Иван Сусанин
Шрифт:
— С лица не воду пить. Он добрый и работящий, и меня от сраму спас.
— На Оську благословения не дам!
— Тогда в вековухах останусь! И слово мое крепкое, тятенька.
— Да уж ведаю твой норов.
День кумекал Матвей, другой, а на третий пошел к соседу.
Пока был жив отец, Сусанна и блаженный от счастья Оська беды не ведали. А когда Матвея на рубке барского леса древом на смерть пришибло, начались всякие напасти. Вскоре мать Богу душу отдала, первенец Мишутка в пруду утонул, а затем и корова пала. Остались молодые, чуть ли не у разбитого корыта.
Вскоре Ванятка народился. Многие дела легли на плечи Оськи. Он усердствовал до седьмого поту, но силенок его не хватало.
19
Литовка — коса.
Кое-как пережили зиму, а как нагрянул Егорий Вешний [20] , тиун в избу.
— Надо бы, Оська, на барской пашне подсобить.
— Дык, милостивец наш, Федор Иваныч, два года сулил меня не пронимать. На своем наделе горбачусь.
— А кто тебе жита дал? Кто овсом снабдил? Кабы ни Федор Иваныч, околевать бы тебе, Оська. Допрежь на барском поле с лошаденкой походи, а засим и за свой надел примешься.
— А вдруг поморок [21] навалится? Доводилось!
20
Егорий Вешний — 23 апреля. «На Егория запахивают пашню».
21
Поморок — длительная ненастная погода.
— Не ведал я, Оська, что ты моего барина так отблагодаришь. Он к тебе с милостью, а ты от него рыло воротишь. Завра же отправляйся на барское поле!
В голосе Фалея прозвучала угроза.
— Будем на поле, Фалей Кузьмич, — молвила Сусанна. Поняла, что спорить с тиуном — из блохи голенище кроить. Она еще в тот зимний вечер догадалась, что не напрасно Годунов сыпал щедротами. Вотчина у него скудная, мужиков — на пальцах пересчитаешь, каждый — на вес золота. Даже холопы на сторону глаза вострят. Еще в Грачовник [22] сбежал с господского двора Минька. (Не зря теплой шапкой обзавелся).
22
Грачевник — месяц март.
Всю неделю пахали барское поле, а когда за свое принялись — типун Оське на язык — поморок и в самом деле навалился. Дождь льет и льет! И не день и не два, а другую неделю.
Оська лицом почернел.
— Все сроки уходят. Без хлебушка останемся.
Мужики повалили в храм к батюшке Никодиму. Заказали молебен. Батюшка со всем церковным причтем [23] , пошел кадить поле, но кадило вскоре замокло, дым иссяк, а батюшка, весь промокший до нитки, всё молил и молил Господа ниспослать погожие дни.
23
Причт — духовенство и церковнослужители одного прихода.
А
— Сам-то в вёдро [24] отсеялся, а мы — в самую разгрязь. Дьявол кривой!
Оська налегал на соху, задыхался и, обессилено, падал на колени.
24
Вёдро — сухая, солнечная погода.
— Лошадь веди, — пожалела муженька Сусанна. — А я за соху встану.
Но Оська замотал кудлатой головой.
— Сам как-нибудь… С роздыхом.
Оська стыдился мужиков: и без того насмешничают.
— С твоим роздыхом нам и седмицы [25] не хватит.
Сусанна решительно бралась за соху, а понурый Оська тянул за узду Буланку.
Мужики поглядывали на бабу-оратая [26] и одобрительно говаривали:
— Клад Оське достался. Никакому заправскому мужику не уступит.
25
Седмица — неделя.
26
Оратай — пахарь.
— И как токмо за такого недосилка замуж пошла? Ни рожи, ни кожи.
Никто не ведал причину диковинного замужества Сусанны. А та всегда жалела Оську — за не остывающую любовь и мягкий нрав. Понять ли мужикам неизведанное бабье сердце?
Ванятка всё приглядывался к работе матери, а затем, когда сели ненадолго кусок перехватить, вдруг неожиданно молвил:
— Дозволь мне, матушка, за сохой походить.
— Да ты что, Ванятка? По такой-то земле?
— Дале взлобок идет. Там земля посуше. Дозволь!
Сусанна придирчиво (словно в первый раз) оглядела сына. Рослый, крепенький, давно уже во многих делах помощник, но за сохой ходить — надо особую сноровку иметь. Сможет ли?
— Не осрамишь зачин?
— Буду стараться, маменька. И ты, батя, не тревожься. Веди себе покойно Буланку.
Оська перекрестился на шлемовидные купола сельского храма.
— Не подведи отца, Ванятка.
Сын, следуя примеру отца, поплевал на сухие ладони, взялся за деревянные поручни сохи и тихо произнес:
— С Богом, батя.
Оська взялся левой рукой за узду, ласково прикрикнул на лошадь:
— Но-о-о, Буланка. Пошла, милая!
Лошадь всхрапнула и дернула соху. Наральник [27] острым носком легко вошел в черную землю и вывернул наружу, перевернув на прошлогоднее жнивье (бывший хозяин надела в бега подался) сыроватый пласт.
Оська продолжал ласково понукать Буланку, коя тянула старательно, не виляла, не выскакивала из борозды. А Ванятка размеренно налегал на соху, зорко смотрел под задние ноги лошади, следя за наплывающей, ощетинившейся стерней, дабы не прозевать выямину или трухлявые останки пня, оставшиеся после былой раскорчевки.
27
Наральник — железный наконечник на зубьях сохи, рала.