Итоги № 33 (2012)
Шрифт:
Впрочем, хлопот с фарцовкой хватало. Между тренировками, жертвуя отдыхом, надо было и семье подарки купить, и товара нужного нарыть. Важно было за 100 долларов суточных накупить вещей на 500 и потом в случае чего убедительно объяснить этот феномен на таможне. Литовцев, случись что, наверняка отмазали бы: они были национальным достоянием, ими гордилась вся республика. Мне же в самом пиковом случае досталось бы по полной программе и как комсомольцу, и как офицеру.
— В одном из интервью Вальдемарас Хомичус назвал вас главным специалистом по коммерческой части в сборной. Это правда?
— Как раз Хомичус был среди литовцев главным «бандитом», как любил выражаться Гомельский. Он закупал товары для всей команды. Сабонис, как самый ленивый, просто отдавал ему деньги и просил:
— Бывали случаи, когда вы находились на волоске от провала?
— Самая памятная история произошла в 1977 году: ленинградский «Спартак», за который я тогда выступал, отправлялся в Милан на игру Кубка кубков. Приезжаем на поезде в Москву, потом — в Шереметьево-1. Вдруг начинается целенаправленный, конкретный шмон. Из тюбиков выдавливают зубную пасту, прощупывают швы одежды. Как я говорил, спортсменов особенно не проверяли, но тут, видимо, кто-то стукнул. Четыре раза после прохода ленты транспортера нас возвращали назад, на дополнительный досмотр. Вроде бы все осмотрели, идем дальше — бах! — назад. В результате нашли две бесхозные сумки, доверху набитые двухкилограммовыми банками с икрой, иконами и валютой. Почему-то было объявлено, что это сумки Александра Белова и Владимира Яковлева, хотя их за руку никто не поймал. Ребят оставили в аэропорту, знаменитый Белов после этого случая на полтора года стал невыездным. Во многом из-за этого Саша осенью следующего года умер от саркомы сердца — переживал он эту историю сильно. Почему я вспоминаю о ней? Дело в том, что у меня в тюбике с пастой было спрятано 30 долларов, оставшихся от поездки с молодежной сборной. И висел я тогда на волоске: таможенник собирался выдавливать этот тюбик, но что-то его отвлекло. Если бы он нашел заначку, думаю, это бы кардинально изменило всю мою жизнь. Не было бы ни сборной, ни Олимпиад, ни всего остального...
— Сегодня сеульские матчи вы часто просматриваете?
— У меня есть записи этих встреч, но я не очень люблю включать их. Критическое восприятие превалирует: мне не нравится, как я играл сам, как действовала вся команда. И потом, знаете, старые эмоции имеют свойство оживать. Как-то пару раз посмотрел эти игры перед сном, потом полночи в баскетбол играл — ногами дрыгал, руками махал. Жена говорит: не смотри баскетбол вечером. Олимпийскую победу вспоминаю, когда встречаюсь с ребятами из той команды. Вот, скажем, прошлогодний чемпионат Европы проходил в Литве, так я жил в гостинице у Марчюлениса. Он стал крупным бизнесменом: помимо отеля в самом центре Вильнюса держит собственную баскетбольную школу на 700 человек. Поддерживаю контакт и с другими бывшими партнерами. Волков, например, нынче президент Федерации баскетбола Украины, Сабонис возглавляет федерацию Литвы, Хомичус с Куртинайтисом работают тренерами.
Правда, троих из того состава уже нет. С Витькой Панкрашкиным мы были друзьями, я уважал его за прямоту. Парень из Люблино, с рабочей окраины — честный, мог сказать правду в лицо, никогда не юлил. Мы пришли с ним в ЦСКА практически одновременно, в 1979 году. Внешне он производил впечатление увальня, совершенно неспортивный тип. Но обладал удивительно мягкой кистью, что позволяло ему совершать броски поразительной точности. Он много курил, не отказывался от рюмки — в том числе это его и сгубило. Панкрашкин сгорел от туберкулеза, хотя мы ему пытались помочь, как могли. Но он даже бороться не очень хотел, в нем произошел какой-то надлом. Совершенно точно свою роль сыграл ранний уход из жизни его друга и еще одного члена «золотой» сборной Валерия Гоборова. Спустя всего год после олимпийского триумфа он погиб в автокатастрофе: поругался с женой, сел за руль. Здоровый парень ростом далеко за два метра, в своих крохотных «Жигулях» он помещался, только скрючившись в три погибели. На площади Гагарина Валера врезался в бетонное ограждение, еще и мучился долго...
Последним два года назад ушел Саша Белостенный. Мы с ним
— На закате своей карьеры вы выступали в Германии и Бельгии. Был шанс уехать в НБА?
— Американцы очень долго не рассматривали баскетболистов из Европы в качестве потенциальных игроков НБА. Да и советские власти не разрешали спортсменам выступать за границей. Заокеанские клубы, правда, иногда выбирали в шестом-седьмом круге драфта наших ребят — Тихоненко, Сабониса, Волкова, но больше для того, чтобы просто застолбить их за собой. Никто не верил, что представители социалистического лагеря могут появиться в Национальной баскетбольной ассоциации. Такая возможность появилась только в конце 80-х: сначала за океан уехал хорват Петрович, за ним последовал болгарин Глушков... Последнее имя было для всех большой неожиданностью, Болгария никогда не представляла собой серьезной силы в баскетболе. Кто? Глушков? В НБА? Это звучало как-то дико.
После Сеула говорили, что Гомельский выбил у начальства для всей сборной и тренерского штаба разрешение уехать на работу за границу. Но сразу после Игр никто так и не уехал — кроме самого Гомельского, который отправился в Испанию. Позже за океан смогли попасть Марчюленис и Волков. Я же удобный момент для отъезда упустил, слишком долго увольнялся из Вооруженных cил. К тому же сильно сдал физически: мне было 32, и после одиннадцати сезонов в сборной я чувствовал себя древним стариком. Нашел вариант в Германии — просто для того, чтобы заработать хоть какие-то деньги. На дворе стоял 1990 год, в стране начался развал, и любая валюта имела огромную ценность. Только приехал, как на шестой день порвал связки голеностопа. Последовала операция, потом полтора месяца на костылях, долгое восстановление. Хотел возвращаться, но уж больно бывшей жене понравилось за рубежом. Она плакала, когда настала пора уезжать. Пришлось отправиться в Бельгию, просто от безвыходности. Новые партнеры не уставали удивляться: «Ты что, правда, олимпийский чемпион?» Зная, что более молодые бывшие партнеры по сборной выступают в сильных европейских чемпионатах и НБА, досадовал, но изменить ничего не мог.
— Сейчас вы активно занимаетесь агентской деятельностью. Между тем в нашей стране многие по-прежнему воспринимают спортивных агентов в качестве неких жучков-паразитов, старающихся исключительно нажиться на спортсменах.
— Своей нынешней работой я как раз и хочу переменить это мнение. Мое агентство сегодня представляет интересы почти трех десятков баскетболистов — от перспективных юниоров до игроков олимпийской сборной Алены Данилочкиной и Евгения Воронова. Мне хочется расширить рамки этой профессии: быть не только агентом, а консультантом и даже ментором игроков. Не просто советовать, где они могут заработать больше денег, а помочь им развить свою карьеру, сделать шаги в правильном направлении. Моя жизнь в баскетболе сложилась вполне успешно, хотя и ошибок я наделал немало. Пусть они послужат предостережением для молодых ребят...
Чудо на тарелке / Парадокс
Чудо на тарелке
/ Парадокс
Шведские исследователи изучают на дне Балтийского моря загадочный объект, похожий на летающую тарелку как две капли воды