Итоги № 10 (2013)
Шрифт:
— Иными словами, укрепляли вертикаль?
— Гораздо важнее для государства было экономическое подчинение Церкви. Деньги священнослужителей зависели от того, к какой страте духовенства они принадлежали. Так, приходское духовенство кормилось с прихода. При церкви могла быть землица. Можно было ее или обрабатывать, или сдавать в аренду. Церковь могла владеть лавочками на ярмарках — еще статья дохода. Могла быть и рыбная ловля в местном озерце. Но это, конечно, далеко не везде.
К тому же два раза в год собирали «ругу» — регулярную плату с прихожан. Как правило,
Петр, упраздняя административную самостоятельность Церкви, не доводит дело до конца. Оставляя земли епископских кафедр, царь сохраняет независимость епископов. Но Екатерина II завершает дело Петра. Впрочем, еще при Иване III впервые был поставлен вопрос секуляризации — изъятия церковных земель и передачи их гражданскому ведению. Но понадобилось 250 лет, чтобы цари могли окончательно лишить Церковь экономической независимости. Екатерина II проявила политическую волю. Она упразднила независимость Церкви, лишив иерархию хозяйственной самостоятельности.
Первоначально Екатерина планировала посадить на жалованье всех, даже приходских. Не получилось, денег не хватило. Более или менее достаточным содержанием были обеспечены только епископские кафедры. Но наиболее чувствительный удар секуляризация нанесла по монастырям. После секуляризации численность монашества буквально за считаные годы сократилась на несколько тысяч человек. Монахи бежали — в города, в леса, за границу: в Молдавию, Румынию, Турцию...
— А когда синодалов окончательно лишили аппаратного веса?
— Переломным этапом синодального периода стало правление Александра I. Он назначает князя Александра Голицына, своего друга, обер-прокурором Синода. Позднее тот станет министром народного просвещения, а с 1817 года — министром духовных дел и народного просвещения. И практически одновременно с этим назначением царь отменит для синодалов право обращаться напрямую к императору — теперь только через обер-прокурора. И тут аппаратный вес обер-прокурора начинает максимально расти. Он де-факто в этот момент равновелик министрам. Но окончательно возвеличение обер-прокурора произойдет при Александре III и при Константине Победоносцеве.
Еще при Александре I внедрили жесткую систему контроля доходов приходов, что ударило и по заработкам священников, которые за ведение актов гражданского состояния ничего не получали — это являлось их обязанностью «по умолчанию». Была учреждена должность благочинного — старшего священника по округу, уже получиновника, по сути дела, — который контролировал приходское делопроизводство и денежный оборот. Потом все проверялось в консистории, коллегиальном органе, созданном еще Петром I в помощь епископам. Затем все делопроизводство восходило к Синоду. В различные синодальные управления, контролируемые обер-прокурором.
— Но еще была и николаевская реформа...
— Да, именно Николай I завершает оформление института обер-прокуроров, назначив на эту должность графа Протасова. Тот учреждает при епископах секретарей духовной консистории, которые отчитываются
— И как реагировали на такое закручивание гаек священнослужители на местах?
— С 1808 года, когда государство взяло курс на построение системы духовного образования, механизм обеспечения приходского духовенства начал распадаться. Катализатором этого процесса стала деятельность комиссии духовных училищ, в которую входил и известный реформатор Михаил Сперанский. Комиссия разработала проект развития русской богословской , церковной науки. И надо сказать, масштабная, практически идеальная система духовного образования в результате деятельности комиссии была создана. Но перед комиссией встал классический вопрос: где взять денег? В данном случае — на духовные школы. Было решено взять деньги у самой Церкви, а точнее — у приходов: государство, по сути, монополизирует свечную торговлю. А свечные деньги — это суть церковной экономики, ее костяк. Прежде всего на приходском уровне.
Существовавшая испокон веков должность церковного старосты, отвечавшего за свечные деньги, формализуется, ставится под бюрократический контроль епархиальной власти. Формируется жесткая бухгалтерская отчетность. Суть этого процесса — подрыв приходской экономики и отчуждение прихожан от их пастырей. Прихожане превращаются в доноров, а священно- и церковнослужители — в сборщиков этого своего рода налога, который не остается в приходе, а уходит наверх, в казну. В приходах, естественно, начали возникать «серые» кассы, но об этом разговор отдельный…
Реформа 1808 года привела к глубочайшему кризису приходов и создала проблему материального обеспечения духовенства. Уже при Николае I сельское духовенство очень часто влачит жалкое существование. В этот же период окончательно сформировалась и сословная замкнутость духовенства. До реформ Александра II юридически было невозможно сыну священника не стать священно- или церковнослужителем. Вопросы освобождения прихода от государственного фискального бремени и материального обеспечения духовенства будут вопиющими вплоть до 1917 года.
— Приручая Церковь, государство действовало по единому плану?
— Государство занимало противоречивую позицию. Петр I был утилитаристом — все должно идти на пользу государству. И это утилитарное отношение к Церкви сохранялось при всех Романовых. Церковный приход воспринимался не иначе как фискальная единица. Количество обложений, по которым должны были сдавать деньги священники, в конце XIX столетия доходило до 50! Большинство средств шло в казну. Но были и синодальные фонды, которые распределялись целевым образом. Скажем, «На помощь церквам в Палестине», «На миссию в Средней Азии», «На помощь несторианам, присоединившимся к православию в Персии»…