Истребители. Трилогия
Шрифт:
Через полчаса сменившись, я уже уплетал тушенку с галетами, запивая их горячим подслащенным чаем, одновременно слушая Андрея. Оказалось, он не просто так сбегал. Кое-что нашел.
В трехстах метрах дальше по дороге он обнаружил скелет в красноармейской форме, причем не пустой. На ремне чехлы для патронов, рядом винтовка. Был так же обнаружен смертный медальон. Им как раз Шатун занимался, аккуратно разворачивая маленький рулончик, обнаруженный внутри, из тонкой похожей на папирусную бумаги.
Однако заинтересовало меня
– Дня три им, смердеть только начали, – докладывал он командирам.
Андрей нашел трех немцев в лесу. Причем мертвых, и судя по запаху уже давно. Примерное время он уже сообщил.
– Прикрыты ветками и срубленной травой, судя по корням руками рвали. У одного сапоги отсутствуют. Ремни и оружие на месте, но документов нет.
– Не партизаны, – задумчиво протянул Шатун.
– Да они бы их до исподнего раздели и оружие забрали, – также задумчиво протянул Командир.
– Может летчики сбитые? – предположил Степка.
– На кой им уносить тела в лес? – ответил Батя: – Причем не на опушку, а в глубину. Сколько там до края леса?
– С триста метров будет, – ответил Андрей.
– Тем более. Кстати, а как их взяли?
– У одного пулевое в левую область груди, остальных ножами.
– Тут только всего несколько вариантов. Спецназ… Что? Ну пусть будет осназ. Или разведка. Я лично к последнему склоняюсь, если они так тщательно прятали тела убитых, значит их цель где-то рядом.
Командиру предположения Бати не понравились, достав карту, они склонились над ней, делая предположения.
– …нет, этот мост слишком далеко… – ткнув куда-то в карту, уверенно произнес Батя, – может это?
– …тоже вероятно, но смотри, как тут расположены посты и дорога, уйти возможности фактически нет. Так что вряд ли они сунуться сюда, а вот это уже интересно… – бормотал себе под нос Командир.
– …а что это за обозначения? – спросил Шатун.
– Сейчас, у меня перевод записан… Э-э-э, это какой-то штабной объект. Немец не знал когда переводил, сказал режимный объект, приближаться близко нельзя, – ответил полковник.
– Он?
– С вероятностью девяносто процентов.
Проглотив очередной кусок тушенки, я посоветовал:
– Вы в нашу карту гляньте, что там обозначено.
– Черт возьми! Мне даже в голову не пришло, – покачал головой Командир и снова открыл планшет.
– Оп-па! – воскликнул Шатун, тоже заглядывая в отксерокопированную карту.
– Что там? – нетерпеливо спросил Батя.
– Предположительно крупный штабной бункер неизвестного назначения. Взорван немцами в сорок четвёртом при отступлении. Думаю, он их цель.
Командиры стали негромко обсуждать эту тему, обмусоливая с разных сторон.
– Мы туда поедем? – поинтересовался я, выплескивая из кружки остатки чая.
– Нет, конечно! – ответил Шатун.
– Зачем он нам тогда сдался?
– Хм, действительно,
– Я в том смысле, что спать пора, завтра рано вставать.
– Твоя правда. Отбой через пять минут! – приказал полковник, убирая карты с блокнотом обратно в планшет.
– Кстати, а что там со смертным медальоном, прочитать есть возможность? – поинтересовался Батя.
– Есть, – взяв бумажку в руки, Шатун прочистил горло и громко зачитал: – Красноармеец Эсамбаев Абузар Шамсуддинович. Призван из военкомата города Грозный. Первый номер расчета станкового пулемета первой роты отдельного пулеметного батальона. Подразделение дислоцировалось на УРах. Двадцать лет ему было. Почерк не совсем разборчивый видимо сам писал.
На несколько секунд в овраге повисло молчание. Через минуту послышался приказ полковника:
– Отбой!
Утро было не таким хорошим, как я надеялся. Мало того, замерз, и это в трех формах. В своей гимнастерке и галифе, в летном комбинезоне и поверх еще трофейная жандармская, так отлежал одну половину тела. Поэтому при побудке мой подъем напоминал брейк-данс. Наконец встав на ноги я походил туда-сюда разрабатывая задубевшие мышцы и связки.
– Командир, что-то меня совсем расклеило. Пробегусь вокруг, поработаю мышцами.
– Хорошо, только недолго, через сорок минут двигаемся дальше.
– Понял, – подхватив автомат, я легкой трусцой все наращивая темп, рванул по старой дороге дальше.
Я быстро выяснил, как Андрей обнаружил тела немцев. Как только в нос ударил резкий запах разложения, свернул и побежал уже по чистому лесу, оставив немцев в стороне.
Тело уже пришло в норму, так что я наслаждался бегом, на ходу с интересом крутя головой осматриваясь.
– …да стой ты!.. – послышалось мне. Остановившись, я обернулся.
Сзади, среди деревьев мелькнула что-то фигура. Особо я не обеспокоился, кричали на русском, правда голос распознать не смог, слишком далеко, но за дерево на всякий случай встал, и автомат к бою приготовил.
– Чего тебе? – спросил я, выходя и вешая автомат на плечо.
– Уф-ф, если догнал, – хрипя легкими, простонал остановившийся рядом Степка.
– Дай угадаю, полковник за мной послал?
– Да нужен ты ему! Он меня физподготовкой заставил заняться, за тобой отправил, говорит, чтоб мы вместе обратно прибежали, – ответил он.
– А, понятно. Давай круг закончим и будем возвращаться.
– А может тихонечко пешком, а у лагеря уже побежим? – с надеждой спросил Степка.
– Бегом солдат! – рявкнул я, и пинком придал ему ускорение.
Так мы пробежали еще метров двести пока Степка не «сдох». Меня вообще удивляло, как он мог догнать, я ведь уже удалился от лагеря километра на три не меньше.
– Стой! – приказал я Стёпке.
Бег трусцой на месте он со всей старательностью выдавал за спринтерский, продолжая пыхтеть и облеваться потом.