Итальянское каприччио, или Странности любви
Шрифт:
Они уже почти дошли до вагончиков — Катя с Сергеем впереди, Аня за ними, когда Сергей обернулся и смеясь обратился к Ане:
— На площадке как метеор носишься, а тут плетешься бедной родственницей. С чего это? Давай-ка погуляем вместе.
— Вы гуляйте, а я домой, — ответила Аня и пошла к своему вагончику.
На ступеньках вагончика сидел Андрей. Увидев Аню, встал и с сияющим лицом пошел ей навстречу.
— Поздравляю! Ты сегодня всех обошла на площадке, просто класс!
— Ты видел? — удивилась
— Ты всерьез спортом занималась? — ушел от ответа Андрей.
— Грешна.
— Волейбол?
— Нет, волейбол это так — отдых, тренировка… Я спринтер.
— Наверное, мастер спорта?
— Не дотянула. — Аня прислушалась и приложила палец к губам: из кустов донесся басок Сергея и тихий воркующий смех Кати.
— Кто там? — спросил Андрей.
— Катя с Сергеем, не спугни…
Вскоре Катя подошла к ним, но уже одна. Поздоровалась с Андреем, словно и не видела его сегодня. — А где Сергей? — спросила Аня.
— Он проводил меня и ушел. А чего вы здесь сидите, не подниметесь? Андрей, ты хоть взгляни на наши труды, зря, что ли, старались? Пошли! — И она властно подтолкнула Андрея.
В вагончике Андрей растерянно озирался и, картинно открыв рот, воскликнул:
— Ну и чудеса! Придется вас переводить в бригаду отделочников, как только кончим этот цикл. Я бы и не поверил, если бы сам не видел прежде этой чертовой бытовки.
Катя уговорила его попить с ними чайку. Аня, разливая чай, поинтересовалась:
— Ты мне не ответил — ты смотрел нашу игру весь вечер?
— Конечно! Ты здорово играла! — повторил Андрей похвалу.
— А почему сам в зрители записался?
— Да я плохо играю.
— Там больше половины очень плохо играли, но никому из них не помешало выйти на площадку — здесь же не соревнования, — удивилась Аня.
— Врет он, не слушай. Нормально играет, еще получше многих, — вмешалась Катя.
— Так в чем же дело? — не унималась Аня. Андрей смутился и даже, как показалось Ане, покраснел.
— Ну не хотел и не играл, отстань от него, а то уйдет, так и не попив чаю. — Катя с укоризной взглянула на Аню.
— Но подойти-то ты мог? — допытывалась Аня.
— Вы пошли всей командой купаться, а я решил подождать тебя здесь, чтобы выразить свое восхищение, — преодолев смущение, произнес Андрей.
— Да ладно тебе, просто дачный волейбол.
— Ничего себе дачный! Я даже подумал: а что, если собрать женскую команду — ты бы их потренировала — и выступить на областных соревнованиях?
— За месяц подготовить любительскую команду к соревнованиям нереально.
— Почему за месяц?
— Потому что я здесь только на месяц, а точнее, уже на двадцать семь дней.
— Почему? Ведь занятия начинаются в сентябре? — начал Андрей, но умолк, смутился и, не допив свой чай, ушел.
— Ну вот, допекла
— Обиделся, что ли? Не могу же я сидеть здесь целый месяц, чтобы тренировать волейбольную команду! Надо же такое придумать.
— А еще говорила — интуиция, предчувствие…
— При чем здесь интуиция?
— Ты не заметила, как он на тебя смотрел? Аня промолчала.
— Он неравнодушен к тебе. Потому и не играл, чтобы не срамиться перед тобой.
— Выдумаешь тоже.
— Мужики не любят выглядеть смешными в глазах женщин. Особенно тех, к кому неравнодушны. Где же твоя интуиция?
— Знаешь, — вдруг озлилась Аня, — меня уже проинформировали, причем в довольно агрессивной форме, что у него есть пассия, некая Натка. Он что — завзятый бабник?
— Насчет пассии не совсем так, — сказала Катя.
— Не совсем, но так?
— Ань, я не хочу выступать в роли сплетницы, ты сама во веем разберешься. Я лучше промолчу.
— Как промолчала про своего Сергея? Впрочем, ты не обязана выворачиваться передо мной наизнанку.
— В том-то и дело, что он не мой, — с грустью Катя и добавила: — Просто я боюсь сглазить.
— Извини.
Дни помчались один за другим, похожие друг на друга: подъем, бег на речку, завтрак, работа, обеденный перерыв, снова речка, обед, работа, последний веселый звон рельса, означающий долгожданное окончание рабочего дня, и опять на речку, но уже не бегом, а размеренным шагом уставшего рабочего человека. После купания — ужин, волейбол и опять речка, ночная, теплая, изумительно приятная.
Аня втянулась, забыла, как в первый день ломило спину, с азартом играла в волейбол, плавала, бегала, заставляя бегать и Катю, отчего та немного похудела.
С детства приученная к четкому, точному распорядку, к режиму, она чувствовала себя в такой насыщенности каждого дня как рыба в воде. И на работе у нее все сдвинулось с места и пошло вдруг лучше и лучше. Она уже не была чужой, залетной горожанкой, ее уважали и, главное, восхищались, глядя, как она играет. Словом, через неделю незаметно она стала не просто своей, но и центром внимания. Она еще не успела со всеми перезнакомиться, но ее знали все.
«Привет!» — кричал ей по утрам сверху крановщик. «Привет, Аня!» — звучало на площадке, в столовой. И конечно, Андрей… Он продолжал опекать ее и — что больше сдружило их — включился в игру, перестал стесняться, что играет хуже, чем Аня. Буквально за несколько дней он многое перенял у нее и у Сергея и стал достойным партнером на площадке. Они бегали вместе на речку, плавали, обгоняя друг друга, ныряли с высокого берега. Казалось, так было вечно — воздух, лес, речка.
Аня вполне отдавала себе отчет в том, что с ней происходит.