Иван – дурак
Шрифт:
– И что, ты понял, что она увидела?
– Ага. А теперь положи назад.
От его слов хочется сделать ровно наоборот, и Ваня крепче сжимает фонарик в руке.
– Что это? Артефакт какой-то?
– Вроде того. Положи, где взял.
– Не положу, пока не объяснишь.
Парень демонстративно вздыхает, закатывая глаза, ждет с минуту, надеясь, что Ваня передумает – но не пытается отобрать. Ваня не передумывает, и он раздраженно цокает языком и неохотно говорит:
– Это перо жар-птицы. Ну, не корпус, видимо, оно как-то спрятано внутри. Хитрая конструкция.
– Его она искала?
– Не знаю, что она искала,
Ваня вопросительно приподнимает брови, и тот рассказывает, не дожидаясь шантажа:
– Волшебные существа не могут видеть некоторые зачарованные предметы, пока их не возьмут.
– Ни ты, ни она? – уточняет Ваня.
Соглашаться с этим парню явно не хочется, и он говорит другое:
– Свет пера показывает суть вещей. С ним мы бы увидели что угодно.
Ваня подбрасывает фонарик в руке, иначе ощущая его вес, и видит себя теперь Индианой Джонсом, не меньше. Как правило, у Индианы была куча проблем и хорошенькая спутница вместо собаки.
– Ценная вещица. Выходит, в той коробке тоже спрятано что-то волшебное?
– Выходит, что так.
Ваня снова включает фонарик, направляя на коробку – не показалось, она действительно отзывается золотистым сиянием, заставленная прочим мусором. Играясь, он щелкает фонариком, включая и выключая, и проводит по другим коробкам в комнате. Еще две вспыхивают в ответ волшебным светом – одна так же ярко, но зеленовато, другая совсем блекло, может, показалось. Первая коробка стоит сверху, на ближайшем стеллаже, вторая – в самом низу, под еще десятком таких же, и Ваня не может заглянуть внутрь. Парень не мешает ему в этот раз, и, несмотря на свои знания, явно тоже не насмотрелся на такие штучки.
– Жжется? – спрашивает он, и Ваня улыбается, чувствуя своё превосходство.
– Не-а. Сам попробуй.
Он протягивает фонарь, но тот отдергивается и мотает головой.
– Нет уж, спасибо. Ну, понятно всё, поигрались и хватит. Положи назад.
– Еще чего.
Каким бы дураком не считал его этот "подарочек", Ваня не собирается укреплять его в этой мысли. Правда выходит, кажется, совершенно наоборот – тот смотрит на него, как на идиота, и поджимает губы.
– Не связывайся. От них никогда не бывает хорошего, беда одна.
Вообще, Ваня не любитель приключений – в детстве тетя всегда хвалила его за это качество – но просто взять и поверить на слово незваному оборотню Ваня не может тоже. Они знакомы меньше суток, и пока он не видел от него ничего хорошего, а полностью доверять Ваня не решается даже ночной гостье – хотя, казалось бы, машина и куртка убедительные аргументы. Он снова подбрасывает в руке фонарик, решаясь, и убирает его в карман брюк. Парень демонстративно вздыхает за его спиной весь остаток ночи, но больше не достает советами. Ване даже приходится включить радио, когда они возвращаются на пост охраны и, подумав, он заваривает и вторую чашку чая – какому-никакому, гостю. Тот держит её в руках, греясь, хотя Ваня даже жарковато в своей форме, и недовольно наблюдает за ним. От новых открытий и переживаний у Вани урчит в животе, он проверяет ящики, но не находит даже старых сушек. Жаль, что пирог кончился так быстро. Остаток ночи он играет с фонариком, направляя его на мониторы, стул под собой, потолок, стены, входную дверь.
Почему-то сканворд не заполняется сам собой под его светом.
***
Парень пропадает, когда Ваня идет открывать дверь
Идет один Ваня недолго, парень догоняет его на углу здания и выпаливает, не в силах стерпеть и молчать так долго:
– Ты что, дурак? У тебя же машина есть.
Машина у Вани, конечно, есть – она стоит там же, где он видел её прошлым утром, и узор от удара молнии расползается пол колесами. Он оглядывается – так рано вокруг нет ни одного прохожего, но Василий Петрович еще может видеть его из окна – и воровато включает фонарик прямо в кармане куртки, направляя его на машину. Она не загорается золотом, не превращается в монстра, не оживает и не говорит с ним приятным женским голосом, только небольшой лучик пробегается по её гладкому черному боку. Сглотнув, Ваня приближается и еще раз обходит её по кругу, любуясь. Он помнит про бесплатный сыр.
– Или ты водить не умеешь?
– Всё я умею, – огрызается Ваня, нашаривая в кармане ключи.
Дождь идет сильнее, заливаясь за воротник новенькой куртки, и он принимает решение. Ваня нажимает кнопку брелка, и машина отзывается мелодичной трелью. Еще раз осмотревшись – не выглянул ли Василий Петрович на звук – Ваня быстро ныряет на переднее сидение машины. Он имеет право хотя бы просто посидеть в своей красавице. Крыша защищает его от противного дождика, мягкое кресло облегает очертания тела, и Ваня втягивает носом запах нового пластика. Никто в его семье и мечтать не мог о подобном богатстве.
Не спрашивая разрешения, парень забирается на второе сидение и пристегивается ремнем.
– Знаешь, где дом-то твой? Давай я довезу.
– Всё я знаю, – отрезает он снова.
Он знает – примерно – и, вставляя и поворачивая ключ, чувствует дрожь в кончиках пальцев. Двигатель отзывается приятной вибрацией, похожей на урчание, Ваня кладет на руль руки, прикрывает глаза и до сих пор не может поверить по-настоящему. Лешка учил его на машинах в своей мастерской, но ни разу Ваня не сидел за рулем такого богатства. Но даже этим коротким мигом "подарочек" не дает насладиться.
– Поехали тогда, чего ждешь, – понукает он нетерпеливо, уже переключая радиостанции.
Домой Ване хочется и самому и, поборов сомнения, он всё-таки двигает машину с места. Выходит у него не с первого раза – забыл снять ручник, и парень усмехается, качая головой, как будто Ваня хвастается какими-то нереальными умениями круглосуточно. Раздраженный, Ваня выруливает на дорогу, проезжая мимо НИИ, и держится напряженно, но уже вспоминает про поворотники. Лешка разрешал ему ездить только вокруг мастерской и по маленьким дорожкам рядом. Тяжелый рок сменяется заунывными балладами, разговорами ди-джеев, снова музыкой, и от каждой песни Ваня успевает услышать не больше пары секунд, а от рассказа – половину фразы. Ему хочется ударить по руке, переключающей радиостанции, но он решает не рисковать, отпуская руль. Просить бесполезно.