Из Индии с любовью
Шрифт:
– Вот позвони и объяснись.
– А если он ругаться начнет из-за того, что мы сбежали, и требовать, чтобы вернулись?
– Не начнет, он не дурак.
Через пятнадцать минут, когда примирение старых друзей состоялось, мы вернулись к насущному вопросу: как искать Гуревича?
– Надо позвонить Августо и сказать, что шеф поручил нам подобрать для него дом. Площадью около тысячи квадратных метров, на побережье, причем строго желательно, чтобы соседи были русские.
– Ты гений!
– А то, – самодовольно усмехнулась
И Василий, встав на четвереньки, обцеловал мне обе ноги, от пальчиков до коленок. Какой он все-таки трогательный!
Глава 17
Легче было бы Майкла Джексона превратить в скандинава, чем заставить Августо работать. Вместо радостного порыва в течение дня нарыть нам штук пять предложений он вяло заявил, что дня через два-три попробует что-то подобрать.
В итоге, после легкого шантажа и всяческих увещеваний, к вечеру он разложил перед нами карту побережья и показал известные ему места проживания российских граждан.
– Но здесь сейчас фактически ничего не продается. Одно, максимум два предложения.
– Ничего, ничего, – бубнил Василий, водя носом по карте и отмечая крестиками нужные места. – Ты вот что, отдохни пару дней. Мы сначала осмотрим окрестности, все сфотографируем, отошлем фотки шефу, а потом тебе отзвонимся. А пока – вот аванс, – он протянул нашему информатору две бумажки в сто евро.
– Нет, нет, – затряс кудрявой головой маленький, толстенький, вечно взмыленный Августо. – Так нельзя! Вот договор с нашим агентством. Вы должны внести аванс в размере не менее тысячи евро. Если мы не сможем для вас ничего подобрать, это будет считаться оплатой наших услуг. Если вы выберете дом, мы возьмем себе процент от сделки.
– Штуку евро?! Он что, спятил?! – повернулся ко мне возмущенный муж. – Нет. Забирай свою карту, я других агентов найму!
После получаса кровопролитных боев они сторговались на пятистах евро. Каждый остался доволен собой.
– Одевайся! – в радостном возбуждении забегал по квартире Василий, ища ключи от машины, – поедем, проведем рекогносцировку на месте.
Объезд указанных районов занял не больше пары часов. Виллы утопали в зелени, надежно охраняемые высокими заборами, дороги петляли среди холмов. Наверняка здесь установлены видеокамеры. Сверяясь с картой, мы осмотрели отмеченные крестиками дома. От всех других они с виду ничем не отличались.
Домой мы прибыли с различным настроем.
– Вась, что мы будем делать дальше? Может, бросим эту затею и вернемся в Ниццу?
– Ну уж нет! Ночью устроим вылазку. Оденемся соответственно, у тебя камуфляж есть?
– Ну, разумеется. Сколько хочешь.
– Отлично, – не понял подвоха муженек. – Залезем на деревья и посмотрим, кто там проживает за этими высокими заборами.
– Какие деревья?! – попыталась я вразумить заигравшегося супруга. – Ты давно на себя в зеркало
– А что? – молодцевато выкатив грудь и втянув живот, поскакал к зеркалу бегемотоподобный олигарх. – По-моему, вполне!
– Да какое дерево тебя выдержит? Разве что баобаб. И еще вопрос, как ты на него вскарабкаешься?
– Точно! Как, как? – Он усиленно чесал репу, но, видно, сегодня был его день. – Складная лестница! Сейчас же поеду и куплю! – и он выскочил за дверь.
Посмотрев ему вслед, я молча покрутила пальцем у виска. Добром эта затея не кончится.
Через час Василий вернулся без лестницы.
– Не нашел? – с облегчением спросила я.
– Нашел! Она в багажнике. Жуткий город. Никто по-русски ни слова! Еле магазин отыскал.
– Действительно, жуткое место, – скептически покивала я.
– Так, надо выбрать, в чем идти на дело. – Он с шумом раздвинул дверцы шкафа. – А где твоя форма?
– Солдатская, что ли?
– Ты же говорила, у тебя есть.
Я выразительно постучала кулаком по лбу.
– Ладно, не беда. Подойдут и джинсы. – Он выбросил на диван свои и мои штаны. – У тебя темная футболка есть? Не важно, наденешь мою. – Он побежал в прихожую. – А кроссовки темные есть?
– Нет. Только белые.
– А черная обувь? – заглянул он в комнату.
– Только туфли на шпильке.
– Что же делать? Идея! Мы кроссовки твои выкрасим!
– Чем? – заволновалась я: фонтан его идей затыкаться явно не собирался.
– Да хоть фломастерами. У тебя фломастеры есть? – И, не дожидаясь ответа, он потопал к двери.
Через пятнадцать минут он появился на пороге с пакетом всяческой канцелярской дребедени.
– Вот, я еще краски купил! Попросил такие, которыми все на свете красят, – радостно потряс он пакетом.
– Масляные, что ли?
– Нет, акриловые.
Он плюхнулся на пол в прихожей, взял мою любимую новенькую найковскую кроссовку, открыл баночку краски и… я начала считать до десяти, чтобы погасить назревающее в душе бешенство.
На двух тысячах трехстах семидесяти пяти я встала, оделась, взяла сумку и двинулась к выходу. Василий по-прежнему сидел на полу и самозабвенно возюкал кисточкой по подошве моей кроссовки.
– А подошву зачем красить?
– Чтоб ты пятками не сверкала! – с упоением ответил он.
Я хлопнула дверью. Чашка ароматного кофе с пирожным – я вспомнила о подошве – нет, с двумя пирожными – это то, что мне сейчас крайне необходимо.
В одиннадцать часов вечера мы затормозили у первой намеченной точки. Здесь явно проходила какая-то вечеринка. Куча машин припаркована на обочинах, из-за забора несутся зажигательные латиноамериканские мелодии, небо над виллой просто полыхает пожаром.
– Похоже, сегодня здесь нам делать нечего, – огорчился супруг.
– Почему?
– Да что ты в толпе разглядишь? Нет. Надо ехать дальше.