Из Новгородской губернии
Шрифт:
Эту икону запрещаютъ брать на домъ, «да все-таки берутъ, — говоритъ Барсуковъ:- не хочется съ попомъ ссориться!»
— За чмъ же съ попомъ ссориться, изъ-за чего? Въ Москв Иверскую берутъ на домъ. Пустъ берутъ и вашу Владимірскую. Ваше дло….
— «Да вдь иконы-то берутъ въ другихъ мстахъ не по нашему: Иверскую, какъ вы къ примру взяли, Иверскую везутъ въ карет, съ честію: благочиніе соблюдено; а нашу Матушку подъ полу, да и пошелъ! Крадучись — вотъ что не хорошо! А какъ, видя большую заступу отъ иконы, не пустить ее въ домъ? Несовершенное дло!»
Еще Барсуковъ разсказывалъ мн, что онъ видлъ камень, найденный при нивеллировк улицы, съ надписью: «здсь лежитъ Микола попъ…..» дальше онъ не помнитъ.
По указанію Барсукова, я здилъ къ Ж*, за рчку Тьмагу, но ничего не нашелъ. Впрочемъ Барсуковъ мн
Мой новый собесдникъ сталъ разсказывать о раскольникахъ. Догматовъ ихъ онъ не зналъ, зналъ только одно, что они безпоповые, да еще, что они всмъ мірщатъ [2] . Такъ мужъ женой мірщитъ, жена мужемъ. — «Ужъ на что мальчишки, и т туда же! Разъ я здилъ за Тверцу. Та сторона за Тверцей такъ и называется Азія. Азіаты настоящіе, вс безпоповые. Стоитъ, этакъ, чашечка; я и возьми ее, водицы хотлъ испить; какъ закричитъ мальчишка, этакъ лтъ семи, а то шести, какъ закричитъ: „чашку мою мірщитъ, чашку мірщитъ“! Отецъ молчить. Я ему: „Ну и жена чашку мірщитъ?“ — „И жена чашку мірщитъ“. — „Ну, а спать вмст, это немірщитъ?“ — „Это нужда, стало не мірщитъ“ — Поди съ ними! А то вотъ было дло: были два брата — одинъ былъ головой, а другой былъ празднинскій [3] , голова-то былъ православный, а празднинскій безпоповый; жили они врозь, т. е. въ отдл. Голова-то и прізжаетъ къ брату, къ безпоповому-то, на праздникъ. У нихъ былъ престольный праздникъ; надо садиться обдать; безпоповый и говоритъ:
2
Старообрядцы, особенно безпоповщинскіе, называютъ православныхъ мірскими. Всякое общенье съ мірскими называется мірщеньемъ. Мірщить вещь — значитъ поганить ее. «Жена мужемъ мірщитъ», т. е. попрекаетъ его въ мірщеньи, а потому и брезгуетъ имъ. Должно замтить, что вс раскольники, какого бы толку ни были, — не міряне, и потому другъ другомъ не мірщатъ.
3
Разскащикъ мн это слово объяснилъ, что онъ былъ празднымъ, т. е. не на служб; это не врно — праздницкими называются у кого престольный праздникъ.
„Вы погодите садиться…“ А кром головы еще были православные: — „Мы пообдаемъ сначала, а вы посл. Намъ съ вами мірщитъ“. Голова ничего. „Обдайте, говоритъ, мы хоть и посл“. Отобдали они; ну, осталось у нихъ въ чашк сколько тамъ щей, каши что-ли; только они, несполоснувши чашки, подлей туда еще, да и поставь на столъ. Какъ схватитъ голова чашку, да въ лицо брату:- „Вамъ отъ насъ мірщитъ, а намъ отъ васъ, думаешь, не мірщитъ? и намъ мірщитъ!“ Какъ пошла драка, весь праздникъ дуромъ свернули, посл въ судъ: ужъ судили-судили, а чмъ поршили — этого я не знаю наврно.»
Поутру ходилъ къ обдн, къ Знаменью; церковь не очень старинная и небольшая. Ее испортили пристройкой; къ совершенно круглой церкви придлали корридоръ, и какъ внизу нельзя было сдлать въ этомъ узкомъ корридор ни одного придла, то придумали устроить хоры, а на хорахъ два придла. Изъ церкви вмст со мной пошелъ одинъ здшній купецъ (онъ мн не сказалъ своей фамиліи). Мы съ нимъ разговорились, и онъ мн плакался на княгиню Б.
«Я, говорилъ онъ, торговалъ желзнымъ товаромъ; и по Твери былъ однимъ изъ сильныхъ людей, торговцевъ. Дла велъ съ княгинею большія, да еще и не съ ней, а съ ея батюшкомъ покойникомъ все время вели дла….. Толькотъ приходитъ время платить ей, а тутъ мой должникъ обанкрутился; да не то-что въ правду, а такъ, притаился. Я къ княгин: „Потерпи матушка хоть недльку, еще съ батюшкой торговали“, — а со мной она торговала лтъ сорокъ. Мн теперь лтъ семьдесятъ, да и въ ту пору было лтъ шестьдесятъ. — Съ батюшкой торговались, говоритъ моя княгиня, батюшка деньги и бралъ; а я съ тобой торговалась, мн ты и платишь; пересталъ платить — въ острогъ! — Куда теб! все продали съ аукціона: было товару на пять сотъ тысячь — продали на двсти. Съ
2-го Декабря, Чудовская станція.
Вчера вечеромъ выхалъ изъ Твери и ничего не могу сказать про нее; кажется она сильно сбивается на такъ много любимый мною славный городъ Харьковъ. Да и сами жители говорятъ про свои родные города одно и тоже; въ Харьков я слышалъ поговорку: Харьковъ городокъ — Петербурга уголокъ. Въ Твери то же говорятъ, что «Тверь — Петербургская сторона»! «По плану перестроена» [4] , вотъ единственная похвала Твери, которую мн удалось слышать отъ Тверитянина. Про Тверь старую, про Тверь богатую, какъ она осталась въ псняхъ (и то не Тверскихъ), и помину нтъ; кой-гд промелькнетъ старое названіе улицы, церкви, но все-таки главная улица въ Твери — Милліонная. Въ два дни, которые я пробылъ въ ней, мн не удалось видть ни одного тверскаго женскаго наряда: вс въ нмецкихъ платьяхъ.
4
Одна изъ лучшихъ улицъ — Набережная, вс дома — каменные и вс до одного, по правую сторону отъ Проломной улицы — совершенныя казармы.
Не Тверь старую, не ту Тверь, которая послдняя стояла за удлы, а часть Петербурга, по-петербургски благоденствующую, я видлъ въ Твери. Это не то, что Ярославль. Когда мн привелось лтъ 12–13 назадъ быть въ Ярославл, я сказалъ одному ярославскому посадскому, что Москва лучше Ярославля: посмотрли бъ вы, какъ горячо вступился онъ за батюшку-Ярославль-городъ! Когда я напомнилъ ему про святыни московскія, онъ сказалъ:- «Да, это правда! Да Москва-то на крови стоитъ, а на Ярославл ни капли крови человческой нтъ!»
Изъ Твери поздъ (тяжелый) выходитъ въ 10 часовъ вечеромъ, а я забрался туда въ конц 9-го, не знавши, что въ Твери поздъ стоитъ цлый часъ, при мн одна старуха просила всхъ кондукторовъ и офицеровъ взять ее съ собой, потому-что у ней денегъ нтъ ни копйки — вс потратила въ Твери: она солдатка, такъ ей надобно было изъ кантонистовъ дтей выписывать, и надобно было ей всего-то хать до Волочка, а тамъ въ сторону…. Плакала старуха, кланялась въ ноги, но вс начальствующіе ей отказали: не имемъ, говорятъ, права. — Признаться вамъ сказать, меня удивляла эта брутовская стойкость, это «чувство законности» даже при такихъ обстоятельствахъ! На чугунк въ вагон два какіе-то юноши свели коллежскаго ассессора изъ Нмцевъ и Русака мужика, обоихъ пьяныхъ, станціи дв или три поили ихъ еще: они то цловались, то бранились, наконецъ кондукторъ долженъ былъ принять мры, чтобъ драма не перешла въ мимическое представленіе, и развелъ ихъ. По уход своего врага-пріятеля, коллежскій ассесоръ сталъ бранить русскую полицію, русскій народъ, и много-много онъ говорилъ, пока одинъ изъ самыхъ простодушнйшихъ мужиковъ общалъ поколотить его, если онъ незамолчитъ.
— «Да молчи же ты!.. Ступай куда хочешь: кром Россеи земель много! — крикнулъ мужикъ и Нмецъ замолчалъ.
Въ Вышній-Волочокъ мы пріхали въ три часа полуночи, гд я и остался. Когда поздъ двинулся, я пошелъ къ извощикамъ, которые, зная часъ прихода поздовъ, прізжаютъ къ этому времени. У самой станціи на снгу лежало мужиковъ человкъ 15.
— Что вы, братцы, тутъ длаете? спросилъ я.
— „Машины, ваше степенство, ждемъ; да холодно гораздо. Самъ смотри: часа два ждемъ, и еще до утра далече; вдь въ Москву машина отойдетъ утромъ. Не въ терпежъ пришло: хоть по копйк, али тамъ сколько за ночлегъ заплатили бъ, да негд: кругомъ жилья нтъ!“
Я имъ посовтовалъ идти въ контору, какъ они называли станціонный домъ, и ухалъ. Не знаю — путстили-ли ихъ туда, а то въ-самомъ-дл имъ бднымъ пришлось не въ терпежъ: на двор было морозно, да и втеръ былъ порядочный.
Пріхавъ въ Вышній-Волочокъ, я сейчасъ же легъ, а на другой день пошелъ посмотрть городъ. Волочокъ довольно хорошо выстроенъ, но показался мн какъ-то непривтнымъ. А кажется тамъ чего-чего нтъ: и клубъ, и кофейная: въ кофейную собираются господа кофей, шоколадъ кушать; въ клуб назначены вечера карточные, вечера танцовальные, — только на улицахъ народу нтъ. Впрочемъ и дурное время выбралъ я для осмотра Волочка; надо пріхать лтомъ во время судоходства.