Из архива миссис Базиль Э. Франквайлер, самого запутанного в мире

Конигсбург Э. Л.

— Возможно, сэр Джеймс. Возможно.

Сидя под синим бархатным пологом, Эмма не думала о том, что они еле-еле унесли ноги от охранника, — для нее это не имело значения. Имело значение только то, что было

связано с Микеланджело, «Ангелом», историей — и с ней, Эммой. Почему-то вспомнилась контрольная по истории, которую они писали в понедельник. Там был один вопрос, на который она не могла ответить, хотя честно учила. Накануне она несколько раз прочла нужный кусок. Она точно знала, где находится ответ: страница сто пятьдесят семь, правая колонка, второй абзац. Она буквально видела эти строчки мысленным взглядом, но никак не могла вспомнить, что именно там написано!

Вот и с «Ангелом» вышло почти так же. Она знала, что «Ангел» заключает в себе ответы на все вопросы: и про побег, и про возвращение домой… Она знала, где искать ответ, но не понимала, что это за ответ. Он ускользал от нее, как в той контрольной, — только тут было еще хуже. На контрольной хотя бы вопрос был понятен! А сейчас Эмма знала только одно: каким- то загадочным образом фигурка ангела стала для нее важнее всего на свете — и бегства из дома, и выживания в музее. Кстати, о музее: до чего здесь, под бархатом, душно и пыльно! Совсем невозможно сосредоточиться, мысли разбегаются. Только одна мысль крепко засела в голове: возможно, очень возможно, что они с Джимми нашли ключ к тайне!

Незадолго до открытия Метрополитена перед входом собралась толпа, и охранника, который должен был убрать платформу вместе с драпировкой из синего бархата, срочно вызвали на улицу — делать из толпы упорядоченную очередь. Чтобы восстановить нормальное движение на тротуаре, понадобилась даже помощь полицейских. Так что, когда Морриса наконец отпустили и он перенес платформу на хранение в подвал, Эмма и Джимми уже протискивались сквозь толпу в книжной лавке и заглядывали под суперобложки томов о Микеланджело.

И они нашли книгу с точно таким же рисунком на обложке! «Примятые вверх» колечки на синем бархате оказались личным клеймом каменотеса, у которого Микеланджело покупал мрамор. Каменотес высекал его в основании каждой обтесанной им мраморной глыбы — точно так же, как хозяева скота клеймят своих быков.

Джимми и Эмма вышли из книжной лавки победителями. Победители умирали от голода.

— Ну все, хватаем такси — и в кафе! — объявила Эмма, как только они оказались на улице.

— Идем пешком, — спокойно сказал Джимми.

— У нас теперь есть доход. Кончатся деньги — нам достаточно только принять ванну, и… алле-оп!

— Ладно, — немного подумав, согласился Джимми. — Так и быть. Поедем на автобусе.

— О, благодарю вас, мистер Скряга!

— А будешь обзываться — я тебе такое устрою!..

— Устрой мне экскурсию на такси по Манхэттену! — рассмеялась

Эмма и побежала к автобусной остановке перед музеем.

Джимми был в таком благодушном настроении, что выдал Эмме на завтрак целых семьдесят пять центов. И себе столько же. За завтраком они обсуждали, что делать дальше с раздобытой ими потрясающей информацией.

— Давай позвоним в «Нью-Йорк Таймс», — предложил Джимми.

— Ну да! Журналисты налетят, как коршуны! Начнут допытываться, откуда мы узнали.

— Давай позвоним директору Метрополитена.

— Ну так и он то же самое спросит…

Джимми пожал плечами.

— А мы ему все скажем.

— Ты в своем уме? — У Эммы округлились глаза. — Скажем, что живем у него в музее?

— По-моему, — сказал Джимми, — мы просто обязаны сообщить хозяевам музея про эти знаки на синем бархате. Иначе будет нечестно.

— Пожалуй, — вздохнула Эмма. — Раз они хозяева, а мы гости, мы должны их как-нибудь отблагодарить..

— Надо просто придумать, как сделать так, чтобы все им рассказать, а самим не попасться. Или ты уже придумала? Скажи, Эм, придумала, да?

— Вообще-то, да, — Эмма огляделась по сторонам, придвинулась поближе и зашептала скороговоркой, как заправский секретный агент: — Мы напишем им письмо: «Посмотрите на основание статуэтки “Ангел” — там вас ждет разгадка!»

— А если они посмотрят, но все равно не догадаются?

— Тогда мы им поможем. И раскроем свое инкогнито. А они будут гордиться тем, что предоставили нам кров.

Тут она выдержала внушительную паузу, и когда Джимми уже начал терять терпение, неспешно продолжила:

— Поясняю: мы заведем себе абонентский ящик на вокзале Гранд-Централ. Помнишь, мы отправляли крышки от кукурузных хлопьев? Такие штуки всегда шлют по адресу «абонентский ящик номер такой-то». В письме мы не будем объяснять, кто мы такие, сообщим только номер своего абонентского ящика. А когда они попросят нас о помощи — вот тогда мы и объявимся. Как герои.

— Может, вернемся домой и там подождем ответа? Вчера вечером нас чуть не сцапали! Да и сегодня утром тоже. И потом, так мы станем героями даже два раза: первый раз — когда явимся домой, а второй — когда раскроем тайну.

— Нет! — Эмма так разволновалась, что у нее даже голос сорвался. — Сначала нужно точно узнать про ангела. Нужно убедиться, что мы правы.

— Что с тобой, Эм? Ты же собиралась потом вернуться домой!

— Потом — да. Но не сейчас. — Голос ее все еще дрожал.

— А почему? Когда мы приезжаем от дедушки или летом из лагеря, дома нам всегда рады!

— Да, но только мы приезжаем точно такими же, какими уехали. Мы не меняемся, понимаешь? И сейчас будет так же. Если мы заявимся, ничего не узнав про ангела, это будет все равно как если бы мы вернулись из лагеря. Через день-другой втянемся в обычную жизнь, и все пойдет как раньше. А я не затем убегала из дома, чтобы вернуться опять к тому же!