Итальянские сказки
Шрифт:
— Пойди продай полотно, но если тебе попадется покупатель слишком болтливый, не отдавай; продай тому, кто много не разговаривает.
Джуфа взял полотно и пошел бродить по городу, выкрикивая:
— Кому полотна?.. Кому полотна?..
Его остановила какая-то женщина и сказала:
— Покажи!
Посмотрела, пощупала и спрашивает:
— Сколько ты за него хочешь?
— Уж очень ты много болтаешь, — ответил Джуфа, — болтливым людям мать не велела продавать. — И с этими
Повстречался ему крестьянин.
— Сколько просишь? — спросил он.
— Десять скудо.
— Нет, это слишком дорого!
— Болтай, болтай! Все равно тебе не продам.
Все, кто хотел купить полотно, болтали слишком много, и Джуфа никак не мог найти покупателя. Бродил он, бродил по городу и наконец забрел на какой-то дворик. Посреди дворика стояла гипсовая статуя. Джуфа и говорит ей:
— Купишь полотно? — Ответа не последовало, и потому Джуфа переспросил еще раз: — Так купишь или нет?
Статуя молчала. Тогда Джуфа воскликнул:
— Уф! Наконец-то я нашел подходящего покупателя! Теперь-то я продам это проклятое полотно! — И Джуфа обмотал его вокруг статуи.
— Ты должна мне десять скудо… согласна? Так и быть, за деньгами я зайду завтра. — И с этими словами Джуфа ушел.
Едва он вернулся домой, мать спросила про полотно.
— Я его продал.
— А деньги?
— Зайду за ними завтра.
— А покупатель надежный?
— Это женщина, и притом такая, как ты наказывала. Подумай только, она не промолвила в ответ ни слова!
Утром Джуфа отправился за деньгами. Статуя стояла на месте, но полотно исчезло. Джуфа сказал:
— Плати деньги!
Статуя молчала. Джуфа рассердился:
— Взяла ты полотно или нет? А денег платить не хочешь? А… Ну так получай! — И, схватив кирку, Джуфа ударил по статуе, да так, что она разлетелась на куски.
Внутри статуи оказался горшок, полный золотых монет. Джуфа пересыпал их в свой мешок и поспешил домой.
— Мама, она не хотела отдавать деньги. Тогда я хватил ее киркой, и она отдала вот это.
Мать сразу смекнула в чем дело.
— Давай сюда деньги и никому ни слова.
Однажды поутру Джуфа отправился за сеном, но вернуться домой до наступления темноты он, понятно, не успел. Словом, когда он возвращался, была уже ночь, и дорогу освещала только луна, которая то исчезала в облаках, то снова выныривала.
Джуфа присел на камень и стал глазеть на луну, время от времени приговаривая:
— Выходи! Выходи!
А когда луна выходила:
— Спрячься! Спрячься!
А тут случись так, что возле самой дороги двое жуликов делили украденную тушу теленка. Когда они услыхали
Джуфа, услышав топот, пошел взглянуть, что там такое происходит. Увидел разделанную тушу теленка, взял нож и принялся отрезать лучшие куски. Наполнив свой мешок, он отправился домой.
— Мама, открой-ка! — забарабанил Джуфа в дверь.
— Почему ты так поздно? — спросила мать.
— Пока тащил это мясо — наступила ночь. Продай его завтра, мне нужны деньги.
— Ладно, — говорит мать, — завтра, пока ты будешь на поле, я продам мясо.
На следующий вечер, когда Джуфа вернулся домой, он сразу спросил:
— Ну как? Продала?
— Да. Я поверила его в долг мухам.
— А когда они нам заплатят?
— Когда у них будут деньги.
Целую неделю Джуфа терпеливо ждал, что мухи принесут деньги. А когда увидел, что ждать бесполезно, отправился к судье.
— Господин судья, — обратился к нему Джуфа, — рассудите по совести. Я поверил мухам в долг мясо, а они и думать не думают об уплате.
Поразмыслив, судья ответил:
— Вот мое решение: как только увидишь муху, — можешь, не задумываясь, ее убить.
Надо же случиться, что в этот самый миг на нос господина судьи уселась муха, и Джуфа так хватил ее кулаком, что чуть не отправил судью на тот свет.
Работать Джуфа не любил. После завтрака он тотчас отправлялся слоняться по улицам. Мать много раз выговаривала ему:
— Джуфа, одумайся, пока не поздно! Найди работу! Ведь нельзя же так: поел, попил — и пошел слоняться! Хватит с меня! Либо сам зарабатывай себе на штаны, либо убирайся на все четыре стороны!
Джуфа отправился на Кассаро, главную улицу Палермо, в надежде заработать себе на одежду. Но подходящей работы для него не нашлось. Тогда у одного торговца попросил он одно, у другого — другое, и так, пока не оделся с ног до головы. И всем он при этом говорил: — Отпусти мне в долг, деньги уплачу на днях.
Между прочим, Джуфа приобрел таким образом великолепный красный берет.
Принарядившись, он торжествовал: «Вот уж моя мать не скажет, что я лодырь!» Но, вспомнив, что с торговцами еще придется расплачиваться, Джуфа решил притвориться умершим. Придя домой, он повалился на кровать.
— Умираю! Умираю! — стонал Джуфа. — Я умер! — и при этом сложил руки крестом и вытянул ноги, как подобает настоящему покойнику.
Мать рвала на себе волосы и причитала:
— Сынок! Сыночек мой дорогой! На кого ты меня покинул!