Из другого теста

Сергеева Александра

— Как тебя кличут-то, юродивая? — насмешливо осведомилась Бинка.

— Шатхия, — невозмутимо ответила амазонка.

Она ничуть не удивилась перемене жизненных обстоятельств: уселась напротив новых знакомых и замерла.

— И чо все дрыхнут, а ты бельма пялишь?

— Я воды не пила. А все пили. Теперь у нас тихо. Давно тихо, — пояснила новая знакомая на правильном всеобщем с незнакомым акцентом.

— С нами пойдешь, — приказала ей Наруга, глянув на подругу.

Ракна одобрительно тряхнула башкой и спросила:

— Ты с какой планеты?

— С большой, — не задумываясь, ответила амазонка.

— Да, тут гимназиями и не пахнет, — хмыкнула Гранка. — Слышь, Бинка,

да ты у нас целым профессором выходишь при таком-то раскладе.

— Ты с Хутамы? — спросила Наруга.

— Хутама, — безразлично подтвердила Шатхия.

— Понятно, — скрипнула зубами Наруга.

На этой планете Мусульманской лиги были нечеловеческие условия.

— А чо это за срань такая? — полезла к ней домогаться ясности Бинка.

— Это не срань, — процедила Наруга. — Это ад. Шатхия, как ты оттуда выбралась?

— Корабль унёс, — слегка удивилась та.

— Как ты в тот корабль попала? В первый раз слышу, чтобы кого-то из хутамов вывезли с планеты.

— Нет, бывает. Возят в корабле. Много раз возили: шесть раз. Я была седьмой. Шейх просил людей корабля. Много заплатил. Меня везли долго. Сюда везли.

— Зачем шейх отправил тебя сюда? Ты что-то натворила? Всё равно непонятно: почему дома не убили?

— Это не наказание. Это заказ, — неохотно пояснил возникший в проёме стены Яношши.

Он покосился на взломанную панель, потом на Гранку и прошипел:

— Сука!

— Имрус, не шуми, — лениво отозвалась та. — Нужно же было поговорить с девчонкой.

Он шагнул к ней, пнул под зад, и воровка подалась в сторону. Яношши поковырялся в панели своим пальцем, нетерпеливо уточняя у Наруги:

— Ты забираешь и хутамку?

— Это ты мне скажи.

— Нам пора, — напомнил Яношши.

— А ты в двух словах, — настаивала Наруга.

— Её долбанный шейх отправил девку пришить своего кровника. Почему не мужика? Не знаю — молчит стерва. Сюда её притащили ваши же торговцы. Показали клиента. Она его и прирезала. Метнула в каждый глаз по ножу, а потом контрольный — шею от уха до уха развалила. Бежать не пыталась. Взяли её прямо над трупом. Ножами она владеет классно, а вот мозгами её бог обидел: недодал. Теперь вот сидит, ждёт на полном серьёзе, когда её выпустят на волю.

— Естественно, — ничуть не удивилась Наруга. — Ведь она не виновата. Это же месть. По её понятиям, дело святое.

— А тут такой народ попался непонятливый, — усмехнулась Ракна.

— Хорош трепаться! — вызверился Яношши. — Я на этот балаган не подряжался!

— Я её забираю, — преспокойно уведомила его Наруга, поднимаясь. — А ты слушай, и запоминай, — ткнула она пальцем в хутамку. — Ты согрешила, убив человека, и тебя приговорили. Для своих ты должна была после этого умереть. Ты и умерла. Всё. Считай, что твоя казнь за убийство уже состоялась. Я забираю твою душу туда, куда она и должна попасть после этого: в настоящий ад. А с ней и тело. Чего расселась? Быстро встала и за мной.

К удивленью Яношши нелепая девка с какой-то примитивной паршивой планетки послушно поднялась. И тотчас у него поинтересовалась:

— Мой нож где? Надо отдать.

— А жениться на тебе не надо?! — рассвирепел тот и без разговоров двинулся на выход.

— Какой ад? — закружила на ходу, замельтешила вокруг Наруги Юлька. — Мы куда? Мы что, улетаем? Наруга! — взмолилась она, теребя бандитку за руку. — Ты куда нас тащишь?

— Тебя никуда, — насмешливо бросила та, не удостоив мелкотравчатую мошенницу взглядом. — Вот ты-то точно вали на все четыре. Я с тобой и за деньги нянчится не стану. Место, куда мы укроемся, не для таких бутонов, как ты. Там выживают лишь степные колючки, — подмигнула Наруга скользившей

рядом Шатхие.

Та степенно ответила:

— Степная колючка живёт всюду.

— Тоже мне, героиня! — презрительно фыркнула Юлька и закапризничала: — Значит, эта тупорогая тебе подходит, а я…

— А ты заткнись, — сухо велела Наруга. — Выйдем, узнаешь, куда идем, сама отвалишь на сторону. Всё! — подвела она черту под болтовней. — Хоть слово услышу, удавлю. А ты пошевеливайся! — рыкнула она в спину Яношши.

Тот молча задрал руку и продемонстрировал ей кулак с торчащим средним пальцем.

Начальник блока для особо опасных преступников выскочил на них из-за угла, за которым начинался путь к свободе — грузовая шахта обеспечения. В руках — вместо положенного в тюрьме парализатора — у него плясал лучевик. Но эта гнида не грозила заключённым, учинившим побег — оружие было направлено на застывшего проводника. Яношши открыл, было, рот — возможно, хотел сказать что-то умное. Но тут в голову героического начблока глухо бухнул контейнер для воды. Полнёхонький. Метнула его Ракна. А Наруга прыгнула на покачнувшегося придурка. Тот грохнулся на пол — нога бандитки раздавила горло идиота прежде, чем Яношши успел хоть что-то из себя выдавить. Ракна подмигнула ему, подошла к трупу и ухватила за левую ногу. Наруга впряглась рядом — тяжёлый зараза! И начблока отправился в свой последний земной путь на спине. Лучевик перекочевал к его убийце.

— Какого дьявола вы встряли? — досадливо осведомился Яношши сквозь зубы. — Это делается не так.

— Наверняка, у тебя это делается иначе, — покладисто согласилась Ракна. — И, скорей всего, гораздо лучше. Но, сбежали-то мы. Мы и сделали всё по-своему.

— Шевелитесь, — буркнул он, свято веря в бесперспективность споров с бабами.

Грузовой лифт благополучно торчал несколькими этажами выше, удачно освободив им путь. Первым в глубокую чёрную шахту под ним рухнул начблока. Вторым осторожно скользнул Яношши. И через минуту наверх вылетел десантный гравижилет, освобождённый от всякого побочного барахла, что к нему прилагалось в бою. С учётом этого барахла и веса полной снаряги десантника, такой жилет вполне мог поднять полторы женщины-максика. А вниз спустить и вовсе двух. Наруга уверенно подхватила подарок и начала прицениваться к массе спутниц. Затем взвалила гравижилет на плечи Ракны. Подруга с видом знатока принялась задраивать на себе этот доспех, мастерски считывая с активизировавшейся на груди панели параметры готовности. Закончившая отчёт панель свернулась и юркнула в жилет — Ракна вопросительно уставилась на подругу.

— Бинку, — приказала та,

Ракна удивлённо выгнула брови. Второй жилет вылетел из шахты, шмякнувшись на пол. И тут же обрушился на крякнувшую с натуги Гранку.

— Юлька легче, — упаковывая воровку, ответила Наруга на немой вопрос подруги. — С ней Гранка справится даже с первой попытки.

Рыжая сглотнула. Метнула жалобный взгляд в Наругу, но промолчала. А из шахты выпорхнул третий жилет.

— Скорей! — вылезая следом, прошипел Яношши. — Через пять минут фиктивный блокиратор сгорит. Защитные системы войдут в рабочий режим. Я подниму тревогу.

Пригрозил и умчался прочь, приводить угрозы в исполнение. Наруга закончила со своим жилетом, когда Ракна сцапала Бинку и рухнула вниз. Воровка даже не пикнула, стиснув её, будто клещами, всеми четырьмя конечностями. Гранка уже крепко-накрепко держала Юльку. Она внимательно изучила технику самоубийства, продемонстрированную профи. Как, впрочем, и Рыжая: та повисла на своей ракете-носителе отважной обезьяной и мужественно зажмурилась.

— Я большая, — заколебалась Шатхия. — И ты большая. Плохо будет. Я останусь.