Шрифт:
Земля и воля / Политика и экономика / В России
Земля и воля
/ Политика и экономика / В России
Президент выдал рецепт оживления роста российской экономики: госинвестиции — инфраструктуре плюс амнистия — бизнесменам
На этот раз Петербургский международный экономический форум оказался главной политической площадкой страны. Проблемы мировой экономики отступили на второй план на фоне выступления Владимира Путина, который по сути изложил свою программу на текущий президентский срок. То есть до 2018 года. Мы будем жить теперь по-новому. Хотя кое-что останется по-старому. Бизнесменам, оказавшимся в тюрьме, выйдет амнистия. Но не всем. В стране прибавится дорог. Правда, на них пойдут деньги, которые вроде как копились
Итак, обо всем по порядку. «Исполнение бюджета за первый квартал текущего года происходило в условиях, которые по сравнению с аналогичным периодом 2012 года характеризуются некоторым замедлением темпов экономического роста», — туманно обрисовал ситуацию министр финансов Антон Силуанов. На деле это означает: плюс 1,6 процента роста годового ВВП в первом квартале этого года по сравнению с 4,8 процента в первые три месяца года прошлого. А осенью нас, скорее всего, ожидает рецессия.
С причинами на форуме быстро разобрались. «Мы адекватно оцениваем инвестиционный климат в России. Он нас, мягко говоря, не устраивает», — признал заместитель министра экономического развития Сергей Беляков. Интересно, что первая сессия форума носила громкое название «Средний класс стран БРИКС набирает силу». Непонятно, правда, как эта заявка сочетается с высказыванием первого вице-премьера Игоря Шувалова в пользу того, чтобы после 2018 года отменить плоскую шкалу подоходного налога, введя прогрессивную. Какое уж тут «набирает силу».
Впрочем, для самой активной части среднего класса — бизнесменов — была заготовлена и приятная новость. Естественно, огласил ее лично президент России. Владимир Путин поручил Государственной думе подготовить до летних каникул проект постановления об амнистии для предпринимателей, осужденных по экономическим статьям. Правда, амнистия окажется совсем не такой масштабной, как изначально планировалось в проекте уполномоченного по правам предпринимателей Бориса Титова. Тот проект Путин, напомним, назвал сырым. Новый вариант предполагает освобождение лиц, не совершивших особо тяжких экономических преступлений. А также осужденных впервые. Значит, самые известные из российских бизнес-сидельцев — Михаил Ходорковский и Платон Лебедев — досрочно на свободу не выйдут.
Зато глава государства пообещал: «Сделаем все, чтобы работать в России было выгодно, удобно и безопасно». Из этого, однако, следует, что пока дела обстоят не ахти. Заниматься бизнесом в России неудобно, небезопасно, а в последнее время (судя по объемам оттока капитала) еще и не очень выгодно. Сможет ли переломить эту тенденцию освобождение из мест заключения по оптимистичным оценкам порядка 10 тысяч предпринимателей — вопрос.
У президента в рукаве оказался еще один козырь. Он, впрочем, не нов. Речь идет о многомиллиардной инъекции экономике со стороны государства. Это мы уже проходили, наблюдая масштабную стройку к саммиту АТЭС во Владивостоке и ту, что сейчас завершается в предолимпийском Сочи. На этот раз мегапроекты затрагивают сразу несколько регионов, поскольку строить предлагается дороги. Цена вопроса — 450 миллиардов рублей. Распечатать собираются Фонд национального благосостояния. Тот самый, который изначально создавался в качестве подушки безопасности для пенсионной системы. Частным подрядчикам беспокоиться вряд ли стоит. По крайней мере, в двух из трех заявленных проектах — строительстве высокоскоростной железнодорожной магистрали Москва — Казань и модернизации Транссиба. Деньги, выделенные на это, с удовольствием освоит государственное ОАО «РЖД». Третий проект — строительство Центральной кольцевой автодороги вокруг Москвы, — возможно, будет доверено осуществлять частным компаниям, но, скорее всего, иностранным.
Поможет ли государственная инвестиционная щедрость российскому бизнесу, вопрос скорее риторический. Точно так же навряд ли бизнес-климат оживит слияние Верховного суда с Высшим арбитражным. Вроде как мера должна ликвидировать обвинительный уклон, который имеет место при рассмотрении экономических дел в российских судах. Ну это, как говорится, вскрытие покажет. А вот политический эффект от новой инициативы уже обсуждается вовсю. Наблюдатели тут же заподозрили, что поручение объединить суды, которое, на минуточку, требует изменения Конституции, — это большой привет правительству. Точнее, его председателю. Дмитрию Медведеву уже не раз прочили почетную отставку в связи с неспособностью его кабинета справиться с отсутствием внятного экономического роста и выполнением указов президента. А поскольку Дмитрий Анатольевич юрист, то ему, дескать, и карты в руки. Должность главы мегасуда позволяет внести немалую лепту в смягчение отечественного бизнес-климата.
Впрочем, пока это не более чем досужие домыслы, которых в отношении персональной судьбы едва ли не всех членов правительства в последнее время гуляет великое множество. Что, конечно, не исключает кадровых решений президента. Правда, зависеть они будут скорее не от административных новаций, а от состояния экономики, которое вызывает все большее беспокойство.
Пропаганда и агитация / Политика и экономика / В России
Пропаганда и агитация
/ Политика и экономика / В России
Мир
С одной стороны
Михаил Барщевский: «Юридическое определение понятия «порнография» само по себе является порнографией»
— Михаил Юрьевич, у вас как у юриста есть вопросы к авторам закона, защищающего детей от «пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений»?
— У меня есть прежде всего непонимание его актуальности. Я не слышал ни об одном случае «пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений» среди несовершеннолетних, которые бы подпадали под действие этого закона. Хотя при том интересе, какой СМИ сегодня проявляют к этой теме, если бы такие случаи были, о них наверняка бы рассказывали. Значит, одно из двух. Либо планируется придать этому закону расширительное толкование и рассматривать как пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений любое проявление деятельности гей-сообщества. Тогда этот закон негуманный и неконституционный. Либо он будет применяться, как и прописано, строго в случаях осознанной, целенаправленной «пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений». Тогда закон, на мой взгляд, совершенно бесполезен. Потому что, повторюсь, мне о таких случаях неизвестно. Что касается самих формулировок закона, диспозиции нормы, то первая редакция была, конечно, ужасна. Под пропаганду гомосексуализма, тогда это именно так звучало, подпадало даже публичное исполнение произведений Чайковского и издание трудов Леонардо да Винчи. Новая редакция — та, в которой принят закон, — значительно лучше. Если рассуждать об этом законе с точки зрения юридической техники, у меня к нему претензий нет. Но с точки зрения здравого смысла, на мой взгляд, закон лишен этого понятия полностью.
— Горячая сторонница закона депутат Елена Мизулина утверждает, что он всего лишь дополняет ранее принятый Закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию». Там, мол, упомянули «половые отношения между мужчиной и женщиной», а про прочие виды плотской любви забыли, и теперь пробел восполнен. Как вам такая версия?
— С точки зрения человека, прожившего определенное количество лет, вырастившего взрослую дочь и растящего двух маленьких детей, и то и другое является большой глупостью. По логике запрет пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений подразумевает пропаганду традиционных. Если же вы не разрешаете рассказывать детям об отношениях между лицами одного пола и при этом запрещаете говорить что-либо об отношениях между мужчиной и женщиной, то вы лишаете их этой информации в принципе. Но ведь ребенку интересна эта тема, он ведь что-то уже об этом знает, у него ведь возникают вопросы. Простая ситуация: ко мне приходит мой восьмилетний сын и говорит: «Пап, а скажи, пожалуйста, зачем мужчины и женщины женятся? А откуда дети берутся?» Или хуже того: «А вот среди гостей были дядя Вася и дядя Коля. Они что, тоже муж и жена?» Что мне ему ответить? Эти два закона не разрешают мне рассказывать ничего, кроме историй про аиста и капусту. Если я как законопослушный гражданин буду исполнять требования закона, то у меня есть подозрение, что мои дети пойдут с этими вопросами уже не ко мне, а к кому-то другому. Который расскажет им это не в деликатной, а в похабной форме. А может быть, еще захочет и продемонстрировать. Хорошо, у меня есть мобильный телефон Мизулиной, я могу позвонить ей и попросить, чтобы она сама все объяснила ребенку. Но ведь не у всех есть такая возможность.