Из-под палочки
Шрифт:
– Я быстро, – заканючила Алиса и потёрла одну ногу о другую. Риц Нуво следил за ней, как под гипнозом. – Ну пожа-алуйста.
Он вздрогнул, с усилием закрыл глаза, а когда открыл, уставился в тёмное окно, за которым даже огоньков уже не мелькало.
– Вы… в таком виде собрались по поезду расхаживать?
Алиса глянула вниз, чтобы убедиться, что ничего не порвалось. Вроде всё нормально, даже пятна пота не очень видны, ткань специальная. На Риц Нуво тоже не было видно мокрых пятен, но и рубашка была другая, у Алисы на наряды глаз намётан. Переоделся в гостинице, значит. Ладно хоть не заболеет из-за
– Ну… как расхаживать… – неуверенно начала она. – До душа и обратно. А что не так?
– Вы не одеты, – процедил Риц Нуво так, будто его повергала в шок необходимость произнести это вслух.
Ага, Алиса наконец поняла, в чём дело. Это опять история про открытые плечи и местные представления о приличиях.
– А в вагоне много муданжцев? – спросила она.
– Мой брат, его жена и второй переводчик, – подумав, ответил Риц Нуво и прищурился с подозрением: – Что вы задумали?
– А они собираются в душ в ближайшее время? – продолжила Алиса, проигнорировав его вопрос. Мало ли кто чего спрашивает, не отвечать же всем.
– Н-нет, – неуверенно протянул муданжец и насторожился ещё больше.
– Значит, это ваши личные проблемы, что вы не можете на меня смотреть, – пожала плечами Алиса. – И если вы не отойдёте из проёма, мне придётся протискиваться мимо вас и, возможно, оседлать ваше бедро…
Он отлетел, как пробка из шампанского. Чуть окно на той стороне холла не пробил. Алиса удовлетворённо кивнула и отправилась в душ, но потом сообразила, что если Риц Нуво запугивать, он же может не захотеть потом сидеть у неё в купе и ругаться. Поэтому через два шага она обернулась и сказала его угрюмой спине:
– Вы только меня дождитесь, а то как я лягу спать ненаказанная?
Спина, кажется, стала ещё угрюмее, но попытки удалиться по коридору не предприняла, и Алиса с чистой совестью пошла мыться.
Когда она вернулась, упакованная в огромную оверсайз пижаму, Риц Нуво сидел на выдвижном стульчике и прожигал взглядом свой телефон.
– Алиса-хон, – прожигающий взгляд обратился на неё, но конкуренцию ему составил едкий тон. – Я, конечно, понимаю, что вы подруга Хотон-хон и весь этот тур организован ради вас, но всё же у вас должны быть хоть минимальные представления о приличиях. Вы же не первый раз с Земли выехали, ну надо же понимать, что в других местах определённое поведение не принято!
– А! Какая разница, – отмахнулась Алиса, довольная, что он её дождался. – Я и на Земле веду себя, как не принято, и ничего.
– Н-но… – Риц Нуво через силу сглотнул, как будто у него в горле что-то застряло, – вы же взрослый человек… Вы же понимаете, что это может привести к конфликту…
– С кем? – Алиса уселась на кровать по-турецки и уставилась на Риц Нуво. Он очень-очень выгодно смотрелся в приглушённом освещении купе. Надо будет фотосессию такую замутить. – Моё неадекватное поведение замечаете только вы. И возбуждает оно только вас.
Даже в тусклом свете лицо мужика потемнело, и Алиса немного забеспокоилась: иногда она умудрялась сказать что-нибудь настолько обидное, что люди начинали
– Вы ошибаетесь, – прошипел он, почему-то пряча глаза, а потом дважды пересел на своём стульчике, нервно расправляя подол длинной рубашки. А какая на ней тесьма! Вот бы прикупить здесь такой…
– Ну почему ошибаюсь? Кроме вас, до меня никому дела нет, – сказала она и внезапно поняла, что это правда. Она не могла припомнить, когда последний раз её кто-то ругал за неприличные выходки. Брат, наверное, да и то ещё когда жил дома. А с тех пор Алиса встречала только молчаливое разочарование.
Это было странное чувство. Она почему-то вспомнила сказку, где Ивану-дураку предлагалось выбрать из дюжин клонированных красавиц настоящую. Алиса чувствовала себя так, как будто выбрали её, а настоящая – кто-то ещё, и сейчас Иван-дурак догадается, как облажался. Вон как лицо трёт и отворачивается, уже начал догадываться наверняка. Как бы его отвлечь? Может, ещё чуть-чуть поверил бы, что выбрал правильную?..
– Мне до других тоже дела нет, – выпалила Алиса первое, что пришло в голову. И это в общем тоже было правдой, но вряд ли удержало бы внимание Риц Нуво надолго. Чего он там хотел? Приличного поведения? – Но я обещаю, что больше ни с кем не буду себя неприлично вести, – заверила она. – Никто кроме вас меня без штанов не увидит! Идёт?
Риц Нуво посопел немного, но в итоге сдался:
– Идёт.
Голос у него был хрипловатым, уж не простыл ли всё-таки? Алиса огляделась и быстренько залила два пакетика имбирного чая кипятком из кранчика над столом, благо для этого не надо было вставать с кровати. Готовый напиток она подсунула муданжцу, чем, кажется, его напугала, во всяком случае, он сразу покосился на дверь, как будто подумывал сбежать. Алиса снова огляделась в поисках ещё какого-нибудь способа его отвлечь. Из сумки с чаем выглядывала коробка с деревянной куклой, которую Риц Нуво помог ей купить сегодня утром. И тут её осенило.
– Помогите мне его назвать, – попросила она, поспешно вытаскивая коробку. Так поспешно, что приложенная визитка помялась, а ленточка сорвалась с одного угла, ну да что за беда.
– Назвать? – недоумённо переспросил муданжец.
– Ага, – Алиса закивала так, что в голове зашумело, и наконец выколупала куклу из слишком надёжной упаковки. Кукла была весьма неплохая, особенно за те деньги, что Алиса заплатила. Конечно, шарниры у неё были только в плечах и бёдрах, но положение конечностей естественное, позировать на камеру сможет, и одежда вся съёмная из красивых, со вкусом подобранных тканей. Лицом персонаж был ну прямо Гайавата и нравился Алисе безмерно. – Какие у муданжцев имена бывают?
Риц Нуво всё ещё ничего не понимал.
– Бывают? Что значит бывают?
– Ну, какие имена часто встречаются? – нетерпеливо пояснила Алиса. Что это он вдруг, простое же слово, а всеобщий у него очень гладкий. – У ваших друзей какие имена?
– В основном гласные, – всё так же озадаченно ответил муданжец.
Тут уже Алиса растерялась. Какие ещё гласные? Может, она чего-то не знает про это слово на всеобщем? Так, ладно.
– Хорошо, вас как зовут?
Его взгляд не стал ни яснее, ни дружелюбнее.