Из духа и оков
Шрифт:
Глава пятнадцатая
Лирика
Как только Седьмая пропала, началась буря, песок и ветер сотрясали развалины.
Мы не могли оставаться долго, тут не было укрытия, так что мы покинули руины и направились к Обскуриту.
С нами не было кристалла или другого способа просто добраться, ведь магия в этом мире была ослаблена. Так что мы шли по тропе, по которой добирались
Мы миновали портал, через который я впервые пришла в мир мейсонов, когда я была с Родесом и другими, искала Розамонд, не зная, что мы увидим.
А потом я прошла тут еще раз, когда шла исполнять свою судьбу.
Было странно думать, что это не было давным — давно, хотя ощущалось, что прошла вечность.
Мы мало говорили по пути, наши лица были перевязаны тканью, чтобы не наглотаться песка.
Дорога была тяжелой, мое тело болело. Но мы шагали, пока не добрались до места, близкого к тому, где я оставалась в первую ночь с Родесом, Люкеном, Брэлинн и Эмори.
Мы остались там, пытаясь понять следующий шаг перед тем, как мы пересечем чары и попадем на территорию Земли.
Эмори бросила нас тут, и это был последний раз, когда я видела ее в нормальном состоянии.
Я все еще не знала, как она была, или чем я могла ей помочь. Мы сосредоточились на всем остальном, и пришлось отодвинуть Эмори на задний план.
Когда мы вернемся ко двору, я подумаю, что делать. Потому что я не могла бросить ее гнить в той камере. Если она вообще еще была там.
Это было несправедливо для нее. И для любого.
— Мы первыми будем в дозоре, — сказала Вин, указывая на Тигана.
— Почему мы всегда первые? — спросил ворчливо Тиган, магия Огня двигалась среди его пальцев.
В Огне я была плоха. Он вел себя спокойно, как Истон. И это показывало силу его магии. Я могла делать так с Воздухом. Остальное было сложнее.
Мне нужно было учиться, я должна быть умелой. Даже сильнее, если честно.
— Потому что я не доверяю никому еще проверку окрестностей.
Она посмотрела на нас и пожала плечами.
— Без обид.
— И не обиделся. Я же люблю бросать вас под линию огня, — сказал Истон с улыбкой, которая не затронула его глаза. Вряд ли его глаза затрагивали хоть какие — то эмоции в эти дни. Или он скрывал это от меня так хорошо, что я не могла понять.
— Теперь кажется, что я должен идти с вами, — буркнул Родес.
— Не переживай, принц. Я говорил не о тебе. Уверен, ты можешь разобраться со злодеями, и все будет хорошо.
Вин пошла прочь. Тиган, ворча, шагал за ней, хотя улыбался.
Розамонд отвела Родеса в сторону для разговора, хотя он стал бормотать.
Вин любила его злить. Я не винила ее. Он был символом ее врагов долгое время, и теперь мы все пытались работать вместе. Это
И было сложно поверить. Хотя, конечно, многое нынче было сложно принять.
— Я принесу нам воды, Брэлинн пойдет со мной, — Люкен указал на кошку на своих плечах, она лизала свои лапы, ее крылья трепетали. Я кивнула, смотрела им вслед. Они казались довольными, хотя вряд ли они знали, что делали. Брэлинн уже не была собой. И не будет. И Люкен понимал это, насколько я видела. У него словно теперь был друг, он надеялся не на такие отношения, но это было что — то. Лучше, чем у меня.
Я подавила стон от этой мысли, ненавидя жалобный тон даже в голове.
Все разошлись, и я осталась с Истоном. Мы не говорили. Слов было мало. Он был проклят, и Серый мог забрать его в любой момент. Мы не знали, что делать.
Да, Розамонд старалась Увидеть будущее и понять, когда это может произойти. Но мы просто не знали.
И Седьмая сказала Истону о его пророчестве. Все было запутанным, и мне не нравилось, что я все еще не знала, могла ли ему доверять. Я не знала, могла ли доверять ему с пророчеством и своим сердцем.
Но оставлять его при дворе Обскурита не было вариантом. Он знал лучшие пути к территории Духа, и у него была сила переместить туда. Он бы просто пошел за нами, если бы мы попытались оставить его. И я знала, что он уже пострадал достаточно, я не хотела ранить его душу сильнее. Его чувства. Я не знала, было ли это важно, ведь мир ждал конец.
Отлично, теперь я страдала из — за всего, что могло произойти, а не происходило перед нами.
— Розамонд сказала, что она попросила Родеса взять нам еду про запас. В сумках хватает, но всегда лучше быть осторожными.
Я посмотрела на Истона, пораженная тем, что он говорил со мной. Он старался не делать это с его возвращения.
— А если Пророчица говорит, что нам нужна еда?
Он фыркнул, его глаза стали чуть ярче. Это было хорошо. Я скучала по его улыбке. Я скучала по тому, что в его глазах было что — то, кроме смятения и тьмы.
— Я не думаю, что дело обстояло в этом. Она просто хотела убрать Родеса от остальных. Обычно она становится серьезнее и поэтичнее, когда она говорит о видении.
— Ах. Да, порой сложно понять ее слова. Как у Седьмой.
Он приподнял брови.
— Седьмая? Так ее звали?
Я покачала головой, вытащила палатку из сумки. Он опустился на колени рядом со мной, задел пальцами мои, и я невольно затаила дыхание.
Мне не нравилось, что он мог делать такое со мной. Я знала, что он был моей половинкой, он должен был оставаться со мной, помогать мне справляться с новым миром. Он не мог.
И я отодвинула руку, не глядя в его глаза.
Я не хотела, чтобы он видел мою боль. Я не хотела ощущать боль.