Иван Молодой. "Власть полынная"
Шрифт:
Отсидев утреннюю трапезу, Иван Молодой покинул Тверь. Далеко за город его провожал князь Михаил Борисович. Спешились. Дядя положил руку на плечо племяннику:
– Коли чего, князь Иван, помни, ты мне не чужой. Кровь в тебе наша, тверичанская, и я завсегда приму тебя.
Воскресную службу великие князья Иван Васильевич и сын его Иван Молодой отстояли бок о бок.
Службу вёл архиепископ Иов. Прихожан было мало, и собор пустовал.
Густой бас дьякона и мягкий тенор Иова уносились ввысь и снова возвращались.
В
– Сказываешь, Михаил тех князей судит? Так почто он сам с Казимиром сносится? Михаил Шемячичам уподобился…
Храм покинули молча и так же молча во дворец вошли. Уже в сенях Иван Васильевич обронил:
– После трапезы, сыне, поведай мне обстоятельно, о чём у вас с Михаилом разговор вёлся.
Молодой князь усмехнулся. Подумал, кто-то из дворян, его сопровождавших, донёс.
На душе осадок неприятный возник. Разве мог он передать отцу, как сурово судил Михаил его предстоящий брак с греческой царевной?
Но ведь Иван Молодой и сам понимал, что у князя Михаила в словах жёлчь, потому как он не может смириться, что отец памятью великой княгини поступается.
И уж, конечно, не мог молодой князь передать отцу, как, прощаясь, Михаил Борисович сказал: «Помни, Тверь тебя завсегда рада принять…»
Выйдя из трапезной, уединились в малой палате. Разговор вели короткий, не присаживаясь. И впервые молодой московский князь защищал тверского князя:
– Почто ты, отец, Михаила сурово судишь? Не враг он Москве и зла ей не желает.
Иван Третий сурово оборвал сына:
– Ты, Иван, князя Михаила по словам судишь, а я по делам. Он в душу твою лез. Отчего же, когда великая княгиня Марья жива была, Михаил заверял, что с Москвой ему по пути, а ныне слова те позабыл? Ох, как бы я хотел прочитать грамоту Михаила, какую писал он литовскому Казимиру!
И, оборвав речь, направился к двери. Потом вдруг обернулся, бросил:
– Приглядись, сыне, к тверскому князю Михаилу…
Развернув пергаментный свиток с нанесённой на нём географической картой, молодой великий князь Иван долго смотрел на границы Московской Руси, ещё дедом и отцом покорённые земли. Вот пермяки и зыряне, а вот манси и югра…
А эти территории раньше Великому Новгороду принадлежали. Они до самого Студёного моря распростёрлись. Князь Иван устремления московских князей одобрял, но отчего отец, покоряя Новгород, сучья вырубил, а корни оставил?
С властью князей ярославских и ростовских навсегда покончил, а с рязанским князем продолжает в мире жить. А всё потому, что жена князя рязанского - сестра государя московского Анна Васильевна.
Вот
Иван оторвал глаза от карты, подумал, что ныне Московская Русь ведёт войны по-новому. Раньше, бывало, выводил великий князь войска и вёл их на врага. Воинство строилось по полкам: правое крыло, чело и левое крыло. А засадный полк дожидался окончательного удара.
Теперь государь направляет действия воевод из Москвы. Так, на Казань ходили не одной ратью. А ещё раньше на Новгород Великий, когда воевода Даниил Холмский первым город осадил…
Князь Иван Молодой задумался. Да и было над чем. Грозная сила собирается в низовьях Волги. В Сарае хан Ахмат нависает над Московской Русью. Какую дорогу изберёт он? Поведёт ли Орду дорогой Батыя или иной путь протопчут его кони?
Смотрит Иван на карту, а перед глазами проносятся ордынские полчища, стонет русская земля под копытами сотен тысяч коней, скрипят кибитки и арбы и растекаются, подобно саранче, по московским землям татарские воины…
Где заступить Орде дорогу? Да и успеет ли ополчение подтянуться к Москве?
Когда в Устюг и Вологду ездил, с воеводами разговаривал, верил - все готовы встать на защиту Москвы. Только бы собраться воедино… Прав был государь, когда говорил, что сила силе противостоять должна…
Так встанут ли на пути Ахмата русские полки? И великий князь Молодой думает, что у хана два пути. Он может пойти на Рязань, как ходил десять лет назад и был отброшен. Но сейчас он двинется огромной массой и может избрать дорогу иную - либо на Тулу, либо на Калугу. Тогда надобно перекрыть ему путь на Угре-реке. Успеть встать всеми полками…
В дворцовых переходах повстречал молодой князь Иван воеводу Даниила Холмского и поделился с ним своими соображениями.
Князь внимательно посмотрел на Ивана. Перед ним стоял не тот юный князь, с каким наряжали посольство в Крым, а зрелый воин, великий князь Московский.
– Ты, княже, о том же думаешь, что и меня заботит. У нас, великий князь Иван Молодой, одни предположения, а у Ахмата свои соображения. Однако ежели изберёт он войну с Московской Русью, то, думаю, твоя правда. Пойдёт он на Тулу, самой короткой дорогой на Москву…
Иногда великий князь Иван Молодой начинал судить поступки отца иной мерой, чем прежде. И тогда всему находилось оправдание. Так его, Ивана Третьего, любовь к тверской княгине Марии канула в вечность, уступив место политической страсти великого государя всея Руси.
По мнению Ивана Молодого, эта страсть стала для Ивана Третьего превыше всего, затмила все прежние чувства.
Когда молодой князь обращался к истории, он видел тому примеры. Хотя бы заглянуть в славянскую историю. Владимир, киевский князь, крестивший Русь, отрёкшись от язычества и порвав все связи со своими многочисленными жёнами, взял себе христианку, сестру византийских императоров Анну.