Из чего только сделаны мальчики. Из чего только сделаны девочки (антология)
Шрифт:
Мы не заметили, как она подошла, так мы прыгали и кричали.
Только вдруг какая-то незнакомая девчонка стоит возле нас и громко орет «Привет!».
– А вот и не привет,- развернулась к ней Лизка, - чего надо?!
У девчонки волосы совсем белые, и вся она совсем белая, я помню, это называется «альбинос».
– Ничего не надо, - девчонка будто и не замечает, что Лизка сжимает кулаки, - я думала, вы орешков в сахарной пудре хотите, а не хотите, так я пошла.
Лизка покосилась
Девчонку звали Оксана. Она была с улицы и только на днях приехала из города к бабушке.
Мы сидим втроем на скамейке и грызем орехи, на поляне совсем темно, луна сегодня маленькая, как корка от мармеладной лимонной дольки, когда все съедаешь, а корку оставляешь посмаковать и смотришь сквозь нее на солнце, и облизываешь, а потом опять смотришь, а она все тоньше и тоньше – вот такая сегодня луна. А звезды еще меньше и почти ничего не видно вокруг, только сосны шуршат и в траве кто-то шевелится, то ли кошка, то ли...
И почему-то взрослые про нас забыли и домой не зовут, везет нам сегодня, посидим еще.
Орешки в кульке как-то быстро кончаются, Оксана вздыхает:
– Ну вот, теперь придется домой вернуться. А я на электричку шла. Я из дома убегаю.
– А почему вернуться? – спрашиваю.
– А припасы кончились, - Оксана смотрит удивленно, как можно не понимать простых вещей, - я припасы неделю собирала, я же надолго ухожу, навсегда. Теперь придется опять собирать, но потом я точно уйду. Не хочу я здесь.
А давайте вместе собирать, а потом уйдем?
Это звучало заманчиво.
– Мы соберем много припасов, - сказала Лизка.
– И тогда все уйдем, - подтвердила я.
– Надо только придумать куда.
– В Мексику, конечно, там хорошо, там лошади и мустанги, - Оксана говорила так, словно и сомнений быть не могло, тихо так говорила и мы сразу поверили, что именно туда нам и надо.
И мы сразу поняли, на кого похож третий нераскрашенный конек на картинке. И все рассказали. Теперь у нас была Тайна на трех коньках.
***
Мы собирали припасы долго, наверное, неделю, потом Лизка сказала, что прямо сейчас уйти не может, потому что завтро кино интересное в клубе, сразу после кино я уйти не могла, у меня был день рождения и я уже пригласила всю поляну.
А после моего дня рождения Оксанина бабушка пришла сначала к Лизкиному деду, потом к моим – Оксана ей все рассказала, мы так и не поняли зачем.
Из дома нас не выпускали целых три дня, Лизка все полола огород и читала книги по списку целый день, а я просто гуляла по двору и делать мне было нечего.
***
Только на четвертый день к нам зашел Лизкин дед и позвал меня в гости, и меня отпустили.
Я уже давно не видела нашу Поляну, из-за забора не считается.
На столе у Лизки стояла банка с яблочным вином.
– Готово, - сказал дед, можно открывать, вот и осень пришла. Кто снимет перчатку?
Мы сразу вспомнили, как убегали от летающей перчатки через окно, я подумала, что дотронуться до этой руки с кривыми пальцами должно быть страшно, но страшно не было. Мало ли что должно. И мы сняли перчатку вместе.
Дед налил нам по целому бокалу – пробуйте, сами собирали.
Вино было сладкое и пахло яблоками и немного землей и травой, оно щипало не только язык, а все внутри, оно было такое вкусное, что мы все же допили. Нам стало немножко жарко, ветер то ли утих, то ли мы перестали его замечать.
Мы вышли на Поляну и хотели прогуляться, но идти почему-то было тяжело и лень и мы легли в траву. Мы долго лежали на спине, а сосны над нами кружились, да и облака двигались только по кругу, как карусельные лошадки.
– У тебя небо кружится? – спросила Лизка.
– Да, и у тебя?
– Да... Слушай, мы из-за этой Оксанки остаток лета просидели дома.
– Да, все лето. А давай ее побьем?
– Ты думаешь? А пошли.
Мы встали, держась за руки, оказалось, когда стоишь на ногах, небо уже не кружится, только земля слегка покачивается, но это ничего.
Мы не помним, как дошли до улицы и оказались у Оксанкиной калитки. Калитка была заперта. Уехали в город? Нет, не может быть, она там прячется от нас. Я взялась за маленький висячий замок и покачала, потом еще, и замок пополз по дужке вниз и открылся. Потом мы, кажется, вошли во двор, влезли в дом через открытую форточку, или еще как-то, никого в доме не нашли, попили воды из ведра и вернулись.
На следующий день Лизкин дед рассказывал, как в дом к Оксане проникли воры, сломали замок, но ничего не взяли, только воду разлили по всей веранде. Мы молчали, кивали – ну надо же, какие воры!
Мне почему-то очень захотелось все рассказать, казалось, если расскажу, то забуду этот холодный и скользкий замок, от которого руке больно.
Но я молчала, и Лизка молчала, мы не хотели просидеть взаперти до самой зимы. Конец лета мы пропустили, Лизкин дед говорил, что прошел Самсон и купаться уже нельзя, желтые листья можно было сгребать в кучу и делать из них ковры в шалашах, но не хотелось, хотелось в город, пусть уже наступит настоящая осень.
Тайну на трех коньках мы больше не вспоминали.