Из огня да в полымя
Шрифт:
–А вдруг это что-то важное?
–Плевать. Жизнь важнее.
–А если роды или при смерти кто? Я должна посмотреть, кто там.
–Кого в таку пору принесло?! – гаркнула я, подрожая давешнему негостеприимному мужику.
Тишина.
–Вот видишь, уже ушли. Садись и ешь спокойно.
Знахарка фыркнула и медленно, будто разговаривая с умственно отсталым ребёнком, воззвала к моему здравому смыслу (как будто он у меня есть!).
–Лериетана, тех людей задрали на улице. И, честно сказать, правильно сделали – нечего шататься глубокой ночью в непотребном состоянии. Даже если этот зверь существует, где
Да. Но сегодня на улице я даже собак не видела. Зверь мог и проголодаться. И, что если Чара права, и он далеко не глуп, именно поэтому ломится в дом на отшибе. Даже если в соседи услышат наши крики, то пока добегут… если вообще кому-то придёт в голову нас спасать…
Но высказать догадку я не успела – Чара открыла дверь.
Знахарка моментально поплатилась за своё легкомыслие, а меня чуть не хватил удар. Хотя, лучше бы хватил. Огромный чёрный зверь – очень похожий на волка, но в несколько раз крупнее – прыгнул на Чару, сбивая охваченную ужасом девушку с ног. Огляделся. Принюхался и задними лапами захлопнул дверь. Затем вновь повернул сплюснутую морду к покладисто потерявшей сознание девушке (меня он, вероятно, как противника не оценил). Возмущённая такой несправедливостью, я резко встала, с грохотом опрокинув стул. Наверное, вышло очень эффектно, потому что зверь, соизволив-таки обратить на меня внимание, медленно повернулся в мою сторону. Я с ужасом осознала, что встретилась взглядом с разумными глазами.
И завизжала.
Зверь, поражённый моим ультразвуком (а знатно я за последние дни орать наловчилась!), попятился и тряхнул головой. Потом негромко, но как-то убедительно зарычал.
Я намёк поняла и рот закрыла.
Зверь призывно лязгнул зубами.
Я отступила, наткнувшись спиной на стол.
Зверь мотнул хвостом из стороны в сторону и двинулся в мою сторону.
Я продолжила отступление спиной вперёд.
Мы обошли комнату по периметру два раза (кажется, этот мерзавец был совсем непрочь поиграть с едой в догонялки перед трапезой), на третьем заходе у меня сдали нервы. Я бросилась к двери и начала остервенело бить её кулаками, пинать ногами и вопить что-то нечленораздельно-нецензурное. Всё бы хорошо, да только она открывалась в другую сторону.
Зверь не заставил себя долго ждать. Он подобрался в пружинистый комок и прыгнул. Я метнулась в сторону, спасая свою жизнь, но когтистая лапа всё же задела плечо. Жгучая боль удивительным образом отрезвила меня. Я прекратила истерику и отскочила к дальней стене. Особого преимущества мне этот манёвр не придал, зато теперь за спиной было окно, наверное, оно оказывало мне моральную поддержку.
Зверь, несколько огорчённый неудавшейся атакой, с рыком бросился на меня. Страх парализовал меня полностью, я даже не смогла закричать, только резко отшатнулась назад и инстинктивно взмахнула руками, закрывая лицо. И тут у меня от пережитого ужаса помутился рассудок. А как иначе объяснить то, что неподъёмный дубовый стол перевернувшись набок, буквально смёл зверя, припечатав к стене?..
Я осела на пол и тупо уставилась на страшную картину. Из-за столешницы была видна лишь голова зверя с потухшими
Я решила, что сейчас меня стошнит и, нашарив пустое ведерко, удалилась с ним в тёмный уголок. Когда я снова вернулась к жизни, пришедшая в себя знахарка запихнула мне в рот какой-то корешок и велела пожевать, а потом выплюнуть. В процессе жевания корешок оказался банальной валерьянкой. Пока я со скучающим видом изображала пасущуюся корову, Чара взяла топор и отрубила твари голову.
–Чтоб уж наверняка, – пояснила она, узрев моё вытянувшееся лицо.
Я кивнула, подхватила ведёрко и вновь удалилась по неотложным делам.
Когда я вернулась из своего второго недалёкого похода, знахарка сунула мне в руки кружку с очередным отваром.
–Пей. А я пока осмотрю плечо.
–Не нужно, там царапина…
–Царапина, доходящая до кости называется раной и её нужно перевязать, пока ты тут кровью не истекла, – безапелляционно заявила знахарка.
–Не может быть… Только саднит слегка, – недоумённо произнесла я. – У тебя все отвары такие гадкие?
–Не беспокойся, это шок. Скоро заболит. И выпей, будь добра, всё.
–А для чего он?
–Скоро узнаешь, – мягко сказала Чара, но её голос уже доносился откуда-то издалека, словно сквозь подушку.
– Ты меня опоила, коварная! – пожаловалась я знахарке, с трудом приподнимаясь на локте. Голова гудела так, словно изнутри её пытались расколоть кузнечным молотом.
–Конечно опоила. А ты хотела, чтоб я тебя на живую штопала, без отвара?
–А ты меня штопала? – опешила я.
–Конечно. Видела бы ты своё плечо! Но сейчас уже всё в порядке, главное менять повязку каждый день.
–Интересно, и где же мне её менять каждый день? – пробормотала я, силясь подняться с кровати.
–Поживёшь недельку у меня. Пока не встанешь на ноги.
–Ну , во-первых, я уже на ногах, – преувеличенно бодро заявила я, с трудом приведя себя в состояние шаткого равновесия. – А во-вторых, мне просто по зарез нужно попасть в Веренс.
–И как ты, позволь спросить, собираешься это сделать: полудохлая, без еды и карты?
–Ну, еду и карту мне дашь ты… – нагло заявила я. – А со своей полудохлостью я и сама как-нибудь разберусь. А где зверь?..
–Староста с батраками забрал ночью. Понесли торжественно сжигать.
–А что оно такое было?
Девушка пожала плечами.
–Пакость какая-то. Сказать по правде, я в нежити не разбираюсь. Сдохла, и чёрт с ней.
–Ясно… Так как насчёт карты?
Знахарка зло сверкнула на меня своими огромными зелёными глазищами:
–Найду. И еды дам. Но я – против твоей затеи! Тебя ещё выхаживать и выхаживать!
–Да не надо меня выхаживать! – ужаснулась я и тут же, почувствовав острую потребность в выхаживании, аккуратно пристроила своё седалище на край кровати.
–Оно и видно. Ладно, сегодня ещё переночуешь, и можешь выметаться на все четыре стороны! Кстати, почему ты не сказала мне, что ведаешь в чарах?
–Потому что я в них не ведаю, – сообщила я, со стоном растянувшись поверх одеяла. – Болит, зараза…
–А кто ж вчера телекинезом забавлялся?
–Не знаю.
–Зато я знаю. Так что не отпирайся!