Итальянский роман
Шрифт:
Преодолев очередной крутой и затяжной подъем, утыкаюсь в перегораживающие тропу ворота из толстой проволоки. Надпись на рукописном плакате гласит, что это ограждение от животных и оно под током. Не влазь, мол, убьёт! Рассудив, что подобную штуковину поперёк туристического маршрута установили бы вряд ли, прихожу к выводу, что опять свернул не туда. Отправляюсь искать разметочные знаки. Через пятнадцать минут обнаруживаю себя у подножья всё того же подъёма. Вскарабкиваюсь обратно, осторожно пролезаю под проволочным ограждением… Ну да, так и есть. И правда, чего это я решил, что у местных синьоров не хватит духу наглухо перегородить
Тропинки сменяются проезжими грунтовками, почти постоянно идущими на спуск. Развешанные по правой стороне дороги таблички информируют, что в этом итальянском заповеднике запрещено охотиться и мусорить. Таблички по левой стороне – тоже что-то запрещают делать, но уже в этом французском заповеднике. Стало быть, я иду ровно по самой границе. По этим местам Фернандель гонялся за Тото в фильме «Закон есть закон».
Вся Альта Виа разделена на десятикилометровые в среднем этапы. В конце каждого из них, по задумке создателей маршрута, должна располагаться структура для отдыха: гостиница, приют или хотя бы простое укрытие от дождя и снега. Теоретически.
Дохожу до конца очередного этапа. Здесь, согласно карте, на перекрёстке дорог должен стоять приют. Карта не врёт, формально он здесь есть. Ну, по крайней мере, остатки стен ещё сохранились.
Усаживаюсь на землю и принимаюсь думать, как жить дальше. Сижу долго. Дожидаюсь проезжающей машины. Уже привычным движением прыгаю под колёса. Женщина за рулём утверждает, что если мне нужна еда, то дальше по Альта Вие идти бесполезно, там ничего нет. Зато вон в той стороне можно найти ещё один приют. До него, говорит она, недалеко, километра четыре. Тут, видать, на лице моём отражается настолько сильная эмоция, что женщина поспешно добавляет:
– Но дорога ровная, никаких подъёмов!
На веранде свеженайденного приюта – ура, он действительно существует! – сидят и курят две тётушки, одна из которых оказывается его владелицей. Сообщаю ей, что ничего не ел со вчерашнего утра. Тётушка обладает решительным характером и немалым, по всем признакам, опытом помощи голодающим. Она без лишних слов гасит сигарету, удаляется на кухню, и через пятнадцать минут передо мной появляются тарелка пасты размером с хороший тазик для стирки белья, гора салата и корзина хлеба. Этим добром в обычных условиях можно было бы накормить троих меня. Тётушка, однако, на этом не успокаивается и приносит ещё примерно таких же размеров тарелку тушёного мяса. Вместо голодной смерти, мне резко начинает грозить смерть от переедания.
В приюте три комнаты, в каждой по восемь–девять коек. Сегодня я единственный постоялец. Спрашиваю у хозяйки: нормальное ли это явление? Может, сейчас не сезон? Она даже слегка обижается и отвечает, что сезон нынче в самом разгаре. Позавчера, например, у неё ночевала огромная толпа немецких туристов. Аж целых четыре человека.
Утром, пока завтракаю, заезжает выпить кофе компания хозяйкиных знакомых, два итальянца и француз. Говорят они на лигурийском диалекте, поэтому практически ничего не понимаю. Ожесточённо между собой спорят, трясут перед носом недоверчиво качающего головой оппонента фотографиями на экранах телефонах, разводят в стороны руки – во!.. – демонстрируя размеры чего-то. В общем, оказываются грибниками на привале. И грибы здешние, судя по размаху рук, размером не уступают чернобыльским.
Возвращаюсь
Встречаю первых за всё время пути туристов. Итальянский дедушка со здоровенными усами и ещё более выдающимся брюхом – могуч и прекрасен. Он прёт вперёд подобно атакующему гиппопотаму, казалось, вообще не замечая, что идёт по горе, а не по полу собственной гостиной, и изредка ободряюще покрикивает на свою сухонькую и чуть менее резвую бабушку: не отставай, мол! За то время, пока я, обливаясь потом и проклиная всё на свете, ползу к перевалу, эта парочка успевает спуститься вниз, обежать гору с другой стороны и теперь поджидает меня наверху.
Здесь выясняется, что за утро бравые пенсионеры успели преодолеть Sentiero degli Alpini – давно закрытую из-за плачевного состояния тропы, обвалов и угрозы камнепадов часть маршрута. Учитывая, как выглядит разрешённая и условно безопасная тропа, – мне б туда даже в голову не пришло сунуться. Но дедушку какие-то там запрещающие плакаты не останавливают. Он, дедушка, плевать хотел на мнение тех молокососов, которые запрещают ему, дедушке, ходить по тем горам, по которым он, дедушка, желает ходить в данный момент.
Мне нестерпимо стыдно за свою физическую форму. Понимая, что поддерживать дедушкин темп не смогу при всем желании, делаю вид, что сижу и любуюсь пейзажем, позволяя парочке уйти далеко вперёд.
В итальянском языке есть выражение: coraggio della paura – «храбрость (от) страха». Надо полагать, именно от страха я вдруг впервые в жизни перестаю бояться высоты. Нет, отнюдь не до потери чувства самосохранения. Просто становится как-то всё равно: «Так, здесь высоковато. Ну и ладно. Значит, не буду прыгать вниз и всё будет в порядке. Наверное».
Выхожу на перевал. Позади – вьющаяся по хребту среди вершин тропинка. Её я не столько вижу, сколько просто знаю, что она там есть. По ней я пришёл. Впереди, на несколько сотен метров ниже, – зелёное плато в обрамлении скалистых обрывов. И туда, в центр вогнутой линзы зелени, словно в огромную суповую тарелку, налито голубое озеро.
Не подумайте, я полностью отдаю себе отчёт в том, что, с точки зрения любого настоящего альпиниста, мой путь – никакое не восхождение, а лишь лёгкая прогулка. Но не напоминайте мне об этом сейчас. Не отнимайте этого чувства: абсолютного, беспричинного и бездумного, какого-то совершенно щенячьего восторга. Не сейчас. Не надо. Пожалуйста.
По мере спуска вновь проявляются признаки цивилизации в виде асфальтовых дорог, коров и продуктов коровьей жизнедеятельности, коими устланы все тропы. Если верить карте, внизу, у озера, должен располагаться крупный приют Итальянского Альпийского Клуба. Господи, неужели они всё же догадались построить его прямо на Альта Вие, а не где-то внизу в долине?
Зрительно расстояние и высота не очень велики. Тропинка, однако, вымощена крупными камнями с острыми гранями, обильно посыпанными навозом. Идти по ним мучительно, на каждом шагу приходится высматривать место, куда поставить ногу. Спускаюсь я минут сорок.