Истребители. Трилогия
Шрифт:
Через густо растущие деревья, и свисающие с них лианы я рассмотрел близкий борт разведчика. Он стоял у нашего берега залива. Буквально в пятидесяти метрах. Маскировки на нём не было, высохшие ветки были аккуратно сложены на берегу.
Подложка находилась на противоположном берегу, видимо ранее там была стоянка разведчика, раз лодка находилась у самого берега и на нее были переброшены сходни. Думаю, глубина там позволяла стоять не только маломерным судам, раз даже подлодка спокойно подошла. Эрхарт подтвердила, что корабль японцев всегда швартовался
Быстрым взглядом я окинул небольшой залив, составляя мнение о нем. Со стороны острова он окружен скалами, судя по цвету воды глубины в заливе приличные. На берегу со стороны лодки, видны палатки и постройки. Даже рассмотрел бочки под навесом, про которые говорила Эрхарт. На берегу я рассмотрел едва ли четыре десятка человек в разной форме. Кто купался, кто загорал на белоснежном песке. Даже рассмотрел два наблюдательных поста на верхушках скал.
– Мисс Эрхарт, а где содержаться пленные?
– Видите где большой навес?
– Где часовой ходит?
– Да, там большая пещера перегороженная решеткой, они там.
– Ясненько, освободить значит не реально.
– Кстати. А откуда вы знаете, если говорили, что не были тут уже год? – встрепенулся Гриша.
– Я была здесь две недели назад, и видела, как они заставляли их что-то копать вон там, где палатки, – немного смущенно ответила женщина.
В принципе я ее понимал, одна на острове, охота не то чтобы пообщаться, хотя бы посмотреть на живых людей.
– А лодка то не японская, – вдруг сказал Гриша.
Присмотревшись, я согласно кивнул. Был виден номер, а не иероглифы. Да и форма у солдат была разная. Лица с нашего берега не рассмотреть, но вроде европейцы.
– Немецкая, – согласно кивнул я, и тут же попросил: – Дайка бинокль.
С помощью бинокль я в течение десяти минут обозревал залив, экипажи кораблей и сами боевые корабли.
– Гриш, дай трубу и шипы, – попросил я после внимательного изучения местности.
– Зачем? – с подозрением спросил он.
– Есть одна идея, – пробормотал я, и тут же спроси: – Мисс Эрхарт, вы как относитесь к змеям?
– Вкусные, – улыбнулась женщина.
– Вы могли бы найти… – я быстро описал нужную мне змею.
– Они тут не водятся. Но я знаю, где их можно найти. Дайте мне час, – после некоторого раздумья ответила она и, вскочив, скрылась в кустах.
– Что ты собираешься делать? – крепко ухватил меня за руку Гриша, наблюдая, как из мусора и лиан вяжу что-то вроде корзины
– Видишь разведчик?
– Ну?
– Все люки у него открыты. Нагревается на солнцепеке, а ту закрытую дверь справа от рубки видишь, позади пушки, рядом с лестницей?
– Радиорубка?
– Именно. Немцы только что после тяжелого плаванья, видишь, большая часть на берегу отдыхает. Уверен, охрану на себя взяли японцы, то есть у радио сидит только один радист, японский.
– А если ты ошибся?
– Ну ошибся и ошибся. Главное со своим связаться.
– А
– Я по якорной цепи поднимусь, нос к берегу там часовых нет, а цепь скрыта от всех корпусом, не увидят. Дальше по борту и в рубку. Плюну в радиста ядом и подложу змею, как будто это она его укусила. Дальше дело техники, – деловито объяснил я свой план.
– Ладно, у тебя все получилось, но как ты до наших докричишься? Там ретранслятор нужен мощный.
– Гриша ты конечно извини, но кое-что чего тебе знать не обязательно. Будут нас искать, еще как будут. Более того уверен что в местных водах есть поисковые партии из наших, пара эсминцев думаю тут где-то бродят.
– Твои бы слова да…
– Эрхарт идет, – перебил я его. И действительно послышался хруст веток, и показалась Амелия, с мертвой змеей в руках.
– Мисс Эрхарт, вы знаете координаты нашего острова?
– Конечно. Бедный Фред перед смертью высчитал наши точные координаты. Для меня они как молитва, так что помню наизусть.
Тщательно запомнив широту и долготу острова, я надел каркас корзины изображающей склеившийся разный мусор, и тихонько поплыл к кораблю.
Днем у всех на виду, да это была не совсем логичная идея, но часовой стоял у противоположного берега, следил за начавшимся волейбольным турниром. От отдыхающих меня скрывал корпус судна, а наблюдателям я был не виден. Меня скрывали скалы.
Плыл я очень медленно, мусор быстро не плавает. Плохо, что если кто выглянет с моего борта то, сразу увидит меня, вода чистая, дно видно, так что точно разглядят.
Подплыв к цепи, я ухватился за звенья и стал осторожно подниматься, стараясь не шуметь. На баке действительно никого не было, я замер справившись за хреновиной, на которую наматывалась цепи, и стал ожидать, чтобы высохнуть. Не хотелось оставлять мокрые следы. Через мгновение я поблагодарил себя за паранойю. Буквально в трех метрах открылась крышка люка, и оттуда вылез японский моряк. Закрыв люк, он ушел на корму. Вытерев выступивший на лбу пот, держа в руке нож, я стал осторожно красться по правому борту, по тому который был обращен к нашему берегу. Поднявшись по лестнице, быстро огляделся, после чего потянув за ручку, приоткрыл дверь на пару сантиметров, этого хватило, чтобы заглянуть в радиорубку одним глазом.
«Черт, их там двое!» – мысленно простонал я.
Это же время. Остров в тихом океане.
В кабинете была практически полная тишина, было слышно только шум лопастей вентилятора рассекающего воздух.
– Вы уверены, что это русские? – спросил командир базы полковник Ламберг, поправив бумаги на столе.
– Я отчетливо рассмотрел флаг у эсминца, герр полковник. Нам пришлось лечь на грунт и пережидать пока он уйдет. Пассажиры очень волновались. Им небо подавай, а не мир «Наутилуса», – хмыкнул капитан кригсмарине Отто Шульц.