Истребление монстров для слабаков

Мари Аннетт

Мне было не по себе от того, что демон гулял по городу, но все-таки переживания были терпимыми. Он понимал последствия, если станет причиной проблем.

— Зора написала, — прошептала я, глаза закрылись. — Она устраивает завтра вечером охоту на вампиров.

— Разве те вампиры не предпочитают ночь?

— Да, но она эксперт. Уверена, у нее есть повод, — я заставила глаза открыться. — Нам отказаться?

Его лицо было тенью во тьме, его силуэт выделялся только сияющими глазами.

— Я переживаю, —

призналась я. — Вампиры утром доставили тебе хлопот. Если мы будем охотиться на них ночью, они будут сильнее, и ты не сможешь применять магию…

Матрас прогнулся, когда он сел.

— Я не такой беспомощный как ты, драда. Я знаю теперь, как они сражаются.

— Драй-да? Что это значит?

Тусклый свет из окна задел его зубы, он усмехнулся. Проклятье. Он не собирался мне говорить. Я нахмурилась.

Он стукнул ладонью по моему бедру поверх одеяла, и я вздрогнула.

— Ты слабая.

Я нахмурилась сильнее, повернулась на бок, отвернувшись от демона.

— Ты медленная, тебя легко напугать. Когда ты увидишь охотников, ты закричишь и упадешь.

— Да, спасибо, — процедила я, уткнувшись головой в подушку. — А еще я беспомощная и глупая. Не нужно напоминать.

Матрац подпрыгнул, когда Заилас подвинулся. Я думала, что он встанет и пойдет к окну, но кровать снова прогнулась. Сияющие глаза появились, когда он склонился надо мной, его лицо было в шести дюймах от моего.

— Заилас! — воскликнула я, повернувшись на спину. — Ты…

Я замолкла. Оказавшись на спине, я теперь была под ним, он упирался в кровать локтем.

— Ты — плохая добыча, — презрительно сказал он, его тихий голос был слишком близко.

— Ты можешь перестать оскорблять хотя бы на две минуты?

Он склонился сильнее, теплое дыхание щекотало мою щеку.

— Слушай, драда. Я расскажу тебе важное.

— Слезь с моей кровати.

Миг тишины, а потом он оттолкнулся. Он не слез с кровати, а закинул на меня ногу, сел на мои бедра, прижав меня, и только одеяло разделяло наши тела. Мои глаза расширились.

— Заилас, слезь…

Он накрыл ладонью мой рот. Я напряглась, адреналин опалял нервы. Под его весом я отчаянно ощущала его силу. Я судорожно вдохнула носом.

«Не заставляй использовать приказ», — предупредила я.

— Ты не слушаешь, драда.

Я издала злой звук в его ладонь.

«Это не заставляет меня захотеть слушать!».

— Но послушать придется.

Я замерла, перестав вытаскивать руку из-под одеяла, посмотрела на его лицо во мраке, желая увидеть выражение на нем. Он звучал… необычно серьезно.

— Когда ты боишься, ты кричишь и падаешь. Я следил за тобой. Ты не избегаешь охотника. Ты делаешь все неправильно.

Я снова разозлилась.

Почему он продолжал указывать на это? Я знала, что была бесполезна в бою.

Или он увидел гнев на моем лице, или услышал его в моих мыслях, но он сильнее прижал ладонь к моему рту, теплые пальцы давили на мои щеки. Больно не было, его хватка была крепкой, но осторожной. Я сжала его запястье и попыталась убрать руку.

— Когда врагов много, я не могу все время быть рядом с тобой. Ты будешь в опасности.

Мой гнев дрогнул.

«О чем ты?».

Он убрал ладонь с моего лица, мои пальцы оставались на его запястье.

— Тебе нужно научиться вести себя иначе до охоты на вампиров.

— Научиться? Не понимаю.

Он смотрел на меня, молчание затянулось, а потом он страдальчески вздохнул.

— Я тебя научу.

Я невольно сжала его запястье. Он научит меня, глупого человека, чему-то из его загадочного демонического мозга?

Я склонила голову с подозрением на лице.

— Чему именно научишь?

Он давил на мои бедра своим весом, а потом его лицо оказалось в дюймах от моего. Я видела только его сияющие глаза.

— Я научу тебя быть драда акталис.

Дыхание застряло в груди, я прижалась спиной к подушке.

— Как быть чем?

Он хрипло и низко рассмеялся.

— Умной добычей.

* * *

Как только Заиласу приходила в голову идея, он не унимался. Его отвлек бы только апокалипсис.

Потому я шла по гравию дорожки, дождь лил на мой зонт, холодный декабрьский ветер бил по щекам. Голые клены и ольха вместе с густыми и высокими елями и кипарисами обрамляли дорожку. Тусклое утреннее солнце не согревало.

Заилас властно настоял на «глуши», где нас не побеспокоят, а парк Стэнли был единственным островком зелени в центре, где можно было скрыть демона от прохожих. Хотя вряд ли кто-нибудь был на улице в такую погоду. Даже самые решительные и серьезные любители фитнеса остались сегодня дома.

В половине миле от парковки, где меня высадила машина, я сошла с дорожки и побрела в лес. Высокая трава и папоротник шуршали об мои ноги, оставляя мокрые следы на джинсах. Я перешагнула покрытое мхом бревно, прикусив губу. Это была плохая идея, но переубедить Заиласа не вышло.

Я брела, пока не нашла среднюю по размеру поляну, окруженную елями. Их стволы поднимались на тридцать или сорок ярдов к пасмурному небу, тянулись ветками с густой зеленой хвоей. С зонтом над головой я вытащила инфернус из-под куртки.

— Ладно, Заилас.

Свет вспыхнул на серебряном кулоне, пролился на землю. Заилас появился рядом со мной, посмотрел на вершины деревьев. Он долгую минуту озирался.

— Кхм, — кашлянула я. — Мы на месте.

Он присел и ткнул носком влажный мох.