Иту - Шаа
Шрифт:
– А что, - неожиданно согласился с допрашиваемым второй милиционер, Может эти сектанты, действительно, "с приветом", но убийств здесь пока не было.
– Да вот и произошло, - раздраженно сказал Богданович.
– Ладно, бог с ними, с сектантами. Что вы можете сказать по поводу женщины и ее напарника? Тоже идейные пацифисты?
Островной эскулап потупил взор.
– Насчет Маши ничего не могу сказать...
Затем Чивилидис посмотрел в глаза сержанту и спросил:
– Я могу рассчитывать, на то, что мои слова останутся между нами?
–
– Тайна следствия.
– Когда мы выпивали с Богдановичем в ночь перед его походом в глубь острова вместе с нашей сладкой парочкой, он мне рассказал о Тимофее очень интересные вещи.
В соседней комнате домика участкового шерифа дознание лейтенанта Засеяна все более очевидно начинало пробуксовывать.
– Итак, вы настаиваете на том, что приехали за десять тысяч километров для сбора материалов для книги о легендах давно вымершего племени?
– с сарказмом вопрошал лейтенант.
– Один человек из этого племени жив, - сдержанно заметила Маша.
– Это отец Тимофея - Топи-сану.
– Может быть, - поморщился начальник следственной группы.
– Наверное, он недавно вернулся сюда, так как в тридцатых годах все население Хмурого было эвакуировано на материк.
– Верно, - согласилась ученая-этнограф, - Он вернулся вместе с группой последователей культа Иту-Шаа.
– Вы об этой банде бездельников-сектантов?
– насмешливо уточнил лейтенант.
– Вот уж действительно, этот остров для всяких придурков будто медом намазан, слетаются, как мухи на дерь...
Тут Засеян понял, что несколько хватил лишку.
– Я не имел в виду вас, госпожа Григорьева.
В этот момент в комнату вошел Богданович и обратился к начальству.
– Гамлет, есть серьезный разговор. Пусть твоя подопечная пока погуляет поблизости, но не одна. Думаю, она нам скоро понадобится.
– Понял, - отозвался тезка принца Датского и кивнул своему напарнику по допросу.
– Погуляй с госпожой Григорьевой у домика. Когда будет нужно, я вас позову.
Ученая-этнограф, эскортируемая Васильевым, вышла через выбитые двери домика участкового шерифа на пустырь. Там, около вертолета, находились участковый врач, второй допрашивавший островного эскулапа милиционер и пилот вертолета, улыбчатый симпатичный брюнет. Он положил глаз на Машу во время первой же встречи. В руках почтенное собрание держало пластиковые стаканчики, из которых поднимались едва заметные завитки водяного пара.
Увидев женщину, Чивилидис отвел глаза в сторону, у него были для этого основания.
Пилот, напротив, улыбнулся предмету своих симпатий и предложил, протягивая термос:
– Горячего кофе хотите?
Когда Засеян и Богданович остались наедине в кабинете участкового шерифа, лейтенант нетерпеливо спросил у своего подчиненного:
– Ну, что у тебя там?
– Сейчас мне рассказал местный участковый врач, при условии неразглашения источника информации, - не торопясь, со смаком начал рассказывать сержант.
– Что, во-первых, напарник нашей красотки-москвички, имеет сообщников на Хмуром...
–
– Папаша его в местной секте за авторитета копает.
– Во-вторых, - не смущаясь, продолжил Богданович.
– Из последних одиннадцати лет жизни Тимофея Тони, десять его домом была тюрьма. Долинин давал запрос на материк.
Засеян даже присвистнул от удивления.
– Вот как! А наша красотка вроде бы утверждала, что он учился с ней в университете.
– Недоучился, посадили.
– Что за ним?
– Кажется, убийство в драке, - пожал плечами сержант.
– И еще, Чивилидис утверждает, что Долинин собирался искать с приезжими на острове золото.
Начальник следственной группы расплылся в иронической улыбке.
– То-то я удивляюсь, что за рвение у алкаша участкового шерифа к этнографии. Его же сюда и сослали за пьянку и служебное несоответствие. Золото!
– У тебя что-нибудь есть?
– спросил Богданович.
– Есть. Оказывается, во время похода Тимофей и Долинин подрались. В результате - пистолетный выстрел, и нет нашего золотоискателя.
– По-моему, место этого Тимофея в этой комнате, - заметал инициативный подчиненный.
– Он у нас живо расколется.
– Точно, - согласился Гамлет Засеян.
– Будь добр, займись его поисками. Надеюсь, в этом случае он не отделается червонцем на душу населения. Вышак по нем давно плачет!
Глава вторая
Три милиционера из следственной группы лейтенанта Засеяна сидели на кровати в спальне усопшего участкового шерифа и травили байки. Они нисколько не смущались грязью и беспорядком, царившим в опочивальне блюстителя порядка острова Хмурого.
Один из них, невысокий худощавый блондин, из тех, о которых говорят "мелок клоп, да кусач", весело рассказывал:
– Вернулся он не утром, как сказал жене, а ночью. Открыл дверь своим ключом, ну и естественно, застукал соседушку - отблагодарил от всего сердца! Слушатели рассказчика дружно расхохотались. В комнату вошел Богданович и бодро скомандовал:
– Смирно!
– Вольно!
– отозвался рассказчик. Он тоже носил на погонах сержантские лычки. В глаза его звали Саней, а за глаза - "кусок Шварценеггера".
Никто из присутствовавших в комнате и не подумал двинуться с места. Они с ленивым любопытством смотрели на самозваное начальство и ждали продолжения.
– Ребята, тут такое дело, - не смутился Богданович приемом сослуживцев.
– Гамлет поручил нам сходить в близлежащий поселок и найти там некоего Тимофея Тони. Есть предположение, что именно он спровадил на тот свет беднягу Долинина.
Лица стражей законности мгновенно посерьезнели.
– Ну, как же, ждет он нас, - саркастически заметил "кусок Шварценеггера".
– Уже в бегах давным-давно.
Неудавшийся кандидат в начальники весело прищурился.
– А мы попробуем, Саня. Говорят, что еще часа два назад его в поселке видели. Опять же, говорят, что у него в поселке престарелый папаша имеется, очень сильно прихворавший.