Истребители. Трилогия
Шрифт:
– Танк там, товарищ капитан! Танкиста вижу! – моментально озвучил я.
– Сам вижу.
***
– Здравия желаю, товарищ подполковник, – улыбнулся я первым, протягивая руку входящему в землянку Архипову. С нашей последней встречи ему тоже упали звездочки на погоны.
– Ну, привет обормот. Знаешь, скольким людям принесло неприятностей твое исчезновение? – пожимая мне руку, спросил Архипов.
– Могу только догадываться, – вздохнул я, приглашая всех трех командиров устраиваться за столом. Котелки забрал боец с повязкой дежурного, так что за столом можно
Вместе с подполковником в землянку вошло еще два командира. Одного я знал, он охранял меня, когда я жил в Москве, поэтому мы приветливо поздоровались.
– Я ведь сюда летел арестовывать тебя и доставить в наркомат. Посидел бы до особого распоряжения, поразмыслил. А тут не успели сесть, как вызов к телефону. Товарищ Берия мне кое-что прояснил, но не все. Давай рассказывай, что у вас произошло, и кто это с тобой?
Заметив, как я посмотрел на его сопровождающих, Архипов кивнул соглашаясь:
– Бойцы, проследите снаружи, чтобы нас никто не мог подслушать, – скомандовал он сопровождающим офицерам. После чего посмотрел на моих, и тоже вопросительно приподнял бровь. Лица отца он не видел, батя сидел так, чтобы тень скрывала его лицо, поэтому Архипов морщась, пытался понять, кого он ему напоминает.
– Товарищ подполковник, разрешите представить вам моих родственников, – продолжая сидеть, я, с небольшой насмешкой следя за мимикой порученца, представлял своих спутников: – Подполковник Суворов Александр Геннадьевич, мой отец. По военной специальности летчик. Подполковник контрразведки Олег Анатольевич Васнецов, родной брат моей матери. И напоследок лучший друг с карапузного детства Степан Раевский. Не служил, но отличный пилотажник и мастер тактического воздушного боя. А это мой куратор, подполковник Архипов.
Чтобы прийти в себя и потянуть время Архипов встал и, подойдя к каждому представляясь, пожимал руки.
– Удивил, – покачал он головой, вернувшись на свое место: – Это все?
– Нет. С нами был еще один офицер. Капитан Рябинин, бывший командир разведроты десантного полка. Он сейчас находится в ближайшем госпитале. У него пулевое ранение, не серьезное, но крови потерял много.
– Это все?
– Нет, – вздохнул я: – Снами были еще двое. Родной брат отца, полковник десантных войск Суворов Евгений Геннадьевич, и старшина танковых Суворов Анатолий Александрович. Последний просто однофамилец, и мой друг. Они остались за линией фронта, не смогли прорваться на взлетную посадку. Немцы оказались быстрее.
– Значит, как я понимаю, ты дома побывал? Ладно. Рассказывай сначала, думаю, нам предстоит тяжелый и долгий день, – снимая фуражку, велел Архипов.
***
Проехать мимо мы не смогли. В принципе жандармы с поста нас только равнодушными взглядами провожали, тут русское авось сработало как надо. Не рассчитали мы то, что, похоже, оба танка были из одного подразделения и, заметив знакомую машину, танкист поднял руку веля остановиться. Это-то и решило дело. На нашей стороне было то, что нападения пост никак не ожидал, свои же едут, а так же то, что в танке никого не было, оба танкиста сидели у левой гусеницы, и совершали полдник. Кушали, одним словом.
Как только мы проехали
– Стоп! Осколочный!
Наводчик даже не стал стрелять по танку, танкистов скосила одна из первых пулеметных очередей, и немцы впервые же мгновения боя лишились своего главного преимущества.
Тарахтели пулеметы, два раз бухнула пушка, а я сидел и смотрел на замерших в шоке двух жандармов метрах в трех от переда танка.
– Да ну нафиг, – пробормотал я и за рукоятку закрыл смотровой люк. Пока пистолет из жесткой кобуры достанешь, двадцать раз успеют пулями нашпиговать. Почти одновременно с тем как я закрыл люк по дернувшимся к оружию жандармам кто-то прошелся из автомата.
– Старшина, вперед помалу! – скомандовал капитан.
– Есть!
Мотор я естественно не глушил, поэтому включив скорость, проехал еще метров шесть пока не приказали остановиться.
– Стоп! Ожидаем.
Через пару минут в закрытый люк постучали. Открыв, посмотрел на одного из бойцов:
– Что?
– Полковник зовет. Вылезай.
В последнее время меня немного стали напрягать эти нелогичные и странные телодвижения. Зачем уходить с таким шумом? Почему и куда мы спешим? Логика поведения полковника Суворова выбивалась из его образа. Почему тихонько и осторожно не двигаться к своим? Почему мы идем в противоположную сторону, да еще с такой спешкой и шумом?
Подойдя к полковнику, машинально отдал честь, ожидая приказаний.
– Осмотри второй трофей, можно им воспользоваться?
Танк я опознал, это был уже однажды виденный мной БТ-7, Сева описал его технические данные, какие знал. Удивив, что он может ездить не только на гусеницах, но и на колесах. Странная машина.
– БТ-семь эм. Почти новый, – хлопнув по броне, сообщил мне один из бойцов.
Принюхавшись, я с подозрением подошел к корме танка.
– Дизельный? – пробормотал я себе под нос с сомнением. Сева, ничего не говорил, что БТ есть дизельные. Может сам не знал?
Ознакомление закончилось быстро, танк был исправлен и вооружен. Только зачем нам два танка? Но тут я недооценил полковника. Второй нам и не был нужен. Успев оценить скоростные качества Т-26-го, командир решил поменять технику, чтобы увеличить скорость. Захваченный на посту грузовик, как ни странно был цел, а вот мотоциклы побиты.
– А этот куда девать, товарищ полковник? – спросил я, показывая на Т-26.
Вечерний и Мезенцев уже перебирались в новую машину, работавшую на холостом ходу. Так что мой вопрос застал их на полпути.
– Если уничтожить, то по дыму противник определит, где мы находимся. День ясный издалека видно, – согласился со мной Рябов
– Все остающуюся технику заминировать, включив в одну сеть. Через пять минут продолжим движение, – скомандовал полковник.
Пока Перщалев устраивался в кабине грузовика, я залез в «бэтэ» и плюхнулся на водительское место. Теперь Вечерний был и за командира и за наводчика, а Мезенцев стал заряжающим. Пока мы устраивались внутри, я успел выгнать танк на дорогу. Немного мешали, вернее, вводили в заблуждение система управления как на гусеничном ходу там и на колесном, но ничего разобрался.