Иван - я, Федоровы - мы
Шрифт:
– Мало я рыл укрытий на этой кухне...
– Молчать!
– прикрикнул Черношейкин.
– Есть согнать, товарищ лейтенант, семь потов с пацана... то есть с бойца Федорова.
Все отчетливее слышался гул сражения. Дымов ушел. "Везде мне этот лейтенант вредит!" - зло посмотрел ему вслед мальчишка. А Черношейкин опять за свое:
– Боец Федоров, ложись! Слушай боевую задачу...
Но тут, запыхавшись, подбежал Кухта:
– Черношейкин! К орудию! Танки!
Комиссар Филин, сжимая трубку полевого телефона,
– Взгляните на те курганы, - передал он бинокль комиссару.
Хмурый Филин весь преобразился, с интересом рассматривая курганы:
– Не иначе от скифов остались...
– Чего-чего?
– не расслышал капитан.
– Это их места захоронения. В древности тут скифы жили, потом хазары, печенеги, половцы. Подумать только... Когда-то здесь князь Игорь сражался с половцами...
Богданович оборвал Филина:
– Меня интересует, кто сейчас сидит на кургане. Есть у немцев там наблюдательный пункт или нет?
– Точно. Есть, - помрачнев, сухо ответил Филин.
– Поблескивают стеклышки стереотрубы.
– Вызывай, историк, комдива, - уже мягче попросил Богданович.
– Товарищ капитан!
– раздалось тихо позади них.
Они обернулись. Прикрытый веником из полыни, к ним подполз повар Удовико.
– Весь личный состав накормлен, - доложил он шепотом и протянул котелок Богдановичу: - Вам последний.
– Комиссар ел?
– строго спросил капитан.
– Они снимали пробу.
Богданович заглянул в котелок:
– Не много ли?
– Точно по норме. Товарищ капитан... говорят, немец нас окружает?
– Говорят, кур доят. Возвращайтесь на кухню.
– Есть.
– Повар уполз.
– "Дон", "Дон"!.. Я - "Чир"...
– вызывал командный пункт дивизии Филин.
Капитан заметил:
– Не взяли нас в лоб, теперь в клещи берут.
– Предполагаете, связь уже перерезана?
– спросил Филин.
Капитан кивнул.
– Слушай, комиссар! Кто сумеет быстро пробраться к Сологубу?
– Дымов, - уверенно ответил Филин.
– Тогда посылай...
Повар вернулся на кухню совсем перепуганный.
– Нас окружили, - сообщил он Ване.
Действительно, перестрелка слышалась очень близко и почему-то не впереди кухни, как до этого, а позади. Но Ваню это не пугало после того невозможного, что свершилось на его глазах, когда десятки танков не смогли раздавить их, горстку истребителей.
– Ты-то видел, как окружили?
– А за спиною... палят. Кто там?
– "Кто, кто"! Палят - значит, надо.
– Так думаешь, сынок, это не фрицы?
– Ладно. Будет байки разводить. Идем котел чистить...
Но чистить котел им не пришлось. Рядом разорвалась мина. Ваня
– Беги за мной!
– раздался над самым ухом требовательный голос Дымова. Ваня собрался было ответить: "С какой стати я побегу! Прогнал на кухню, а теперь еще насмехаться пришел..." - но лейтенант повелительно дернул:
– За мной!..
Повинуясь приказу, Ваня побежал за ним. Он бежал и ненавидел мелькавшие впереди голенастые ноги, заостренные, как у подростка, плечи, длинные руки, которыми тот размахивал.
Рвались мины и снаряды. В ушах шумело. Взметнувшееся облако сухой земли иногда закрывало Дымова. Но вот у самого уха Вани жикнули пули. "Ложись!" - махнул рукой лейтенант. И Ване пришлось шмякнуться на землю и ползти к Дымову. Тот ожидал его на бугре.
– Видишь?.. Они хотят нас окружить и захватить переправу...
– Вижу, - буркнул Федоров.
– Не туда смотришь, - повернул его за подбородок лейтенант.
– Гляди на железнодорожный мост и на гору слева...
– Это не наша переправа...
– Нашу давно разбомбили, остался только этот мост, - пояснил лейтенант и дал Ване по загривку, когда он снова отвернулся.
Если бы не наука Черношейкина, Ваня не остался бы в долгу, а сейчас только отодвинулся, чтобы не касаться плеча лейтенанта.
А Дымов продолжал:
– На горе у моста командный пункт Сологуба. Будем пробираться к нему. Если меня убьют, капитан приказал, чтобы ты доложил комдиву: надо немедленно ударить артиллерией по Нижнечирской, там уйма немцев и техники. Понял?
Позабыв про обиду, Ваня не мигая смотрел лейтенанту в глаза. От слов "капитан приказал" мальчишка весь преобразился, и Дымов не стал его разочаровывать, что Богданович только велел захватить поваренка, чтобы тот не погиб в случае окружения. Лейтенант решил по-своему: "Так или иначе кто-то должен передать Сологубу сведения, если меня убьют".
– Будем делать перебежки: я упал, ты беги...
– Хлопнув Ваню по руке, он вскочил и побежал...
В Дымова стреляли, а он продолжал бежать. Потом упал... "Убили! похолодело у Вани в груди.
– Сейчас и меня убьют. Хорошо бы окопаться и лежать".
Лейтенант шевельнулся, махнул рукой: "Беги!" А мальчишка не мог оторваться от теплой земли, словно его приклеили. Дымов погрозил кулаком. Ничего не оставалось, как бежать. "Раз, два, два с половиной..." - считал Ваня. И как угорелый сорвался с места... Пули, вздымая фонтанчики пыли у ног, впивались с угрожающим шиканьем в землю. "Ой, ранило, еще ранило..." - в отчаянии думал мальчишка и упал рядом с лейтенантом. А когда очнулся от страха, оказалось, что и царапинки на нем нет.