изумление.
– Лейтенант, подойти можно? – поинтересовался я.
– Твои люди, держат нас на прицеле?
– Конечно. А как же иначе?
– Подходи, пообщаемся, – разрешил Рябов.
– Оружие оставить?
Надо сказать, что ППС до сих пор висел у меня шее рядом с бляхой.
– Пусть висит, можешь его поблагодарить, если бы не он да не уничтоженные на наших глазах фрицы, пулю бы ты точно схлопотал.
– Вот спасибо обрадовал, – засмеявшись, ответил я.
– Пользуйся на здоровье, – хмыкнул Рябов.
Я подошел ближе, и рассмотрел лейтенанта. Несколько секунд мы молча рассматривали друг друга, после чего крепко обнялись, похлопывая друг друга по плечам. И одновременно задали друг другу вопросы:
– Ты где так долго отсутствовал?
– Ты один или еще знакомые есть? – после чего рассмеялись.
– Сваливать пора, как бы кто на дым не появился. У вас рация есть? – спросил я.
– Есть, а что толку, последние батареи еще неделю назад сели, – отмахнулся Рябов: – Таскаем бесполезную железку.
– Как раз это не проблема, электрики есть, подсоединят к бортовой сети, можно будет воспользоваться.
– Ты мне ответь на один вопрос, – вдруг Рябов стал очень серьезным: – Ты где пропадал столько времени?
– Ха, думаешь перевербовали? – ухмыльнулся я, покачав головой ответил: – Пулу в плечо получил, отлеживался в одной глухой деревушке. Ща покажу.
Рябово больше убедило не ранение, а то, что под трофейной формой он разглядел и летный комбинезон и нашу форму.
– Нужно уходить, нашумели и надыми вы изрядно, – вздохнув, сказал он.
– Вас сколько?
– Одиннадцать.
– Я меньше видел, – задумался: – В принципе можно всем уместиться в технике.
– У нас раненый.
– Его я видел… Фельдшер есть?
– Конечно.
– Давай его ко мне, раненого в люльку и мы пока к колонне. Встречаемся на опушке, где дорога к ней приближается. Так быстрее будет. Кстати, вы с нами?
– Конечно. Ведь у нас приказ найти и достать тебя из-под земли, – ответил Рябов и, оставив меня с открытым от удивления ртом, развернулся и отдал несколько команд.
Почти мгновенно как будто из-под земли выросли три фигуры, и шустро разбежались. Через полминуты среди деревьев показалась процессия из нескольких человек. Внимание в ней привлекал парень с бледным лицом
– Осторожно ложите, – командовал носильщикам другой парень, с сумкой фельдшера.
Одного из носильщиков я узнал, Милитон Кикобидзе, приветливо кивнув друг другу, мы усадили раненого, и обнялись.
– Еще кто из знакомых есть? – поинтересовался я у Рябова, надевая очки и каску.
– За восемь месяцев состав группы поменялся. Старшина Вознесенский на повышение пошел, сейчас лейтенант, командует такой же группой где-то на Ленинградском фронте. Остальные кто выбыл по ранению, кто погиб.
– Ясно, – вздохнул я, и завел мотоцикл.
– Встречаемся на опушке! – крикнул Рябов.
Кивнув, я занял место водителя и дождавшись когда сзади сядет фельдшер, он кстати свое оружие и раненого положил в люльку с учетом того чтобы быстро, вернее мгновенно извлечь. Осторожно, чтобы не обеспокоить раненого стронулся с места, разведки на опушке уже не было, успели скрыться в лесу.
Наши наверняка наблюдали за нами, потому что, когда я тронулся с места, пришла в движение и колонна. Так что я направился не к ней, а к дороге, она прибегала ближе, чем находился холм с уничтоженными немцами.
Остановившись у замершего бронетранспортёра, слез с продолжавшего работать мотоцикла и подошёл в передней дверце со стороны Командира.
– Я так понял все в порядке? – поинтересовался полковник.
Под пристальными взглядами фельдшера и раненого было довольно сложно говорить, можно сказать не удобно, но кивнув, я ответил:
– Да, это Рябов. Договорились встретиться дальше, где дорога приближается к опушке.
– Рация?
– Есть, но без питания.
– Это не проблема.
– Я так же сказал, – кивнул я.
– Перегружайте раненого, – приказал полковник.
Мы споро перенесли бойца в кузов бронетранспортера, предварительно накидав на дно тряпок для подстилки. Фельдшер последовал за своим раненым, Казанцев же снова занял место в люльке.
– Тряпку убери, – велел я ему, трогаясь и занимая свое место во главе колонны.
– Хорошо.
Через полтора километра мы увидели стоявшего на дороге Рябова, остальных пока не было видно, в клубах пыли мы остановились рядом с ним. Знакомство прошло быстро.
– Лейтенант Рябов, командир разведгруппы…
– Уже капитан, товарищ подполковник, – поправил меня Василий, пристально и изучающе разглядывая лицо дядьки.
– Хорошо… Полковник Суворов, командир нашей группы. В прошлом командир десантного полка.
– Отец? – сразу же спросил Рябов.
– Дядька, отец вон в люльке второго мотоцикла, – ответил я, отец заметив, что всего обратили на него внимание, помахал рукой: – Ты прав капитан, половина группы мои родственники. Так что нам нужно как можно быстрее добраться до своих.