Из духа и оков

Райан Керри

— Я была тут так долго, меня послали сюда давно, и порой кажется, что я всегда была тут. Но я будто и не была тут вовсе, — Седьмая смотрела вдаль, а потом взглянула на меня, ее глаза были пристальными. Мне пришлось сглотнуть, во рту пересохло.

— Ты — дочь дочери первого мага Духа через много поколений, у нее была жажда силы, но доброе сердце. Она была парой первого дейна. Она ушла, прижимая дочь к груди, когда началось Падение, и наш мир стал рушиться. Когда мы уже не были мейсонами, а стали магами, которых заставили биться друг с другом,

а не объединиться, как мы должны.

Седьмая вдохнула и продолжила:

— Ты всегда была и тем, и другим, но не в этом мире. Тебя послали в мир людей из — за крови в тебе. Ты родилась там, как твоя мать, как до этого ее мать и все матери до первой повелительницы Духа.

Она склонила голову, пристально глядя на меня, и я ощущала, как она смотрела на мою душу.

— У той повелительницы Духа было так мало сил, что она едва могла удержать кусочек души в руках. Она не могла ходить по снам, не могла ничего, лишь была тем, кем была. Как я и говорила, ее доброе сердце любило другого. Первого дейна. Он лишился сил из — за пострадавших кристаллов.

Она сделала глубокий вдох, словно ждала, чтобы выпустить это, вечность. Но я не понимала.

— Когда великие короли прошлого — дед Истона и дед Родеса — умерли, родился первый дейн. И он тоже был из твоего рода. Никто не знал, кроме их пары. Та повелительница Духа знала, что ты спасешь всех нас. Что ты придешь. Они знали, что умрут в мире людей. Что будут жить как люди, хоть перед ними лежали другие пути. Они выбрали жить ради своих детей.

Я быстро дышала, пытаясь все осознать. Оттуда была моя кровь. Потому я была такой сегодня. Потому я была избрана. Потому что это было давно суждено. При Падении.

Я не знала, откуда эта женщина знала. Но она знала, и все ее слова звучали как правда.

— Почему мы не смогли найти ее родных? — спросил Родес. — Мы искали. Так мы искали долгое время. Пока не нашли ее, — сказал Родес.

— Линии были стерты, — Седьмая смотрела не на Родеса, а на меня. Это было жутко, немного беспокоило. В тот миг я решила, что все маги Духа были немного странными.

Седьмая говорила, что душу можно было держать в руках.

Я не понимала это. Я немного боялась того, что будет, когда я открою пятую стихию. Я даже не знала, останусь ли я собой. Потому что я видела, что было с магом Духа передо мной. И с мужчиной, которого мы встречали раньше.

— Вы нашли ее, потому что это была ваша судьба. Это было желание Пророка. Никто не знал о роде. Они не могли.

Я сглотнула, слушая.

— Твои родители не знали. Они не знают об этом мире. И не должны. Их родители и до них тоже не знали. Потому что твой род отправили сюда не просто так. Их послали жить, учиться, быть чистыми разумом и сердцем. Без этого Жрица Духа не родилась бы.

Я покачала головой, растерянная. Чистая сердцем и разумом? Я не была чистой. Я совершала ошибки. Много раз. Но я должна была нас всех защитить? Я даже не знала, как спасти себя.

— Что мне делать? —

спросила я. Мне нужна была карта. Что — то. А были только слова, в которых не было смысла.

— Когда придет время, ты поймешь.

Я сжала кулаки, магия Огня лизала кончики пальцев, Воздух трепал волосы, и Земля дрожала под моими ногами. Вода текла из моих пор, тушила огонь, но он загорался снова.

— Нет, — мой голос был твердым, почти криком. Я не могла сдерживаться. Другие посмотрели на меня. Я игнорировала их, глядя на Седьмую.

— Успокойся. Успокойся, Лирика, — сказал Истон мне на ухо. Я рискнула взглянуть на него, хмурясь.

— Я разберусь, — рявкнула я и посмотрела на Седьмую.

— Ты будешь Жрицей Духа, — сказала она. — Ты и есть Жрица Духа. Бороться непросто, Лирика, — это она уже говорила в моих снах.

— Ты всегда так говоришь.

Седьмая склонила голову, печально глядя на меня.

— Ты никогда не слушаешь.

— Я не знаю, как. Как мне это делать, когда я даже не могу управлять своими силами? Когда вокруг меня умирают, и я ничего не могу поделать. Почему нельзя сказать, что делать? Если скажешь, я сделаю. Обещаю. Тебе нужно только сказать мне.

Седьмая слабо улыбнулась мне, слезы катились по моим щекам. Другие окружили меня. Брэлинн терлась об мои ноги. Я склонилась и подняла ее, потерлась подбородком об ее лоб, пока она прижималась ко мне.

Моя лучшая подруга умерла и вернулась такой. Я не понимала это. Но никто не говорил мне то, что нужно было знать.

— Мы не можем тебе помочь, — сказала Седьмая. — Мы не из этого времени, не из этого места.

— О чем ты?

— Я тут только из — за воли силы, но я тут не вечно. Когда придет время, ты научишься искать других, которые помогут. Тех, кто тебе нужен. Тех, кого уже нет.

— Они мертвы? Хочешь сказать, они все мертвы? Те, кто в моих снах? Даже мужчина, которого я встретила на северной территории Духа?

Седьмая почесала Брэлинн за ухом. Кошка прильнула, урча, и я задумалась, был ли это сон.

— Он отсутствовал дольше меня. Он вернулся помочь. Мы все, — она посмотрела на Брэлинн. — Ты такая сильная. Я не могу дождаться, чтобы увидеть, что будет с тобой. Но ты знаешь, да, малышка? Всегда знала.

Я посмотрела на Брэлинн, потом в глаза Родеса. Он просто тряхнул головой.

Казалось, все были растеряны, как я.

— Ты можешь это сделать, Лирика, — продолжила Седьмая. — Когда время придет, ты найдешь последнюю стихию. Ты обнаружишь способ соединить мир, — она посмотрела на меня, тишина была такой громкой в моих ушах, что почти оглушала. — Если нет, конец будет не только для нас, но и для всего.

Я не успела ничего сказать, другие не успели заговорить, она снова растаяла, ее тело стало размытым, а потом превратилось в туман.

Я просто смотрела туда, где она стояла, прижимая Брэлинн к груди, Истон прислонялся ко мне. А я гадала, что произошло. Что нам делать дальше?